Аспиды продолжали с тупой настойчивостью биться в броневой корпус. Без толку. Книжник устало опустился на ржавую поверхность. Девушка осторожно выглянула наружу через трещину в корпусе.
— Откуда их столько? — спросила она. В ее голосе совсем не осталось страха. Завидное устройство психики: миновала опасность — и тут же про нее забыть, словно ничего и не было. Таким качеством бывший семинарист похвастаться не мог: его все еще трясло, при каждом звуке «с той стороны» он рефлекторно вздрагивал.
— Думаю, гон у них, — переводя дух, сказал Книжник. Машинально погладил арбалет. — У многих мутов гон бывает. Собираются в кучу — и прут напролом, ничего не замечая. Куда, зачем — неизвестно.
— Совсем, что ли, неизвестно? — с детским любопытством спросила Хельга. — А наука твоя что говорит?
— Ну есть, конечно, догадки, предположения, — парень пожал плечами. Ему вдруг стало немного обидно за науку, застывшую на знаниях двухсотлетней давности, — Может, например, у них период спаривания. Доказывают друг дружке что-то. Или от холода бегут, теплые места ищут. Зимой такое бывает. Как время гона приходит — на стены кремлевские чего только не лезет, жуть берет…
Книжник задумался, добавил:
— Выходит, в среде изменилось что-то. Сейчас не зима, конечно. Но есть фактор, который даже трусливых трупоедов может превратить в жестоких и опасных хищников.
— Что же это за фактор?
— Голод.
Мрачной иллюстрацией к его словам стал приглушенный утробный рев за броневой стенкой. Рев перешел в вой, и что-то крупное, тяжелое и свирепое гулко забилось в металл. Гон продолжался, и сколько еще придется отсиживаться в стальном коконе — неизвестно.
Поглядев туда, где вздрагивал под ударами крепкий металл, Книжник болезненно поморщился и произнес:
— А может, и здесь в Садовом Кольце все дело? Ведь, если про него правду говорят, то мы теперь как бы в замкнутом пространстве. Понимаешь? Ртов голодных уйма, а уйти на поиски пищи некуда — все одно или в Кольцо упрешься, или… или в Кремль. И скоро проблемы со жратвой не только у аспидов начнутся…
На душе стало тревожно. Он словно чувствовал, как захваченное темными демонами Садовое Кольцо начало медленно, но неуклонно сжиматься.
Очнулся он среди ночи. Мигом проснулся, будто включился в нем какой-то инстинкт тревоги. Медленно потянулся к арбалету. И похолодел, не обнаружив оружия. Сбоку к нему прижималось горячее тело Хельги, но все его существо пронизал вдруг ледяной холод. Книжник подскочил, не зная еще толком, что делать, но его остановил голос:
— Не рыпайся. Убью.
Странный был голос. Трудно было сообразить, в чем заключается эта странность, но интонация не оставляла сомнения: его обладатель не шутит. Книжник застыл, будто под взглядом аспида. И тут же рядом напряглась, как пружина, Хельга. Проснулась, значит…
— И она пускай не дергается, — сказал голос.
— Кто ты? — сипло проговорил парень.
Книжник отчаянно вглядывался в темноту. В изломанную трещину над головой проникал скудный лунный свет. Но и его хватило, чтобы рассмотреть новое лицо, возникшее вдруг в этой железной каморке. Стало ясно, что казалось странным в этом голосе.
Он был детский.
В бледном лунном свете возникло худое чумазое личико и нелепые путаные «хвостики» волос, торчащие в стороны. Только вот жесткий, совсем не детский взгляд заставлял серьезно относиться к сказанному. Тут же стало понятно, куда делся арбалет: он был в руках у девчонки. И лежал в маленьких ладошках как влитой. Странная девочка лихо разобралась с механикой вестов: тетива была натянута, а острый наконечник болта — направлен прямиком в лоб побледневшему парню.
Книжник облизал пересохшие губы. Ситуация складывалась более чем необычная. Но не более удивительная, чем сама девчонка. Сейчас она стояла перед ними, припав на одно колено, в стойке, достойной зрелого воина. Сохраняя пугающую неподвижность, рассматривала их в упор — так обыденно и спокойно, что становилось не по себе. Наверное, от того, что эта обыденность никак не соответствовала обстановке. Еще поражала одежда: все ее худощавое тело было тщательно завернуто в дикое разномастное тряпье. Будто ожившая мумия. Книжник все никак не мог сообразить, где уже видел такую манеру одеваться.
— Откуда ты взялась? — как можно спокойнее, спросил он. Попытался улыбнуться. Не вышло.
— Я с самого начала тут была, — бесцветно ответила незнакомка.
— Надо же… — тихонько прозвучал голос Хельги. — И что ты здесь делаешь?
— Живу, — ровным голосом ответила девочка. — А вы что здесь делаете?
— От змей., от аспидов прячемся…
— Чего от них прятаться? — презрительно усмехнулась девочка, — От людей прятаться нужно.
Опустила арбалет. Сплюнула сквозь зубы, как мальчишка.
— Почему ты одета… — Книжник запнулся, не решаясь произнести вслух это слово, потому как для кремлевского слуха звучало оно ругательством, — …как дамп?
Вот оно — вспомнил! Дамп.
— Привыкла, — коротко ответила девочка. — Еще вопросы есть?
— Странно ты говоришь… для ребенка, — неуверенно улыбнулась Хельга.
— Странно вы с оружием обращаетесь — для взрослых, — моментально отозвалась девочка. — Так и смерть свою проспать недолго.
Хельга тихонько вскрикнула, схватившись за пояс: потайного меча не было на месте. Еще бы: он лежал у ног странной девочки-дампа.
— А тебе палец в рот не клади! — криво улыбнувшись, сказал парень.
— Палец? Зачем? — насторожилась девочка. Опасно повела арбалетом. Книжник ощутил, как по спине пробежал неприятный холодок.
— Как звать-то тебя? — быстро спросила Хельга.
— Мне не успели дать имя, — сказала девочка. Совсем по-детски пожала плечами. — Имя после испытания дается. А я его не прошла.
— Что за испытание?
— Кровью, — просто сказала девочка, — Теперь я сама дам себе имя.
— И какое же?
Девочка растерянно моргнула. Похоже, этот вопрос поставил ее в тупик.
— А давай мы тебе имя дадим? — неожиданно предложил Книжник.
— Правда? — Девочка подалась было вперед. Но тут же резко отпрянула в тень, снова вскинув арбалет. — А за что это вы мне имя дадите?
— Как это — «за что»? — не понял Книжник. Коротко переглянулся с Хельгой. — Просто дадим — и все.
— Имя забирают у убитого врага, — жестко сказала девочка. — Иначе у кого его взять?
Книжник немного опешил. Он не имел ни малейшего представления об обычаях дампов. И эта традиция с именами ему как-то совсем не пришлась по вкусу.
— У нас имена дают при рождении, — сказал он.
— Да? — удивилась девочка, — Но я же не помню, как родилась…
Спорить с этой логикой было трудно. Ситуацию спасла Хельга.
— Что-то у тебя косички растрепались, — просто сказала она. — Хочешь, заплету?
Лицо девочки вдруг смягчилось, глаза загорелись — совсем по-детски.
— Хорошо, — серьезным голосом сказала она, — Заплети. А «колоском» умеешь?
— Конечно, — улыбнулась Хельга, направляясь к девочке. Та опустилась на трухлявый металл, отложила арбалет. Приняла