— Этьен…
— Я просил вас не перебивать, мне и так непросто.
Я замолчала. Что же он пытается сказать?
— Полли, вы добрая, мудрая девушка, — продолжил Этьен. — Я знаю, какая ситуация сложилась в вашей жизни не без моего вмешательства, и потрясен вашей силой. Мне бы хотелось защитить вас, Полина, в меру моих возможностей. Я знаю, вы не боитесь пересудов и кривотолков, но стоило бы, ведь люди злы, а вам придется вернуться в столицу. То, что скажут в спину Полине Лерьер, вряд ли повторят о герцогине Дареаль.
— Что вы имеете в виду? — Я решительно не понимала.
— Я прошу вашей руки, Полина Лерьер.
Моей руки? Нет, не верю. Кто угодно, только не герцог Дареаль. Разве у него есть ко мне какие-то чувства? Посмотрела в глаза. Нет, не было. Он действительно просто желал помочь и был уверен, что я не стану требовать от него любви. И в то же время Вильяму нужна мать, а мы поладили с его сыном. Этьен ждал… Я собиралась с духом.
— Теперь и вы меня послушайте, — постаралась подобрать слова. — Я благодарна вам… тебе, Этьен. Ты действительно много сделал для меня за это время. Даже тем, что увез из столицы, где я сходила с ума. Только знаешь, я искренне желаю счастья тебе и Вильяму. Ты ведь не любишь меня, а я не люблю тебя.
Герцог не отрицал. Вот и замечательно.
— Я и так останусь с тобой и Вилли, — продолжала тихо. — Ты ведь не оставишь его здесь, правда?
Этьен кивнул.
— Поэтому мой ответ — нет. Я не стану твоей супругой, хоть и благодарна тебе за оказанную честь.
В глазах Дареаля читалось плохо скрываемое облегчение. Я даже улыбнулась. Все-таки своеобразный он человек, со своими понятиями о чести.
— Спасибо, — ответил он.
— Не стоит. Так что с браконьерами?
— Мы нашли, кто их провел, — вмиг похолодел голос Этьена. — И того, кто попросил Вильяма снова выйти в парк. Угрозы больше нет, но Вильяма, как ты и сказала, я тут не оставлю. Как только наладится погода, мы с тобой поедем к Гарднеру, на обратном пути заберем Вилли и вернемся в столицу.
— Хорошо. Я думаю, это правильное решение.
Этьен улыбнулся.
— Доброй ночи, Полли, — сказал он.
— Доброй ночи, Этьен, — ответила я, провожая гостя до двери. Странный вечер… Странные люди вокруг. Странный Этьен. Но мое сердце было не здесь, а стремилось совсем к другому мужчине, который был так далеко.
ГЛАВА 5
Филипп
Жизнь вошла в свою колею. Это было странное ощущение и казалось частично неправильным, но так оно и было. Словно до конца осени судьба исчерпала все плохое, что обрушилось на мою голову, и сменила гнев на милость. Я был почти что счастлив. Занятия день ото дня становились все изнурительнее, зато я поглощал знания с безумным интересом. Вечера проводил с Лиз, не представляя, как раньше жил без нее, а потом старался урвать хоть три-четыре часа сна. Даже странный профессор Айденс оказался не таким уж странным. Правда, его пары ставили не чаще раза или двух в неделю, и пока что он показывал мне элементарные заклинания и помогал создать свое зеркало видения. Во всей этой кутерьме был лишь один факт, который не давал спокойно жить, — Пьер не пришел. Я ждал его ежедневно, даже подумывал, а не истратить ли вторую часть заветного пергамента, но все не решался этого сделать. А между тем приближалась ночь смены времен, и гимназия готовилась к празднику.
До первого дня зимы оставалась неделя, когда нашу группу собрал куратор Синтер. Из вчерашних первокурсников на первой ступени осталось всего двое, и еще двое покинули гимназию. Остальные давно ушли дальше, а сам я всего пару недель назад получил четвертую и теперь, млея от счастья, видел Лиз не только в башне, но и на совместных занятиях. Мы решили дальше идти ступень в ступень, чтобы не пришлось разлучаться.
Даже с Робертом я и то примирился. Принял как неизбежное зло, а потом привык, и сейчас мы сидели рядом в небольшом лекционном зале, ожидая, что скажет куратор. Кстати, Роб отличился и перешел на четвертую ступень тремя днями раньше меня, о чем теперь вспоминал по сто раз на день.
— Доброе утро, господа курсанты, — радостно улыбнулся куратор Синтер, демонстрируя ряд белых зубов. — У меня есть для вас приятная новость.
«Господа курсанты» тут же зашумели, стараясь угадать, что же припас для них любимый куратор.
— Совсем скоро — ночь смены времен, — торжественно провозгласил Синтер. — Вы знаете, что курсантам гимназии запрещено покидать ее пределы, но в этом году директор Рейдес принял решение, что можно сделать исключение.
Шум поднялся невероятный, но Синтер поднял руку, и все замолчали.
— Покинуть стены гимназии сроком на сутки смогут не все, а лишь трое лучших студентов гимназии. Поэтому считайте оставшиеся дни экзаменационными. Мы подсчитаем все ваши баллы, затем проведем турнир заклинателей и силовые поединки. Постарайтесь, чтобы я вами гордился.
Покинуть гимназию? Ровно на сутки? Это шанс! Шанс навестить Пьера и лично передать ему кристалл.
— Не раскатывай губу, Вейран. — Роб тут же толкнул меня локтем в бок. — Меня не обойдешь.
— Я не собираюсь тебя обходить, — поморщился в ответ. — Мест будет три. На обоих хватит, и еще кому-то останется.
— А ты прав. — Роб задумался о чем-то своем. — Так что, рванем?
— Давай.
Весь день мы потратили на то, чтобы самостоятельно подсчитать, какое количество баллов можем заработать. По всему выходило, что из группы по ступеням мы с Робом забрались выше всех. Оставалось надеяться, что и баллов у нас будет достаточно. Зато, наверное, ни в один другой день в гимназии не было столько желающих получить хорошую отметку. Профессора даже не успевали их опрашивать. Я не отставал от других. Ведь выбирать будут не только из нашей группы, а из всех, пусть и немногочисленных, курсантов.
Вечер мы с Робом провели за зубрежкой. Тем более что Лиз предупредила о каком-то ночном практикуме и в башню прийти не могла. Поэтому все материалы для семинаров и практикумов на ближайшие два дня были вызубрены так, что разбуди нас ночью — и мы бы процитировали ответ на любой вопрос с указанием номера страницы и абзаца.
Утром наплыв желающих получить отличную отметку не спадал. Профессора только посмеивались, но выглядели немного ошалелыми от подобной активности. А после обеда всю гимназию собрали в большом зале. Ряды в нем кругами уходили вверх, а в центре была большая площадка. Первый ряд заняли преподаватели. Студенты сели по ступеням. Слева от меня возился Роберт, о чем-то разговаривая со своими