Ко мне, шурша опавшей листвой, приблизилась Лилия с заплаканным лицом. Обычно веселая и беспечная, волкодевочка прониклась трауром момента. В руках — охапка хризантем и астр, перевитых черными лентами.
Пошатываясь, Лилия опустилась на колени перед могилами. Бережно разложила на каждой по цветку. Темные лепестки на белом камне — словно капли запекшейся крови. Нашей общей, разделенной на всех боли.
Еще недавно демон безумия был готов поглотить ее разум… А сейчас она здесь, рядом с нами. Плачет навзрыд, раскачиваясь из стороны в сторону.
Вскоре похороны были закончены. К рядам могил предков Безумовых добавились новые, свежие.
Кристина Валерьевна первая нарушила скорбное молчание. Шагнула ко мне, ласково коснулась щеки прохладными пальцами:
— Костенька, милый… Знаю, как тебе больно. Всем нам больно. Но подумай — у вашей с Лилией любви теперь будет плод. Ты станешь отцом… еще раз. И как никогда должен быть сильным и мудрым.
Я кивнул, до боли стискивая кулаки. Что-то я и правда совсем раскис… нельзя так. Кристина права. Мой новый ребенок… Он должен появиться на свет в лучшем мире. В мире, где не будет страха и боли. И я сделаю для этого все.
Глубоко вздохнув, я повернулся к своей семье. Сделал знак приблизиться. И когда все окружили меня тесным кольцом, сказал — негромко, но веско:
— Девочки мои, я знаю — наше горе безмерно. Но нельзя вечно жить прошлым, даже если оно по-прежнему кровоточит. Лучший способ почтить память павших — позаботиться о живых. Защитить тех, кто с нами. Стать сильнее, чтобы никто больше не посмел обидеть нашу семью.
Я обвел их решительным взглядом, чеканя каждое слово:
— Наши погибшие сестры, дочери и друзья не хотели бы видеть нас сломленными. И мы не посрамим их память. Будем жить дальше — назло врагам, наперекор судьбе. А они… Они всегда будут незримо подле нас.
Легкий взмах рукой — и в воздухе разверзся грозно урчащий портал. Завихрилась, заструилась по краям бездонная, ластящаяся ко мне тьма. Я создал проход в свою божественную обитель — средоточие запредельного могущества. Туда, где у нас будет шанс залечить раны и обрести новые силы.
— Костя, что это? — удивленно произнесла Настя.
— Эстро, неужели ты… — в глазах Айштиль плескалось удивление.
— Идемте, родные мои, — позвал я, решительно шагнув в разрыв реальности, — Мы должны еще кое-что сделать… кое-что очень важное… чтобы обрести силу, которой у нас еще не было. Жертва моих дочерей не будет напрасной.
И дорогие мне девушки, все как одна, ринулись за мной…
Когда портал схлопнулся за нашими спинами, над притихшим кладбищем разразилась гроза. Хлынул холодный дождь, словно само мироздание оплакивало невинно погибших. Но нам, скрывшимся в иной реальности, было уже все равно.
Оставшиеся мирмеции переглянулись, пожали плечами и пошли в сторону особняка. Там как раз накрывали стол на множество персон — помянуть ушедших близких.
Они верили в своего отца, наставниц и старших сестер, даже если те делали что-то странное и непонятное — а как иначе?
Глава 5
Очень важный вопрос
Тьма, ластясь, обволокла меня прохладными объятиями. Я обернулся, взмахнул рукой, безмолвно приглашая за собой.
Настя, Айс, Сахаринка, Кристина Валерьевна, Мелинта, Эмми, Лилия — все, не колеблясь ни мгновения, ринулись следом. Их лица были полны решимости и доверия — ко мне, к нашему пути. Девушки смело шагнули в неизвестность, зная — я не подведу.
Миг, другой — и нас поглотил вихрь первородного мрака. Закружил, понёс сквозь время и пространство — в неизвестную обитель. В средоточие силы, где возможно невозможное.
Переход был стремительным и плавным. Лишь на краткий миг перехватило дух, будто при резком погружении на глубину. А потом мрак расступился, явив нам…
Дивный сад, полный неземных чудес. Затерянный мирок, укрытый от посторонних глаз в складках мироздания.
Эмми ахнула, во все глаза разглядывая окружающее великолепие. Рыжие брови поползли на лоб, в изумрудных глазах вспыхнули искорки восторга.
— Костя… Это просто… Вау! — выдохнула она, крутя головой, — Как же красиво!
— Это место… выглядит знакомым, — отметила Сахаринка, оглядываясь по сторонам, — И оно стало в разы красивее…
— Ага! — закивала Настя, — Я здесь определенно уже была…
И было отчего прийти в восторг. С тех пор, как Настя, Айсштиль, Сахаринка и другие последний раз бывали здесь, мое божественное измерение преобразилось до неузнаваемости.
Некогда дикие, буйные заросли превратились в ухоженный, благоухающий парк. Вычурные, фантасмагорические растения уступили место изящным клумбам и ажурным беседкам, увитым диковинными цветами.
В воздухе парили светящиеся сферы, мерцающие всеми оттенками перламутра. Их мягкий, льющийся отовсюду свет ласкал глаз, дарил умиротворение.
— Костя, это место… оно очень красивое, — удивленно произнесла Кристина Валерьевна, оглядываясь по сторонам, — Но… А как же поминки? Мы же должны помянуть ушедших.
— Мы присоединимся к нашим позже, — сказал я, глядя на тропинку, петляющую среди цветов, — Сперва вы должны кое-что увидеть.
— Вот это да! Это ж сколько мёда можно из этих цветов добыть! — выдохнула Мелинта, осторожно касаясь пышных розовых бутонов размером с добрый арбуз. При её прикосновении лепестки затрепетали, источая сладкий аромат.
Настя озиралась с лёгкой улыбкой, явно погрузившись в воспоминания. По лицу Айсштиль скользнуло странное выражение — что-то среднее между ностальгией и лёгкой печалью.
— Помню-помню, как мы сражались тут со странными монстрами, — сказала Айсштиль, — Они выглядели очень миленькими, но от того были не менее опасны…
— Ага, Настю чуть не утащили в нору, — припомнила Эмми.
— Я просто им поддалась немного, а то было бы слишком скучно, — быстро сказала ученица.
Для Кристины Валерьевны, впервые попавшей сюда, окружающее казалось сказочным видением, чудесным сном.
Тем временем к нам, бесшумно ступая, начали приближаться местные обитатели. Воздушные, полупрозрачные создания, порождения чей-то фантазии.
Вот величавый олень с ветвистыми рогами, увитыми светящимися нитями. Вот грациозная лиса — её призрачный мех отливает серебром, а глаза горят ярче звёзд. А это, никак, парочка дракончиков — змеятся в воздухе, словно яркие ленты.
Все они, ничуть не робея, приблизились к девушкам. Подставляли мордочки под ласку, тыкались мягкими носами в ладони.
— Ой, а я думала, призраки холодные! — удивилась Сахаринка. Её рука покоилась меж рожек молодого оленёнка, поглаживая и почёсывая, — А они тёплые-тёплые!
— И не говори! — поддакнула Эмми, восторженно тиская пушистые лисьи бока. Она, любительница животных, была счастлива, — Прямо бархатные! Так бы и тискала целый день!
— Ну это большой прогресс по сравнению с тем полудохлым единорожиком, который тут жил в прошлый раз, — припомнила Настя, — Он откинул копыта, стоило лишь подышать на него лишний раз… А эти крепкие, обнимашки хорошо переносят.
Я улыбнулся, глядя на