Разъяренное рычание и подушка полетела в стену, пролетев над моей головой. Не обратив на произошедшее ни малейшего внимания, я продолжила взирать на Каенара. Рывком сев на постели, кронпринц, прожигая меня, умытую, причесанную и совершенно спокойную взбешенным взглядом, потребовал:
– Дай конспект.
Мгновенно выполнила просьбу.
– Значит, не хочешь видеть кровь и страдания? – не глядя на меня, а взирая исключительно на написанное, вопросил кронпринц.
– Да, – я была совершенно откровенна.
– Понял, – ответила Надежда Империи. И добавил: – Можешь идти.
Послушно поднялась, сделала глубокий реверанс, полагающийся исключительно членам императорской семьи, и гордо вышла из спальни кронпринца.
Когда закрывала дверь, кажется, расслышала ругательство, но это не имело никакого значения.
***
Завтрак его императорскому высочеству приготовила сама, все равно у меня было полно времени. Принеся все в гостиную, накрыла на стол, налила крепкий чай Каенару, и взяв один из учебников по Чернокнижью устроилась в кресле.
Кронпринц с ночи не подобрел ни капли.
Одетый как с иголочки, причесанный, смуглый и мрачный, он вошел в гостиную, процедил «Дивного утра, Асьен» и сел завтракать. Ни чай, приготовленный полностью в соответствии с его вкусом, ни бутерброды из его излюбленного черного хлеба, настроения ему не подняли.
Когда мы шли по Осенней роще, с нашего пути улетали даже вороны, а над всей академией словно грозовая туча нависла.
***
Когда мы вошли в аудиторию магистра Ксавьена, стало ясно, что не одна я не люблю кровь и насилие – у большинства студентов под мантиями поблескивали доспехи, а на столах находились шпаргалки с заклинаниями щитов различного уровня.
При нашем появлении вздохнувшие было свободнее маги, напряглись, окончательно утратив надежду на выживание – выражение лица Каенара было таковым, что на Надежду Империи надеяться явно не стоило.
Мы поднялись на верхний ярус, Каенар привычно отодвинул стул для меня, и рухнул на ближайшее место. Мой конспект он из рук не выпускал, и сейчас сосредоточенно читал его по пятому или шестому кругу.
На появление магистра Ксавьена кронпринц никак не отреагировал.
На сообщение магистра о том, что раз вчера была теория, то сегодня нас ожидает практика – не отреагировал так же. Это мне нехорошо стало, сердце ускоренно забилось, руки похолодели, желание сбежать из аудитории возникло, а его императорское высочество был спокоен, как гранитная скала посреди не менее гранитных гор.
– Так, – потирая руки в явном предвкушении кровавого представления, магистр обвел нас всех коварным взором, и внезапно спросил: – Асьен, как тебе сегодня мой маникюр?
Удивленно моргнув, я растерянно посмотрела на Каенара.
Раздраженно вздохнув, кронпринц призвал сферическое заклинание линзы, и я смогла увидеть рисунок на ногтях магистра – алые капли крови на черном фоне.
– Дивно, – ответила, утыкаясь в учебник.
– Рад, что тебе понравилось, – коварно ответил магистр.
На мне маска, на мне маска, на мне маска… и это замечательно.
– Что ж, приступим! – торжественно объявил магистр. И дал распоряжения: – Используем исключительно заклинания изученные в этом году. У вас их пять. Каенар, ты не присутствовал во время теории по последним трем, можешь их не использовать. Асьен, можешь и дальше орать, и закатывать истерики – это забавно. Остальным – собрались, подобрали сопли, перестали мысленно выть и… начали!
В следующий миг аудитория заискрилась от изолирующего заклинания, на столах студентов вспыхнули синим пламенем все подсказки с защитными заклинаниями, а кольчуги и доспехи осыпались, прямо как прошлогодняя листва с той лишь разницей, что грохот от ниспадающего железа был оглушительным.
