Визит был не очень долгим – через пару часов офицеры уже выходили из подъезда. Солнце висело ещё довольно высоко. Егор заметил, что улица была практически пустой, несмотря на выходной день, на что тут же не преминул обратить внимание своего спутника.
– А что тут удивительного? – пожал плечами тот. На центральном стадионе матч на кубок мира по футболу, а в Императорском Оперном концерт этой новой мегасуперзвезды – Биласкова. Мужчины на футболе, женщины – на концерте. Так что здесь мы в полном одиночестве, да ещё вон полиция бдит, – фон Стиглиц кивнул на вывернувшую из-за угла полицейскую машину.
Действительно, кроме двух офицеров, этой машины да медленно подползающих с двух сторон по тротуару роботов-уборщиков вокруг не было ни души.
– Кстати, ты видел, как она на тебя смотрела при прощании? – подмигнул молодому человеку барон.
– Кто «она»?
– Да не Зинаида Ильинична же! Настя, конечно.
– Обычно смотрела, – буркнул Егор. – И давайте не будем…
– Ну, не будем так не будем, – легко согласился фон Стиглиц.
Рядом раздался визг тормозов. Егор оглянулся. Из резко остановившейся спецмашины выскочили два полицейских. Один из них остался на месте, а второй с нашивками сержанта почти бегом направился к двум офицерам.
Не доходя до них на три шага, он остановился и произнёс:
– Господин Белецкий, вы арестованы! Вашу шпагу!
Одновременно на комм Егора пришёл ордер на арест.
«Ну вот, опять!» – огорчился молодой человек и потянулся к шпаге. Сопротивляться полицейскому с ордером на руках – себе дороже.
Однако, похоже, барон так не думал. Белецкий получил его приказ: «Боевой режим. Действовать по команде!»
«Толку с этого режима… без скафа – только ускорение», – подумал ещё более ошарашенный Егор, но приказ выполнил.
Между тем барон обратился к сержанту:
– Майор фон Стиглиц, Служба Имперской Безопасности. Должен вам сообщить, что ордер на арест этого человека должен быть завизирован в канцелярии СИБ. Ордер завизирован?
Егор быстренько пробежался взглядом по полученному документу – визы Имперской Безопасности на нём не было. И неудивительно – она полагалась лишь для сотрудников СИБ и лиц из «особого списка». Насколько молодому пилоту было известно, он не был ни тем, ни другим.
Значит, арест отменялся. Точнее, откладывался до получения визы. Это где-то секунд на тридцать – пока отправят запрос, пока рассмотрят, пока вернут ордер с визой… Или без? Хотя бы! Очень не хотелось снова в штрафники. Хотя… Арестовывать пришла не военная полиция. Значит, суд будет гражданским, и наказание иным… Наказание за что?
От размышлений Егора оторвала команда «Ложись!», сопровождённая сильным толчком в бок.
Белецкий моментально растянулся на тротуаре.
Последующие события он смог заметить только благодаря тому, что перешёл в боевой режим. Скорость восприятия, кстати, заметно превышала скорость физической реакции, и все события фиксировались как при замедленном воспроизведении.
Вот барон тянется к своей шпаге, а оба полицейских – к шокерам на поясе. Шокер! Егор вспомнил, что у него тоже есть такая игрушка, и, уже лёжа на мостовой, попытался её достать. Чёрт! Никто из людей не успевал! Над крышей полицейской машины начала выдвигаться турель с коротким тупым стержнем станкового парализатора. Автомат всегда быстрее человека. Быстрее автомата может быть только другой автомат…
Дзанг! Парализатор разлетелся вдребезги. Один из осколков выбил искры из мостовой у самого лица Егора.
Это ещё что? Обернувшись, Белецкий увидел, что в бой вступили «роботы-уборщики», точнее, замаскированные под них боевые боты. В режиме маскировки машины выглядели абсолютно одинаково. А вот в боевом…
Тот бот, что подходил слева, не успел даже закончить трансформацию, как получил очередь прямо в корпус из рейлгана второго «уборщика», молниеносно развернувшегося от полицейской машины. Защитное силовое поле пару раз мигнуло и отключилось. Короткая вспышка, и на поле боя одним действующим лицом стало меньше.
Нет, тремя. Оба полицейских начали плавно заваливаться на землю. Очевидно, второй бот успел уделить время не только своему противнику-автомату и турели на полицейской машине, но и живым людям.
Вслед за полицейскими начал падать и барон. Однако было видно, что он, в отличие от оседавших, словно обмякшие тюфяки, представителей закона, стремится слиться с матушкой-землёй вполне осознанно.
Кстати, вовремя. Встроенный тактик комма нарисовал в том месте, где доли секунды назад находилась голова фон Стиглица, пунктиры трасс пуль ручного рейлгана.
«Перекат влево!» – Белецкий выполнил команду на инстинктах, и на том месте, где он только что лежал, взметнулись фонтанчики каменной крошки. Часть камешков всё же попала в цель, для которой предназначались пули. «Больно, блин!» – мысленно заорал Белецкий.
«Но зато не смертельно», – утешил он себя, увидев здоровенные выбоины в бетоне на месте, где только что находился.
Впереди, чуть ли не перед носом, вспыхнула плёнка защитного поля. «Ого! Это ещё откуда?» Белецкий чуть довернул голову. Ага! Защитный кокон выставил подобравшийся почти вплотную к месту действия второй «робот-уборщик». Теперь пули рейлганов были не страшны.
Между тем стали видны и сами стрелки. Две фигуры в броне средней защиты, прикрывая друг друга, короткими перебежками приближались от подъезда соседнего дома. Им наперерез выскочила тройка непонятно откуда взявшихся «Тарантулов», тоже вооружённых рейлганами. Завязалась перестрелка. Стрелкам пока стало не до Егора с бароном.
Почти над головой застучала звонкая дробь выстрелов. Куда-то лупил «уборщик». Но не в сторону стрелков. На сцене появилось новое действующее лицо? Егор повернул голову.
«Мать моя женщина!»
Действующее лицо оказалось старым. Всё та же полицейская машина. Однако
