— Ну, хоть не комплексуете по этому поводу, — беззаботно отозвалась она. — А вы, собсно, чем занимаетесь?
— Гравировщик.
— Странно, — удивилась она. — А где работаете?
— В магазине «Райские кущи».
— Заходила я в ваши «кущи». Но вас там не видела.
— Может, не обратили внимания? Я там в отдельной кабинке.
— Хорошо, что не отдельной камере, — пошутила она. — А я думала, вы библиотекарь. Вон и книжки Саше даете.
— Я свои даю.
— Любопытно. У вас есть библиотека?
— Ну да… То есть не так уж она и моя. Отец собирал. Я только маленько прикупил.
— А, запомнила вашего отца, хоть и маленькая была. Строгий такой мужчина. Я, когда видела его, на месте замирала. И до сих пор гадаю: кем же он был? Судьей? Прокурором?
— Нет, альфрейщиком.
— Еще загадочней. Что это такое?
— Сейчас, пожалуй, такой специальности нет, — разъяснил Шаров. — По крайней мере, они так себя уже не называют.
— Да кто «они»? Вы про кого?
— Можно сказать, маляры. Только с художественным оформлением делают.
— Штукатур и дизайнер в одном лице? Понятно! — Рита продолжала расспрашивать и меньше чем за полчаса узнала о спутнике все, даже сколько «бабок» получает. И совет подкинула: — А не лучше ли вам, Глеб Константиныч, как папочке, стать альфрейщиком?
В темном зале кинотеатра он поглядывал на нее сбоку. Она видела, что поглядывает, и поощрительно улыбалась. Показывали мрачный триллер из жизни нечистых сил, но Рита почему-то потихоньку хихикала, когда кто-то кого-то съедал. Шаров вообще не врубался, что происходит на экране, сидел и думал: «Надо же, как повезло!» В сущности, начинался новый этап в их отношениях.
Когда вышли, солнце уже спряталось за дальними домами, подсветив крыши красным заревом, но по-прежнему вечер баловал теплом и спокойствием. Рита, поколебавшись, объявила, что сегодня больше никуда не пойдет, и предложила прогуляться. Они медленно плыли по улице, и ему было странно ощущать, что Рита, недоступная и недостижимая столько лет, держит его за руку и запросто с ним болтает.
Долго стояли на набережной, опираясь на бетонный парапет, вдыхали свежий речной воздух и провожали взглядами редкие теплоходы и баржи. На одной из них на палубе сидел матрос, а может, боцман в тельняшке. Он играл на гармошке. «Эй, моряк, — крикнула ему Рита. — Возьми с собой!» Очевидно, он понял. Бросил играть и жестами поманил её. Она засмеялась, покачала головой и показала на Шарова: кавалер уже есть.
Глеб проводил ее до подъезда, и именно ему, а не кому-нибудь, она улыбнулась и бросила прощальное: «Чао, бамбино!»
3. Придется попридержать коней
В понедельник вспомнил, что не сходил к А. М. Внутри что-то заскребло. «Ведь ждала же. Обед приготовила. Надо позвонить ей». Домашний телефон надолго заняла соседка, и Шаров взял с подоконника мобильник, надеясь, что он просох и заработал. Не тут-то было! Пришлось ждать, когда Виктория Павловна наговорится. Она ушла в свою комнату, но дверь не закрыла, надеясь подслушать. Ох, и любопытная же стала! А. М. отозвалась на звонок и, конечно же, первым делом спросила, почему не пришел в воскресенье.
— Извините, не смог.
— Почему не смог?
— Ну, не смог, — повторил Шаров, не решаясь сказать правду, но и не желая врать. — Был занят.
— Оставил бы свои дела на потом, — недовольно проворчала она, но тут же смягчилась. — А мы ведь тебя ждали. Сидели, чай с медовым тортом пили. И знаешь, ты ей приглянулся.
— Кому это?
— Бывшей моей ученице, Оксане.
— Как я мог приглянуться? Она же и не видела меня.