А затем в центре аудитории заклубился черный дым.
Скучающий магистр облокотился о трибуну и не менее скучающе приказал:
– Аксэн!
Это был змей. Огромный, угольно-черный, с сине-зеленой сверкающей чешуей по хребту, и внушительной ядовитой пастью.
Тварь из Нижнего мира выскользнула из перехода, огляделась и удовлетворенно зашипела, сочтя, что ее пригласили на дивный обед, и на стол уже было подано.
Но не успел никто даже в обморок упасть, как Каенар мрачно произнес:
– Дитар!
И змей рухнул как подкошенный.
Магистр, перевел недовольный взгляд с мертвой Твари на мрачного студента, и спросил:
– Каенар, ты что, не выспался?
– Мне не дали, – ледяным тоном ответил кронпринц.
И посмотрел на меня.
Как же замечательно, что на мне была маска. В целом крайне удобная вещь… вообще никогда снимать не буду.
– Ммм, мадемуазель Асьен, неужели ваша матушка не объясняла вам, что по ночам к молодым мужчинам лучше не приставать с конспектами? Ах, совершенно забыл, вы же сирота. Что ж, позже, так и быть, прочту вам лекцию о правилах приличия. Продолжим.
Взмах рукой, и из черного клубящегося дыма, выползло нечто со змееподобным телом и десятками ног.
– Ядовитое насекомое, достаточно всего одного прикосновения любой из частей ее тела, чтобы подохнуть в мучениях. – И с торжествующей улыбкой: – Аксэн!
Тварюшка огляделась, заприметила ближайшую к ней студентку и…
– Асвагаль!
Сдохла.
В аудитории стало так тихо.
– Каенар, – магистр даже улыбаться перестал, – тебе что, заняться больше нечем?
Кронпринц в ответ промолчал. Но промолчал очень мрачно.
Его мрачное настроение передалось и магистру, и уже без ухмылок и коварных улыбок, Ксавьен призвал следующую Тварь.
И не одну. Из черного дыма выскользнуло сразу порядка двух десятков звероподобных насекомых с ядовито-алым хитином, и они даже оглядываться не стали – сходу ринулись обедать…
– Эссэан! – произнес кронпринц.
Разряд молнии, сопровождаемый оглушительным грохотом грома, и Твари рухнули как подкошенные, чтобы уже не подняться.
– Каенар! – разъяренно воскликнул магистр.
Его ярость не впечатлила вообще никого. В смысле всех присутствующих она впечатлила, а вот кронпринца не затронула ничуть. И следующей, на кого в негодовании воззрился магистр, была я, но… на мне была маска. И мною уже было принято разумное решение вовсе не снимать ее. Никогда! Вообще никогда.
– Ллладно, – в аудитории словно сгустились тучи, – так значит так. Мадмуазель Асьен, как я вижу, превосходный репетитор, но когда и кого подобное спасало?
И еще до того, как Тварь выбралась из клубящегося черного дыма, Ксавьен отдал команду:
– Аксэн!
Из дыма показалась раззявленная пасть с тремя рядами зубов, огромный черный язык плотоядно облизнулся и тут рядом со мной прозвучало:
– Хаендар!
Тварь сдохла. На месте. Из клубящегося дыма вывалилась только лобастая башка, ну и жуткий язык. На полу, в месте соприкосновения с ним, послышалось шипение кислоты и пол пугающе потемнел.
Взгляд магистра Ксавьена потемнел еще более пугающе.
– Аксэн! – разъяренный приказ следующей Твари.
– Эллингардан! – ответ Каенара.
Тварь сдохла все там же в облаке дыма. Один хвост вывалился.
И в аудитории стало так тихо. И жутко. И…
И Каенар взял и показательно вернул мне конспект. После всучил ручку и сообщил:
– Все как вы и пожелали, мадемуазель Асьен, никакой крови,