У меня была мысль расспросить варваров об их способностях до нашего похода в Пробой, но после короткого размышления, я решил, что лучше всего будет оценить их прямо в деле. Заодно и они посмотрят на меня. Возможно, получится наладить более тесный контакт. До этого, вместе мы сражались всего один раз. Да и то, каждый разбирался со своей отдельной группой бойцов противника.

Поэтому, мои приготовления к отправке в Пробой, свелись к созданию чего-то вроде тайника между этажами, куда Сандал перенёс наличность и книги, полученные из библиотеки.

Манускрипты, к слову оказались весьма занимательными. Само собой, в исторических хрониках смертных, о появлении Одарённых не было ни слова правды. Но если знать, под каким углом смотреть на любое лживое утверждение, то в итоге всегда есть шанс увидеть какие-то крохи истины. Чем я и занимался половину ночи, проведённой в поезде.

Но книги, я пожалуй оставлю на тёмное время суток. Или утро. Если всё пройдёт успешно, то в гостиницу вернусь полный сил и энергии, так что заснуть вряд-ли получится. Главное, не наброситься на Кристину, которую последнее время буквально окружали флюиды желания.

Первым делом заехали в городское представительство Пятого отделения. Если в Петербурге содержали по одному на каждый стабильно работающий Пробой, плюс имелось столичное управление, то в Мурманске схема была другая. Представительство, играло роль своего рода штаба, а к нему добавлялись отдельные офицеры, которые находились на местах.

Новые Пробои возникали с завидной регулярностью и их сразу же обносили полевыми укреплениями. Брали под контроль территорию и отстреливали всё, что оттуда появлялось. Плюс, запускали внутрь команды Защитников.

Что интересно, в подобных местах у Пятого отделения, были свои собственные команды Защитников. С одной такой мы столкнулись на входе в здание. Четверо мрачных смертных, с рангами от седьмого до девятого. Трое в тех самых комплектах одежды, что сейчас на моих воинах и бронежилетах, а четвёртый в артефакторной металлической кирасе, с несколькими встроенными накопителями. На принадлежность к Пятому отделению указывали знаки различия, проштампованные на рукавах.

Помимо приобретения браслета для Медведя и процедуры регистрации, которая была обязательна для всех Защитников, мы получили ещё и карту Пробоев. Буквально — приличных размеров кусок бумаги, на котором были указаны точки всех нужных нам мест, с обозначениями их рангов опасности и дополнительными приписками.

Что в очередной раз заставило вспомнить о Петербурге. Там Егоров даже не намекнул на то, что именно меня ожидало впереди. Хотя, точно располагал информацией. Возможно какие-то детали о сиренах, ему были неизвестны, но в общих чертах он всё знал. При этом, ничего не сообщил.

Считал, что я и так должен быть в курсе? Или не предполагал, что в той группе петербургских Пробоев может выжить новичок? Рвение с которым он убеждал меня и того незнакомого паренька не соваться внутрь, заставляло склоняться к первому. Но какой-то простор для размышлений всё равно оставался.

Ответ сейчас был не слишком важен, но тем не менее мне была интересна мотивация действительного статского советника. Как и его дальнейшая судьба. Нужно будет попросить Бельского выяснить, куда именно того отправили после закрытия пятёрки Пробоев. Хотя бы исключительно ради удовлетворения собственного интереса.

Карту я разложил на столе в ближайшем кафе, где помимо нас оказалось ещё две группы начинающих Защитников. Правда, эти были совсем новенькими — у одной группы кусочки хрусталя были девственно-белыми, а во второй только у троих из пятёрки едва заметно светились зелёным.

У моих временных гвардейцев, браслеты Защитников тоже выглядели абсолютно новыми, но зато мой был налит тёмно-зелёным светом, говоря об уверенном десятом классе.

С Пробоем я определился достаточно быстро. Серебряный второго уровня опасности. Смертные не стали сильно мудрствовать и использовали для определения опасности прорывов наименования металлов и драгоценных камней. Сначала шли медь, серебро и золото — по пять уровней угрозы в каждом, от единицы к пятёрке. Потом опал, сапфир и беррил — по три уровня угрозы. Самые опасные Пробои — изумрудные, рубиновые и алмазные. Тут речь шла только об одном единственном уровне угрозы, без всякой градации.

