И на все нужны деньги. А как их найти?
Мама высылала немного, сам зарабатывать не умел, а потому делал самое простое — экономил на еде. Легкость в теле, пустота в желудке и отсутствие денег в карманах сопровождали Владимира Ильича всю его короткую студенческую жизнь.
Институтский преподаватель Георгий Валентинович Плеханов обратил внимание на семинаре:
— Что-то вы, юноша, похудели.
— Отдаю много сил учебе, — признался будущий вождь гегемонов.
— Вижу, — сочувственно покачал головой демократ-народник. — Вам бы подхарчиться в марксистских кружках.
— Зачем? — удивился студиоз. — Я и так потребляю достаточно духовной пищи.
— Вот именно — духовной! — подтвердил наставник. — Поэтому рекомендую: в кружок, юноша, в кружок! Я дам вам один адресок.
И он нацарапал его на бумажке.
В те времена студенты повально увлекались марксизмом. Вечерами они целыми компаниями заваливались в кружки, возвращались оттуда веселые и нетрезвые и вели долгие разговоры о женщинах.
Звали с собой и Владимира Ильича, но он постоянно отнекивался. За каждое занятие нужно было платить гривенник, а у него и так с деньгами была напряженка. И только после настойчивого предложения Плеханова он решил последовать совету бывалого демократа-народника.
В тот исторический период рабочих эксплуатировали нещадно. Поэтому у них была велика тяга к знаниям того, что ждет их в будущем. Расцветет ли оно радугой после дождя? Или останется унылым и бесцветным, как осенний пасмурный день?
Вечерами они собирались на конспиративной квартире и под руководством наставников изучали наследие Карла Маркса и его друга и сподвижника Фридриха Энгельса.
Те давали ответы на вопросы о будущем. Людей они делили не по национальности, цвету кожи или иному внешнему признаку, а по классам. Класс рабочих они называли гегемоном и ему отводили главную роль в грядущих переменах.
Случится революция, гегемоны возьмут власть в свои руки и ныне забитый беспорточный работяга станет большим начальником.
Почему так должно случиться? Когда это произойдет? Что будет потом? На все эти вопросы и отвечали толкователи учения, которые себя сами называли революционерами.
У них в кружке был свой интерес.
Царские сатрапы не дремали. Всех причастных к марксизму они старательно вылавливали. Чтобы сбить полицейских с толку, кружковцы выставляли на стол выпивку и закуску, на что и собирали по гривеннику.
Полицейские неожиданно объявлялись на сходке, а им вежливо и доходчиво объясняли, что это не сбор для подготовки свержения царского строя, а обыкновенная вечеринка по случаю дня рождения.
Полицейские видели накрытый стол, мужиков с горящими глазами и, не обнаружив ничего подозрительного, уходили, не солоно хлебавши. А пролетарии продолжали постигать законы развития по марксистскому варианту.
Рабочие, в большинстве своем, были люди семейные, женатые, ужинали дома и на занятия приходили сытыми. Естественно, еда и выпивка оставались нетронутыми. И после занятий желающие могли вполне прилично отужинать. На стол закупали из расчета на всех, а доставалось немногим. В этом и состоял интерес толкователей.
Все это разъяснил Владимиру Ильичу сосед по комнате, пока они добирались до кружка.
А там уже вовсю шло обсуждение первой главы «Капитала» Маркса. Молодые люди тихонько устроились на лавочке и стали внимать речам окружающих.
Книга «Капитал» — толстая. Разговоры даже по первой главе — долгие. А голод не тетка. И стол портится: горячее стынет, а спиртное, наоборот, согревается.
Владимир Ильич от нетерпения заерзал по лавочке. Хозяин принял это за желание выступить.
— А что думает по этому поводу молодежь? — спросил он новенького.
Владимир Ильич «Капитал» не читал, мнения своего по этому поводу не имел. Зато вид еды его сильно возбуждал. И он с находчивостью бывалого студента стал, как учил логопед, произносить много слов с буквой Р.
И завершил так:
— Революция близка, — он вытянул руку в направлении накрытого стола, — поэтому предлагаю разойтись по домам и, не мешкая, приступить к освоению всего первого тома. Иначе мы не успеем изучить Маркса к началу революции.
Пролетариям пришлось по душе горячность молодого человека и его вера в близость перемен. Ему дружно зааплодировали.
— Приглашаем вас завтра! — подвел черту ведущий.
— Непременно приду! — пообещал Владимир Ильич. — А сейчас по домам. И — учиться, учиться и еще раз учиться!
Он придвинулся к столу и взял в руки большую деревянную ложку.
Член кружка
Утром Владимир Ильич проснулся в радостном возбуждении. Только он не заспешил на занятия. Он остался дома.
Лежа в постели, он подумал, с каким же удачным делом он познакомился накануне. Это надо ж — внес гривенник, а наел на два, да еще и выпил на пятиалтынный! Вложил — десять, отдача — на тридцать пять. Это какая ж выгода!
Любой купчишка от зависти бы свихнулся, похвались ему таким прибытком.
И цель посиделок вполне благородная: не обжорка, не пьянка на халяву, а борьба за счастье трудового народа. Красиво, достойно!.. Этим следовало бы заняться. Владимир Ильич выпросил у соседа томик Маркса и нырнул с ним в койку.
Ученье Маркса и его друга Энгельса оказалось простым, как бумазейные носки. Как за закатом солнца неизбежно приходит восход, за ночью наступает день, так же обязательно рухнут и самодержавие, и капитализм, и на земле воцарится коммунизм — полное и безоглядное человеческое счастье.
Как все это случится — на это и давало ответы ученье бородатых немцев.
Осуществят эти чудесные превращения посетители кружка — ныне забитые и зачуханные пролетарии. Произойдет это путем революции.
И в результате трудяги и работяги волею судеб и исторических зигзагов превратятся из гадких и нелепых капиталистических утят в прекрасных коммунистических лебедей, которые, взмахнув крылами, могучей стаей воспарят над землей.
Если при капитализме прибыль от труда рабочих получал один капиталист, благодаря чему он был богат и счастлив, то при коммунизме эта прибыль будет делиться на всех, делая этих всех богатыми и счастливыми. Кому ж не сладко узнать о подобном будущем? Кого ж не согреет подобная перспектива? И разве жалко какого-то несчастного гривенника, что бы еще и еще раз услышать о той счастливой поре? И разобраться в том, как ее приблизить своими руками?
Вечером Владимир Ильич снова сидел на марксистском толковище и с тех пор стал ходить туда регулярно. Он умело и сноровисто орудовал большой деревянной ложкой и граненым стаканом. И присматривался, приглядывался, наблюдал.
Кроме студентов, людей случайных и праздных, кружковцы четко делились на две категории: пролетариев и революционеров.
— Разве это не одно и то же? — удивился как-то будущий вождь.
— Вовсе нет, — объяснили ему. — Пролетарии работают на фабриках, заводах и мануфактурах и создают товарный продукт. Революционеры трудятся в марксистских кружках.
— Они вроде как ничего не производят!
— Это ошибочный взгляд. Они учат пролетариев и готовят их к борьбе за свое счастье. Вы что-нибудь понимаете в сельском хозяйстве?
— У меня есть дача в загородной местности.
— Тогда разъясню. Отношения пролетариев и революционеров можно уподобить взаимодействию