Ее долгий монолог, преисполненный откровенного самодовольства, дал мне время собраться с мыслями.
— То есть, судьба твоего брата тебя совершенно не волнует? — сказал я, чтобы выиграть еще пару секунд. — Ты не боишься, что я вырву ему горло?
— Ни капельки. Или, точнее, мне будет печально, если с ним случится беда, но в данной ситуации я совершенно не переживаю, что ты с ним что-то сделаешь. Во-первых, это не твой стиль. Во-вторых, все, что ты сделаешь с моим братом, я сделаю с твоей женой.
— Я потеряю жену, ты брата. Кто из нас потеряет больше?
Альта улыбнулась во все тридцать два зуба, ну или сколько их там у свартальвов:
— Во-первых, ты блефуешь, и убедить меня, что ты намерен убить Альтинга, можешь, только убив его. После чего я убью твою жену, и ты это знаешь.
— Ну-ну, — хмыкнул я и, не отпуская горло Альтинга, сунул руку в его кобуру.
Меня тряхнуло током так, что рука с зажатой рукоятью пистолета дернулась, оружие вывалилось из пальцев, описало небольшую дугу и шлепнулось на татами в паре шагов.
Альта рассмеялась:
— Сюрприз. Оружием свартальвов могут пользоваться только свартальвы. Магическая сигнатурная руна, распознающая душу пользователя. Это вы, люди, научились использовать краденую магию только чтоб огненные шары бросать, мы же, изначальные носители волшебного дара, знаем в сто раз больше применений… Но продолжу свою мысль. Во-вторых, я твердо уверена, что выбирая между женой и своими принципами, ты выберешь жену. И в-третьих — я не думаю, что ты вообще будешь выбирать между своими принципами с одной стороны и женой и ребенком с другой.
Должно быть, мое лицо в этот момент представляло собой забавнейшее зрелище, я же умудрился выдавить из себя всего одно слово.
— Чего???
— Я так и думала, что ты не знал. Твоя жена где-то на шестой неделе. В общем… Как боец, ты должен понимать прописные истины. Нельзя побеждать вечно, всегда найдется кто-то сильнее, рано или поздно ты встретишь кого-то, кто тебя переиграет. Это аксиома жизни. Ты проиграл, и с учетом того, кому именно — в этом нет ничего необычного или позорного. Тебе едва за двадцать, мне почти двести, неудивительно, что я выиграла эту войну еще до того, как начала ее. Но — оцени мое великодушие — согласна на ничью, чтобы поражение не нарушало твое душевное равновесие. Ты будешь тренировать наших солдат и полицию, взамен, хотя боевые виды спорта уже вне закона, запрет не коснется тебя и твоих учеников-людей, которые, как я понимаю, для тебя нечто большее, нежели источник доходов. Ты будешь жить, как жил, не зная горя. Цени мое предложение: я редко соглашаюсь на ничью, если держу победу в своих руках.
Я взвесил свое положение: безнадежно. До Альты мне не добраться, автоматчиков уже восемь, а мой живой щит полностью сковывает свободу действий. Но Альта в одном точно права: важно, кто выиграет последний раунд. И она сильно ошибается, если думает, что выигранный ею бой — последний в этой войне.
Я скосил глаза на Альтинга и толкнул его в сторону, опрокинув на татами.
— Говенный пустозвон, ты не годишься ни на что, даже на роль заложника, — буркнул я, — а сколько было пафоса про свои достижения… Протекция сестры — вот и весь секрет твоих успехов.
Пока Альтинг, сидя на заднице, потирал шею, Альта рассмеялась:
— На самом деле, моей протекции не было. Он сам выбился со своим первым уровнем на должность тройки, после чего я признала, что у моего братца, несмотря на магическую ущербность, отличный потенциал… В любом случае, я рада, что мы достигли взаимопонимания. Что ж, у меня еще масса других дел, а детали — расписания, учебную программу и прочее — ты обсудишь с Альтингом.
— Я ничего ни с кем не буду обсуждать, пока моя жена на твоем корабле.
Альта, уже сделавшая шаг наружу, обернулась:
— Будешь. Один из ваших, человеческих недостатков — неумение правильно оценивать уступки. Вы считаете это признаком слабости и пытаетесь выжать больше уступок, если дать вам хоть одну. Но стоит отличать уступку, которую ты выбил, от уступки, которую тебе дали в виде жеста доброй воли. Которую ты выбил — признак слабости, та, что была дана добровольно — признак силы. Так что твоя жена еще немного у меня погостит. Вот когда ты проведешь первые занятия и мои подчиненные найдут твои тренировки полезными — тогда и только тогда Гордана вернется к тебе. Будешь упорствовать — я могу поставить вопрос жестче. Например, чем скорее ты начнешь тренировки, тем скорее твоя жена начнет есть и пить. Не стоит лезть в бутылку: тебе и так уже сошло с рук многое, а мои терпение и миролюбие — не безграничны.
Она повернулась, но я снова окликнул ее:
— В таком случае, я хочу увидеться с женой. Предвосхищая твою очередную тираду — это не обсуждается, а твой бесполезный брат все еще на расстоянии одного мгновения от смерти.
Секунд пять я смотрел в ее глаза — кстати, они у нее фиолетовые с отблеском — а потом Альта внезапно согласилась:
— Хорошо. Пошли.
* * *
Линкор свартальвов с виду отличался от всех боевых кораблей, которые я когда-либо видел — а я перевидал их в прошлой жизни немало. И линкоры императорского флота, ныне почившие в пучине океана, и американские линкоры, давно разрезанные на металлолом, я даже побывал на борту последнего в истории человечества линкора «Миссури» — уже после превращения его в мемориал. Мне довелось увидеть линкор и тут, когда в порт Гиаты зашел ровийский линейный боевой корабль. Точнее, не зашел, а остановился на рейде для пополнения запасов продовольствия. Я хорошо рассмотрел его в бинокль: в общем-то, типичный линкор, видно, что школа кораблестроения отличается от американской и японской школ, чуть не такой корпус, чуть не такие формы башен — но в остальном ничего необычного. По две орудийные башни на носу и корме, в каждой по три орудия, в центре — различные надстройки, капитанский мостик, боевая рубка, мачты, дымовая труба, краны и спасательные шлюпки по бортам, башенки вспомогательной артиллерии. Разве что нет никакого зенитного вооружения: в этом мире воздухоплавание неизвестно в принципе.
Но линкор свартальвов — детище конструктора из иной даже для этого мира реальности, созданное существами из кардинально иной культуры, с принципиально иным мышлением и совершенно иными технологическими возможностями.
Когда почти две тысячи лет назад случилась так называемая «Большая буря», якобы сдувшая миры людей, альвов и свартальвов в одну кучу у подножия