Как себя в Пробое поведут мои варвары, я заранее не знал. Да и сам предпочитал сначала размяться, а уже потом переходить к чему-то более серьёзному. Тем более, серебряный Пробой второго уровня опасности, с точки зрения Пятого отделения, отнюдь не был лёгким — согласно пометкам, он рекомендовался для организованных групп с классом Защитников не ниже восьмого. Либо одиночек, не ниже седьмого.

Дополнительных деталей к его описанию было немного. Только слова «вода» да «сложность». Оставалось надеяться, что речь идёт не о каком-то озере, на котором нет ни единого клочка суши.

До Пробоя добирались на вызванных машинах — Лера ещё в Петербурге узнала номера местных служб такси и мы воспользовались той, что все рекомендовали, как лучшую. Не сказать, что в итоге за нами приехали совсем развалины. Но эти автомобили разительно отличались от тех, к которым я привык в Петербурге. В худшую сторону.

Впрочем, это было не так важно. Нас всё же довезли до Пробоя и я впервые увидел то, что Пятое отделение называло земляными укреплениями. Протянутые линии траншей, оборудованные доты с установленными там пулемётами, скучающие солдаты в зелёной форме.

И кое-что куда более интересное — несколько массивных металлических коробок, на которых были установлены орудия. Пока мы ждали старшего офицера, Сандал успел изучить их внутреннее устройство и подслушать разговоры людей внутри. Судя по всему, это были какие-то боевые машины с установленным на них тяжелым вооружением.

Подошедший мужчина в армейской форме, заметил, как я разглядывал эти странные конструкции и по-своему понял мой интерес.

— Вы не беспокойтесь, танки тут на всякий случай стоят. По инструкции положено. Вот и размещают их около каждого Пробоя. Могу я узнать имя и фамилию старшего в команде.

Скрываться я не собирался — если кто отслеживал мои перемещения, то сделать это в Мурманске проще простого. Поэтому сразу кивнул.

— Василий Афеев. Защитник десятого класса.

Военный вопросительно приподнял бровь, с ожиданием смотря на меня. Не дождавшись титула, сделал пометку в чём-то вроде широкой записной книжки. Махнул в сторону укреплений.

— На территорию можете зайти через любые мостки. Портал практически по самому центру. Хотя вы его и так почти сразу увидите.

Интересно. Сейчас утро. Видимость отличная. А за линией бруствера я не вижу ни одного крупного дерева. Всё, который там имеется — высокий кустарник. Но при этом, пока мы здесь, не прозвучало ни одного выстрела.

Отвернувшись от линии окопов, снова глянул на офицера в чине капитана.

— Что там внутри?

Тот на момент замялся, разом потеряв большую часть уверенности, которую только что демонстрировал.

— Говорят, болото и лес. Вроде бы. Я не из Одарённых, но ваши когда оттуда выбираются, обычно ругаются сильно. Мокрые все, кричат, что лучше бы в золотой попали и всё в таком духе. По второму разу никто не идёт. Но и погибших вроде не было ещё ни разу.

Описание было далеко не самым позитивным. В теории мы, конечно, могли запросто сменить цель, отправившись в другой Пробой. А с другой стороны — бог я или не бог? Раз смертные выбирались оттуда живыми, значит критической угрозы нет. Со всем остальным можно будет разобраться.

Поблагодарив капитана, я уверенно двинулся к линии окопов. Впереди виднелся, умчавшийся на разведку Сандал, а в одном из кармашков на поясе ждал своего часа Мьёльнир. От их ночных приключения всё же была некоторая польза — живой камень не только отчасти научился контролировать свой переход в призрачное состояние и обратно, но ещё и мог меняться в размерах. Либо становиться плотнее и сжиматься в объёме, либо наоборот расширяться, изменяя свою внутреннюю структуру. А ещё, поглощение силы артефактов вагона где-то на треть увеличило диаметр той нити, что связывала меня с новым спутником.

Вообще, странно, что он смог такое провернуть. Сандал получал энергию только за счёт убийства пробойных тварей и никак иначе. По крайней мере, если говорить о той силе, что он использовал для роста, а не сиюминутных нужд. С последней то всё как раз было понятно — ястреб черпал её из моих резервов.

Вот у Мьёльнира всё было чуть иначе. Как я догадывался, из-за того, что