— Давайте без драк! Лучше давайте танцевать! — весело крикнула она.
Компания на секунду растерялась от такого поворота. Лидер замер с поднятой рукой, затем хмыкнул и неожиданно громко рассмеялся:
— Да уж, цирк у вас тут!
Обстановка разрядилась.
Я успел сделать всего пару шагов к кухне, как услышал, что что-то не так. Один из парней, тот самый, с кем я разговаривал, вдруг замолчал, его лицо исказилось от боли. Он схватился за горло, словно пытался вдохнуть, но не мог. Принялся сипеть и громко хрипеть. Его друзья сначала засмеялись, думая, что он шутит, но в следующую секунду их веселье сменилось паникой.
— Эй, что с тобой? Эй! — закричал один из них, хватая его за плечи.
Парень начал бледнеть, его глаза вылезали из орбит. Я понял, что это серьёзно.
— Отойдите! — рявкнул я и опустился рядом с ним на колени.
Он был на грани обморока, хрипел, как человек, которого душат, рот его беспомощно открывался и закрывался, будто он хватал ртом воздух, который никак не поступал. Я быстро проверил дыхательные пути, пальцами провёл по шее, в поисках признаков удушья или закупорки. Никаких видимых причин, но он задыхался.
— Нужно уложить его на пол! — скомандовал я, и его друзья послушно подняли его подмышки и положили на спину.
— Что с ним⁈ Он умирает⁈ — истерично выкрикнул один из них.
— Тише! — оборвал я. — Дайте мне подумать.
Пульс бешено бился под моими пальцами, а грудная клетка практически не двигалась. Это могло быть всё, что угодно — аллергическая реакция, сердечный приступ или что-то хуже. Время уходило.
— Принеси воды! — бросил я Акико, и она тут же побежала на кухню.
Но интуиция подсказывала мне, что вода не поможет. У него перекрыто дыхание. Лицо парня стало серым, он хватал меня за руку с такой силой, что ногти впивались в кожу, но его хватка уже слабела. Он задыхался.
Я огляделся в поисках инструмента — что-то нужно было сделать прямо сейчас. Слишком поздно для скорой. На ум пришло одно отчаянное решение, рискованное, но, возможно, единственное.
— Акико! — закричал я. — Принеси нож. Острый! Быстро!
Она замерла в дверном проёме, как будто не веря своим ушам, но затем рванула обратно на кухню.
— Нож? — удивленно повторил один из парней, явно не ожидая такого поворота событий. — Зачем вам нож?
Я не ответил — времени на разъяснения не оставалось.
Глава 8
Конечно, для того, что я намеревался сейчас сделать, нужен был не нож, а скальпель, настоящий, хирургический, острый, как тещин язык. Но где в закусочной взять скальпель? Нигде! Так что придется решать проблему тем, что имеем.
Я сосредоточился, пытаясь удержать в голове лишь одну мысль: ему нужно помочь. Пальцы дрожали, но я заставил себя действовать. Парень уже не дергался — его тело стало вялым, как тряпка. Это был тот момент, когда каждая секунда могла стоить жизни.
Акико вернулась, передала мне нож. В её глазах читался страх, но она не сказала ни слова. Я кивнул, показывая, чтобы она успокоилась.
— Я обработала его алкоголем, — дрожащим голосом произнесла она.
— Спасибо. Все будет хорошо, — тихо сказал я, скорее для неё, чем для себя.
Трахеостомия — так правильно называется та манипуляция, которую я собирался совершить. Или, иными словами, создание искусственного отверстия в трахее для поступления через него воздуха в дыхательные пути. Показания к таким кардиальным действиям служит острая непроходимость дыхательных путей, что сейчас и наблюдается у пациента, то есть у клиента закусочной. Причина — скорее всего обтурация инородным телом. Ликвидация острой асфиксии — вот что нужно сделать. И времени дожидаться скорую совсем нет.
— Эй! Что ты собрался делать⁈ — возмутился один из спутников парня, словно выйдя из замешательства.
— Заткнись! — рявкнула на него Акико и тот внезапно затих.
Я мысленно поблагодарил Акико, потому сейчас нужно было собраться с мыслями и сконцентрироваться, а не отвечать каждому что я задумал.
Я сделал разрез в нужном месте — короткий, точный, без лишних движений. Кровь появилась, но немного. Главное было открыть доступ для воздуха.
— Держись, парень, — прошептал я, пытаясь оставаться спокойным.
Временное отверстие освободило дыхательные пути, и в ту же секунду раздался хриплый вдох. Он захватил воздух, как утопающий, и его грудная клетка начала подниматься и опускаться, пусть и прерывисто.
Теперь нужно ввести специальную трубку. Только вот ее нет в «Спящей Собаке». Но есть трубчатые пластмассовые чехлы для палочек. И по форме они вполне похожи на специальные катетеры.
Осторожно ввел его в разрез, освобождая проход. Парень кашлянул, а потом шумно задышал.
— Живой, — выдохнул я с облегчением.
Его друзья стояли вокруг в шоке, кто-то прижал руки ко рту, не веря, что всё это происходит. Акико опустилась на колени рядом и осторожно коснулась его плеча.
— Всё в порядке, — сказал я ей, видя, что она в шоке.
Я откинулся назад и на миг закрыл глаза. В груди стучал страх, смешанный с облегчением. Парень дышал, а это значило, что все получилось.
— Вызывайте скорую, — бросил я его друзьям, поднимаясь с пола. — Он нуждается в осмотре врача.
Они закивали и стали судорожно искать телефон. Акико все ещё не сводила с меня глаз, её взгляд был полон смеси ужаса и уважения.
— Ты спас ему жизнь, — тихо сказала она.
— Да… Надеюсь, что так, — ответил я, чувствуя, как усталость наваливается на плечи.
Присутствовавшие принялись мне аплодировать. Я лишь отмахнулся.
* * *
Когда скорая увезла парня, я почувствовал, как напряжение постепенно отпускает. В закусочной стало тихо, словно всё, что только что происходило, было частью странного сна. Я посмотрел на часы: вечер уже подходил к концу, и продолжать работу в таком состоянии не имело смысла.
— Закрываемся на сегодня, — сказал я, обращаясь к Акико и Момо. — Всем спасибо, идите отдыхайте.
Акико хотела что-то сказать, но только кивнула, устало снимая передник. Момо пожала плечами и направилась к выходу, напевая что-то себе под нос. Я дождался, пока все уйдут, вытер руки о фартук и решил, что сегодня настал момент выяснить, что за странности творятся с Хаяси.
Я сделал вид, что ухожу. А сам юркнул в сторону и спрятался за мусорными баками. Хаяси долго не выходил из закусочной, и я глянул в окно, пытаясь понять, что он там делает.
Он возился у кассы, его движения были быстрыми и нервными. Я нахмурился и прищурился, чтобы лучше разглядеть, что он делает. Через мгновение всё стало ясно. Хаяси открыл кассу