— Заочно. Во-первых, я рассказала о тебе, а во-вторых, показала карточки из альбома. Особенно ей понравилась, где ты сидишь за партой и тянешь руку вверх. Она сказала: что-то в этом мальчике есть.
— Подозреваю, это ваши собственные слова, Анастасия Михайловна, — с досадой вставил он. — И знаете, не надо обо мне хлопотать. У меня есть девушка.
— Что? Брось сочинять! И таким тоном со мной, пожалуйста, не разговаривай. Твоя мама…
Тут в трубке что-то щелкнуло, следом раздались частые гудки, и голос А. М. пропал. «Слава богу, разъединили», — с облегчением подумал Шаров, подозревая, что разговор подслушивает соседка. Нет, все-таки мобильная связь — великое изобретение, уже потому, что более интимная. Вместо того, чтобы идти на работу, он отправился в гарантийную мастерскую. Мастер вскрыл мобильник и удивленно поднял брови.
— Где он у вас побывал?
— В супе, — честно признался Шаров. — Искупали случайно.
— А что за суп?
— Фасолевый.
— Вкусный?
— Да.
Мастер невольно проглотил слюну и вздохнул. Но вспомнил о деле и сменил тон.
— Пересоленный небось?
— Да нет, нормальный.
— Все равно разъело. Ладно, оставьте. Только учтите, гарантийный ремонт на купание в супе не распространяется. Придется заплатить.
— Хорошо, когда мне зайти?
Мастер дал срок неделю.
Шаров, наконец, с большим опозданием попал в магазин. Старший по залу тотчас его приметил и высказал порицание. Гравировщик стал добросовестно обслуживать клиентов, в душе желая, чтобы день поскорее закончился. Вечером надеялся опять встретиться с Ритой.
Но, увы, девушка пропала. С того памятного вечера он больше недели её не видел, и Саша о сестре ничего не знал. Доведенный до отчаяния хотел обратиться к отцу Риты, случайно перехватив того у подъезда. Вежливо поздоровался, но, видимо, недостаточно громко. Ритин папа не услышал или не захотел услышать. Прошел мимо, солидный и важный, и скрылся в подъезде.
— Ишь, шишка на ровном месте, — прокомментировал один из соседей, простой смертный. — Придется тебе, Глеб, очередь в приемной занять. Иначе к нему не подступишься.
Понятно без дальнейших разъяснений. Шаров уже знал, что Ритин отец работает в мэрии и сидит в отдельном кабинете; за ним закреплена служебная машина, и личный водитель, встречая шефа, услужливо распахивает перед ним дверь. Однажды заметил, что водитель, дожидаясь, читает книжку. «Время зря не теряет», — с невольным уважением подумал Глеб.
— Эй, парень! Не в службу, а в дружбу. — Шофер оторвал взгляд от книжки. — Купи бутылку минералки, — и, предваряя вопросы, пояснил: — Ближайший ларек на той стороне улицы, а для меня целая проблема туда проехать. Навешали везде знаков и караулят… с волшебными палочками.
— Так вы б пешком сходили, — посоветовал Шаров.
— Нет, шеф в любой момент может выйти. Тебе что ли, трудно?
— Совсем не трудно, — согласился Шаров и пошел за минералкой. Он соблюдал все правила движения, терпеливо стоял, поджидая, когда красный свет сменится на зеленый, да еще какой-то бабушке помог заодно дорогу перейти, а потом ждал, когда отвлекшаяся продавщица вдоволь наговорится по мобильнику…
— Ну, парень, тебя только за смертью посылать, — проворчал водитель и утолил жажду большими глотками. — Я уже крешил, что ты сбежал с моей минералкой.
— Так вы мне денег не давали, — напомнил гравировщик. — Какой смысл сбегать?
— А, ну да! Прости, что плохо о тебе подумал, — водитель извинился и рассчитался мелкими монетами.
Расстались — друзьями. Шаров даже выведал, какую книжку читал новый знакомый. Оказалось, пособие по восточным единоборствам. Но все эти незначительные происшествия не способствовали подъему настроения.