Думаю, мой посыл был более чем ясен.
Указательным пальцем Маттео надавил на живот, туда, куда попала пуля, выпущенная его дочерью. Он жал с такой силой, что я был уверен: затянувшиеся швы вновь разойдутся. Черт!
Рана ныла, но я старался не подавать виду и смотрел на Маттео. У Адрианы его глаза. И сама она была копией отца. От этого я еще больше его ненавидел.
– Ты гребаный идиот, Алессио. – Маттео сильнее надавил на рану. – Ты сделал неправильный выбор, когда решил, что месть – это верный путь. Ты мог прийти прямо ко мне, но оступился, поверил не тем людям. На этот раз я прощу твою оплошность, потому что дал клятву человеку, которого считал своей семьей. Но ты больше никогда не приблизишься к Адриане. Никогда не посмотришь на нее. А если попытаешься увидеться с ней или заговорить, я убью тебя. Никакая клятва меня не остановит. Даже моя дочь тебе не поможет.
С этими словами он убрал руку и отошел на несколько шагов, разворачивая рукава рубашки и застегивая запонки. Я глубоко вдохнул.
Что он, черт возьми, имел в виду? О какой клятве говорил? Какое отношение это имело ко мне?
– Избавься от «хвоста». И если все еще захочешь найти ответы, то найдешь меня. Это будет щедрым подарком, а возможность ступить на территорию моего города – одноразовой акцией. – Маттео направился к двери, схватив свой пиджак и накинув его на плечо. – Но прежде чем сделать это, подумай, готов ли ты столкнуться с правдой, сынок.
Он бросил на меня последний взгляд и исчез за дверью.
Какого черта только что произошло?
И почему его «сынок» прозвучало как будто знакомо?
Я не успел собраться с мыслями, как в комнату вошел Фрэнки и развязал мне руки. Все болело. Наверное, Маттео сломал мне нос и несколько ребер. Но я был свободен и все еще жив.
Однако меня не покидало ощущение, что я так и не выбрался из той задницы, в которую попал сразу, как только оказался в этом чертовом городе. Почему мне казалось, что упущенная возможность рассказать все Адриане была не самым большим провалом?
Неужели грандиозная ошибка заключалась в моем предположении, что Маттео Моретти – убийца отца?
Проклятье. Мне была нужна помощь.
4
Маттео
Я стоял на кладбище и всматривался в лицо ангела. Ветер шумел в кроне высокого дуба, срывал, кружил листья. Погода менялась, напоминая о приближающейся осени. Первая крупная капля дождя упала на лицо.
Людей здесь было довольно много: ведь никто не выбирает, в какую погоду умереть. Недалеко от меня семья прощалась с кем-то из близких. Когда гроб опустили в землю, все спешно убежали, чтобы спрятаться от начинающегося дождя.
Прощание для меня стало обыденностью. За те несколько недель, что изо дня в день проходили здесь, я видел десятки похорон. Иногда попрощаться с близкими приходили целыми толпами, а порой не было никого, кроме священника. Каждые похороны отличались друг от друга, но исход у всех был один и тот же.
Я видел слезы. Слышал крики отчаяния и слова утешения.
«Все пройдет. Время лечит», – говорили люди, пытаясь поддержать человека, хоронившего своего отца, мать, ребенка, любимого.
Лжецы. Время не лечит, не забирает боль, не делает жизнь лучше, не дает надежду на светлое будущее.
С каждым днем ты лишь больше гниешь изнутри. Грудь разрывается на части, потому что сердце, что принадлежало близкому человеку, рвется из груди, хочет уйти следом за ним. Ты чувствуешь, как умираешь сам. Но при этом каждый день просыпаешься и живешь. Один.
Ты дышишь, а он – нет.
Ты жив, а он – мертв.
Я смотрел на ангела и видел ее. Любовь всей моей жизни. Женщину, что вдохнула в меня счастье, научила смотреть на мир другими глазами. Ее глазами. Она показала мне, что в нем есть не только серые оттенки – с ней я стал различать цвета.
Ее смех дарил мне эмоции, которых я никогда прежде не испытывал. С ней я узнал, что умею любить. Умею любить ее и наших детей.
Маринэ была моей вселенной. Моим воздухом. Она своими руками создала наш мир, дала название и вдохнула в него жизнь. Семья.
Я не торопился создавать семью и не задумывался о детях, хотя понимал, что рано или поздно мне понадобится наследник, потому что этого ждут от Капо. По правде сказать, я не хотел детей, будучи уверенным, что стану никудышным родителем. Жестокий мир не щадил никого, особенно женщин и детей, и я не знал, смогу ли уберечь своих.
Поэтому после того, как отец ушел на пенсию и передал управление мне, я сосредоточился на власти и Каморре, полностью посвятив ей жизнь. Тогда у меня был один приоритет.
Когда же я встретил Маринэ, все в одно мгновение изменилось. То, что казалось важным, отошло на второй план. В тот день я понял, что должен стать сильнее, чем раньше, мудрее и хитрее, чем мог бы быть. Все для того, чтобы защитить ее.
Когда спустя год после нашей свадьбы она объявила о беременности, я чертовски испугался. Я был рад, но страх душил меня, и я ушел из дома, чтобы переварить новость и собраться с мыслями. Я злился на себя и даже на свою жену. Одна мысль о ребенке казалась неправильной. Как монстр, преступник и убийца мог стать отцом?
Ничто в жизни не пугало меня так, как новая роль. В тот момент я был самым трусливым человеком на свете.
Маринэ полюбила меня. Она приняла настоящего Маттео Моретти и его мир, стала его частью. По своему желанию. Да, я бы не отпустил ее, если бы она от меня отказалась, потому что я чертов эгоист. Но Маринэ выбрала меня. Она выбрала нас.
У наших же детей такого выбора не было.
Когда я вернулся домой поздно ночью, Маринэ не спала. Она встретила меня объятиями и прижала к себе. Ее руки гладили мои волосы, а губы шептали слова любви, пока я лежал рядом, положив голову ей на колени.
– Я знаю, что тебе страшно, но и я боюсь. Во мне растет маленькая частичка нас обоих, и именно она станет символом нашей любви. Да, будет сложно, но мы справимся. Ты и я. Уверена, ты будешь прекрасным отцом, любовь моя. А я всегда буду рядом, когда страх или сомнения настигнут тебя.
Ее обещание подарило мне уверенность. И я ей доверился.
Через восемь месяцев я взял на руки крохотный сверток из розового одеяльца. В это мгновение все изменилось. Я понял, что мое сердце стало больше. С того дня оно билось для двух людей, для двух моих девочек.
Маринэ научила меня любить, дарила веру и давала силы. Она помогла