– Что ты спрятал? Флаг! За мной!
Так Константин Рокоссовский оказался в знаменитой тюрьме Павиак. Два месяца, проведенные здесь, имели большое влияние на будущую судьбу молодого человека, в тюрьме он впервые познакомился с представителями русского революционного движения и из разговоров с ними смог составить себе первоначальное понятие о требованиях и целях революционных партий. В тюрьме Рокоссовский впервые столкнулся с большевиками. Внимательно прислушивался юноша к их словам, еще не предполагая того, что большевики сыграют решающую роль в его судьбе, что в рядах партии, созданной Лениным, ему предстоит пробыть почти полвека.
Из Павиака несовершеннолетнего демонстранта отпустили, а с фабрики, конечно, уволили. Приходилось искать новую работу. В условиях безработицы в Варшаве это было делом нелегким. Кроме того, Косте хотелось приобрести профессию, пусть трудную, но профессию.
Муж одной из его теток, Высоцкий, имел в Праге небольшую, мастерскую по изготовлению памятников. Несмотря на неполные 16 лет, Костя Рокоссовский был сильным и ловким юношей, поэтому Высоцкий взял его на работу, и Костя стал помощником каменотеса.
Заказов в мастерской Высоцкого в тот период было достаточно. Работа исполнялась в граните и мраморе примитивной техникой, физический труд был очень тяжелым, и все-таки Костя быстро привык, приобрел опыт и сноровку, научился делать изящную резьбу по граниту и мрамору.
В 1913 году предприятие Высоцкого получило крупный и ответственный заказ. В начале века Варшава была соединена с Прагой лишь двумя мостами – Александровским и железнодорожным. Интересы стремительно растущего города давно требовали строительства новых мостов, и с 1905 года велось строительство третьего восьмипролетного 500-метрового моста, получившего название моста Николая II. Облицовка моста гранитом была– поручена предприятию Высоцкого. Много месяцев работали здесь его мастера и подмастерья, среди них и Костя Рокоссовский. Здесь, в среде рабочих, продолжается воспитание Кости. У своих товарищей по профессии он перенимает уважительное отношение к трудовому человеку. «Поставь себя на место другого» – эти слова, многократно повторяемые им впоследствии подчиненным, были услышаны Костей Рокоссовским от старого каменотеса.
Высоцкий хорошо заработал на государственном подряде и по окончании строительства решил перенести свое предприятие в провинцию, избрав для этого небольшой городок Гроец в 35 верстах на юго-запад от Варшавы. Вместе с предприятием переехали в Гроец и работники, в их числе и Костя Рокоссовский.
Городок этот над тихой речушкой Молницей был еще меньше Великих Лук. Когда-то Гроец, один из древнейших городов Польши, славился фабрикой музыкальных струн, находивших сбыт далеко за пределами Речи Посполитой, но давно, со времен шведских войн, совершенно обнищал. «Жителей 5086. Заводы мыловаренный и кожевенный, две маслобойни. Старинный костел, уездное училище, госпиталь и богадельня» – вот и все, что считала нужным сказать о нем та же энциклопедия.
В этом тихом городке и оказался молодой каменотес Константин Рокоссовский. Несмотря на тяжелый физический труд, Костя постоянно находил время для чтения ему хотелось учиться и дальше. Трудно сказать, как сложилась бы его жизнь. Суровый и изменчивый XX век распоряжался судьбами людей своеобразно и неожиданно: профессиональных русских военных он делал шоферами такси далеко на чужбине, а бывшие подмастерья скорняков и каменотесов становились прославленными маршалами победоносных армий. Рубежом, резко изменившим судьбу Константина Рокоссовского, была первая мировая война.
В драгунском мундире
Шесть суток эшелоны с людьми и лошадьми 5-го Каргопольского драгунского полка двигались через Россию на запад. Погрузившись в вагоны еще 20 июля в Казани, где полк квартировал в мирное время, 26 июля он достиг Белостока. Здесь его выгрузили и походным порядком послали к Варшаве. Неожиданно прерванная поездка вызвала много разговоров у солдат: говорили, что дальше по железной дороге нельзя ехать из-за немецких дирижаблей, бомбивших эшелоны, что немцы уже прорвались к Варшаве. На самом же деле все было проще: массовая мобилизация и перевозка войск на запад чрезвычайно перегрузили железные дороги, не хватало вагонов и паровозов для переброски войск.
28 июля полк прибыл наконец в Варшаву. Город в эти дни пребывал в лихорадочном возбуждении. Улицы его были наполнены только что обмундированными и вооруженными резервистами, на каждом шагу разыгрывались тяжелые сцены прощания отцов, сыновей и братьев, уходивших на войну, с родными. Обеспокоенные возможностью потери своих сбережений, толпы мелких вкладчиков осаждали банки и сберегательные кассы.
Возможность вторжения немцев, с которыми полякам так много и часто пришлось воевать, вызывала у большинства населения Польши стремление дать отпор агрессору. Поэтому проходившие через Варшаву русские части поляки встречали дружелюбно и приветливо.
5-я кавалерийская дивизия, в состав которой вместе с 5-м Каргопольским полком входили 5-й Александрийский гусарский, 5-й уланский Литовский и 5-й Донской казачий полки, пробыв несколько дней в Варшаве, выступила навстречу противнику. Весть о зверской бомбардировке немцами Калиша вызвала панику в районах, которым грозило вторжение, и навстречу кавалеристам тянулся поток экипажей, повозок, пеших беженцев, увозивших и уносивших пожитки.
2 августа 1914 года 5-й Каргопольский полк вступил в Гроец. Здесь предполагалась дневка. Полковой командир полковник Артур Адольфович Шмидт собирался уже идти обедать к местному ксендзу, любезно пригласившему офицеров на трапезу, и потому торопился продиктовать писарю последний пункт приказа: «Замечено мною было в Варшаве и здесь, что нижние чины продают за бесценок черный хлеб или же просто бросают его в расчете, что им на привале будет куплен новый хлеб. Объявить всем, что всякий нижний чин не только обязан хранить бережливо выдаваемое ему продовольствие, но и обязан съедать его, дабы иметь силы в предстоящей ему боевой работе». Полковник едва закончил, как адъютант полка поручик Сергей Ломиковский ввел в помещение штаба нескольких молодых парней.
– Ваше высокоблагородие, – обратился он к полковнику, – местные жители из городишка Гроец просят зачислить их в полк.
– Зачислить в полк? – полковник обернулся к вошедшим. Ближе всех стоял стройный плечистый парень с русыми волосами и красивыми светлыми глазами.
– Чем занимаетесь? – обратился к нему полковник.
– Работаю каменотесом, ваше высокоблагородие.
– Как зовут?
– Рокоссовский Константин.
– Сколько лет?
– Двадцать, ваше высокоблагородие.
– Ну что ж, зачислить.
Затем полковник побеседовал с другими добровольцами и вскоре ушел, а Ломиковский стал диктовать полковому писарю:
«Крестьянин Гроецкого уезда деревни Длуговоле гмины Рыкалы Вацлав Юлианов Странкевич, зачисленный в ратники Государственного ополчения первого разряда в 1911 году, и мещанин гмины Комарово Островского уезда Константин Ксаверьевич