– Он меньше ванны, – с легким разочарованием заметил Эрдан.
– Да. Но тем не менее. Вот полотенца, чтобы вытираться. А это зубная щетка, а это бритва. – Доггер замялся. – Помнишь, как я отправил тебя в сераль эмира Белой Горы? Уверен, тогда тебя вымыли и побрили. Тут все точно так же.
– А где гурии?
– Гурий нет. Придется самому.
Снаружи с ревом пронесся поезд, полка задрожала так, что щетка свалилась в умывальник. Эрдан заворчал.
– Это просто поезд, – сказал Доггер. – Такая коробка для путешествий. Он не причинит тебе вреда. Просто не пытайся его убить.
Десять минут спустя Доггер сидел и слушал, как поет Эрдан, что само по себе не беда; примерно такой звук и должен был разноситься над заснеженной тайгой на закате. С лампочки капало, но и это не беда.
Беда была с Ники. Как обычно. Он хотел встретиться с ней после работы в «Доме тофу». И ужасно боялся, что Эрдан увяжется за ним. И добром это не кончится. Его акции и до вчерашнего инцидента стоили немного – из-за неудачного замечания о черных чулках на прошлой неделе, когда он еще отбывал условное за то, что, по его словам, следовало сделать с мимами. Ники нравились «новые лица», хотя их так, наверное, уже никто не называет. Господи боже, он ведь даже начал читать «Гардиан», чтобы только от нее не отстать, и получил еще одну черную метку, когда сказал, что детская страница написана как идеальная пародия на детскую страницу «Гардиан»… Эрдан не из «новых лиц». Она его точно заметит. У нее на таких настоящий радар.
Нужно как-то отправить его обратно.
– Хочу испить твоей крови, – напомнил из-под дивана Сканг.
– Да заткнись ты.
Доггер попытался мыслить позитивно.
«Совершенно невозможно, чтобы созданный мной персонаж сейчас принимал ванну наверху. Это галлюцинации от переутомления. Я, конечно, не чувствую себя сумасшедшим, но я и не должен, верно? Он… он проекция. Да, несомненно. У меня… у меня выдался не лучший период в жизни, лет с десяти, если быть точным, и Эрдан – просто проекция, этакий мачо, которым мне втайне хочется быть. Ники говорит, что поэтому я и начал писать книги. Говорит, я не могу совладать с реальным миром, поэтому превратил все проблемы в чудовищ и выдумал героя, который может с ними справиться. Эрдан – мой способ совладать с миром. Сам я этого никогда не понимал. А значит, мне только и нужно, что мыслить позитивно, и он перестанет существовать».
Доггер покосился на стопку рукописей на столе.
Интересно, у Конан Дойла тоже были такие проблемы? Может, он как раз собрался выпить чаю, когда в дверь постучал Шерлок Холмс, все еще вымокший до нитки после падения в Рихтгофенский (или какой там?) водопад[5], а потом принялся разгуливать по дому, озвучивая свои остроумные наблюдения, пока Дойл не упрятал его обратно на страницы книги. Доггер подскочил в кресле. Вот что! Только и нужно – переписать…
Эрдан распахнул дверь.
– Хо! – заявил он, а затем засунул мизинец в мокрое ухо и выдернул его с таким звуком, будто откупорили бутылку вина.
Варвар завернулся в ванное полотенце. И казался почему-то аккуратнее, будто шрамов стало меньше. «Велики чудеса твои, о горячая вода», – подумал Доггер.
– Моя одежда колется, – жизнерадостно объявил варвар.
– А стирать ее ты пробовал? – слабо поинтересовался Доггер.
– А она, как высохнет, становится дубовой, даже не гнется, – ответил Эрдан. – Молю тебя даровать мне одежды богов, о могучий Кевин.
– Из моего ничего не налезет, – проговорил Доггер, а затем взглянул на плечи Эрдана и добавил: – Вообще без шансов. Да ты все равно никуда не идешь. Я сдаюсь. Перепишу последнюю главу. И ты отправишься домой.
Доггер сиял. Это идеальное решение. Если отнестись к безумию серьезно, можно заставить его пожрать самое себя. Нужно только исправить последнюю страницу. Не обязательно даже писать новую книгу об Эрдане – только дать понять, что Эрдан остался жив-здоров.
– И новую одежду тебе напишу, – сказал он. – Глупо ведь: такой здоровяк, как ты, умирает под лавиной! Ты выживал в куда худших обстоятельствах.
Он придвинул к себе рукопись.
– Сам посуди, – радостно бормотал Доггер. – Помнишь, как тебе пришлось идти через Греборскую пустыню без капли воды, и ты…
Железная рука сомкнулась у него на запястье – мягко, но крепко. Доггер вспомнил один научно-популярный фильм, где промышленный робот, способный выдать давление в две тонны на ноль восемь квадратного дюйма, аккуратно поднял куриное яйцо. И его запястье сейчас чувствовало себя так же, как то яйцо.
– Мне здесь нравится, – сказал Эрдан.
Доггер заставил его оставить Сканг дома. Меч говорил мало, но выдавал такое, чему уж точно не место в эко-кафе, где даже ростки фасоли имели право голоса. А вот от Эрдана отделаться не удалось. «Куда вообще может пойти двухметровый герой-варвар? – задумался Доггер. – Да куда пожелает».
Он попытался написать Эрдану новую одежду. Предприятие увенчалось лишь частичным успехом. Природа (то есть автор) не создала Эрдана для спортивных пиджаков. В итоге варвар выглядел ровно так, как его всегда воображал Доггер: словно здоровенный и бесшабашный фанат группы «Моторхед».
Эрдана стали замечать. Видимо, психические антитела, которые не позволяли другим его видеть, выветрились. Во всяком случае, на него несколько раз неодобрительно покосились.
– Кто такой Тофу? – спросил Эрдан, пока они шли к автобусной остановке.
– Да не кто, а что. Это такая еда, которую еще можно использовать вместо известки. Что-то… что-то вроде… ну, иногда он зеленый, а иногда нет, – объяснил Доггер, но ясности это не прибавило. – Помнишь, как ты отправился в Тенитти «выбить помощь» из тамошнего дожа? По-моему, я там писал, что ты ел пасту.
– Да.
– По сравнению с тофу паста – это взрыв вкуса. Два до центра, пожалуйста, – добавил Доггер, обращаясь к кондуктору.
Тот прищурился, глядя на Эрдана.
– Рок-концерт какой-то будет, да? – поинтересовался он.
– А в этом тофу пируют и пьют? – спросил Эрдан, когда они вышли на остановке.
– На органических продуктах не попируешь. Моя деву… одна моя знакомая юная дева там работает. Она во всякое верит. И, пожалуйста, давай ты ничего не испортишь? Моя личная жизнь сейчас немного запуталась. – И тут ему в голову пришла другая мысль. – И обойдемся-ка без советов, как все исправить. Тут не разрешается перебрасывать женщин через седло и увозить в ночь. Это, скорее всего, какой-нибудь «-изм», – мрачно добавил он.
– А у меня получается, – заметил Эрдан.
– Да, – пробормотал Доггер. – Всегда получалось. Это забавно. У тебя никогда не возникало таких проблем, я об этом позаботился. Двадцать шесть книг не менял одежду, и ни одна девушка ни разу на это не пожаловалась.
– Тут