– Ничего, другого подыщем.
Алекстраза не без труда фыркнула. Голос ее совсем утратил силу, превратился в тишайший шепот:
– И как же… вы собираетесь взяться за это дело?
– Ничего, справимся. Найдем.
Другого ответа у Некроса не имелось, но будь он проклят, если признается в том на радость этой ящерице! Долго сдерживаемые в узде, досада и ярость начали перехлестывать через край.
– А что до тебя, ящерица…
Прохромав к королеве драконов, Некрос осмелился остановиться в какой-то паре ярдов от ее головы. Он знал: благодаря зачарованным узам, она не сумеет ни сжечь его, ни сожрать. Знал… но вдруг, к немалому его смятению, голова Алекстразы вместе с оковами придвинулась вплотную, заслонила собой все вокруг. Драконья пасть распахнулась во всю ширь, и орку пришлось без всякого удовольствия взглянуть в самую глубину брюха твари, которой он вот-вот достанется на закуску.
Вернее, достался бы на закуску, если бы не исключительное проворство. Вцепившись в кошель с Душой Демона, чернокнижник пробормотал одно-единственное слово, отдал один-единственный мысленный приказ.
Пещера содрогнулась от страдальческого рева, да так, что с потолка посыпались осколки камня. Алое чудище поспешило отдернуть башку. Ошейник поперек драконьего горла засиял с такой силой, что орку пришлось прикрыть ладонью глаза.
В мгновение ока возникший рядом огненный слуга диска устремил на Некроса темные ямы глазниц, ожидая распоряжений. Но чернокнижник в этом создании не нуждался: из положения, едва не закончившегося бедой, его выручил сам талисман.
– Ступай, – велел Некрос огненному голему.
Едва голем убрался прочь, рассыпавшись фейерверком искр, увечный орк снова осмелился подойти к королеве драконов. Уродливое лицо его исказила гримаса злобы. Некрос понимал, что дело, которому он служит, безнадежно, и оттого покушение исполинского зверя на его жизнь распалило в нем небывалый гнев.
– Все хитришь, значит, ящерица? – прорычал он, окинув взглядом скобу, над коей Алекстраза явно долго трудилась, высвобождая ее из камня. Только тут Некрос и сообразил, что чары, придающие прочность ее оковам, не распространяются на стены, в которых эти оковы закреплены… и эта ошибка едва не стоила ему жизни.
Ну, ничего. Не сумев погубить его, ящерица дорого заплатит за эту попытку.
Подняв голову, Некрос уставился из-под тяжелых бровей на драконицу. Да, теперь уж та и вправду изрядно пострадала…
– Смелая выходка, смелая, – прорычал он, поднося золотой диск к расширившимся от страха глазам Алекстразы. – Смелая, однако глупая. Зулухед велел по возможности содержать тебя в добром здравии, но в то же время мой вождь распорядился примерно наказывать тебя, когда я сочту это необходимым. И вот сейчас…
С этими словами Некрос еще сильней стиснул в пальцах ярко сияющий золотой диск.
– Прости ничтожному сие вторжение, о добрый мой господин, – раздался за спиной писклявый, режущий ухо голос, – но я пришел с вестью, которую ты непременно, о, непременно должен услышать!
От неожиданности Некрос едва не выронил талисман. Со всем доступным одноногому проворством развернувшись, огромный орк устремил взгляд вниз, на жалкое крохотное создание с ушами летучей мыши и полной пастью острых зубов, обнаженных в бесшабашной улыбке. Глядя на него, Некрос сам не понимал, что раздражает сильнее – само это создание, или же тот факт, что гоблин каким-то манером ухитрился проникнуть в пещеру к драконице, а голем его не остановил.
– Ты?! Как ты сюда пробрался?
Разом забыв о наказании драконихи, орк склонился, ухватил коротышку за глотку и поднял в воздух.
– Как?!
Улыбки с физиономии мелкого мерзавца не стерла даже крепко стиснувшая горло рука.
– П-просто взял д-да вошел, о д-добрый мой господин! Просто в-взял да вошел!
Некрос задумался. Должно быть, гоблин проскользнул внутрь как раз в тот миг, когда огненный голем пришел на подмогу хозяину. Да, гоблины – народец ушлый, нередко проникают туда, куда вроде бы ни за что не пробраться, однако даже этот хитрец и жулик не смог бы войти сюда, в эту пещеру, иначе.
– Ладно! – рыкнул он, разжимая пальцы. – С чем явился? Что за вести принес?
Гоблин, шлепнувшись наземь, потер пострадавшее горло и заулыбался шире прежнего.
– Только самые важные, уверяю тебя, только самые важные! Разве я хоть разок подводил тебя, о дивный мой господин?
Невзирая на то, что понятий о чести у гоблина, согласно твердому убеждению Некроса, могло отыскаться не больше, чем у земляного слизня, следовало отдать ему должное: да, этот коротышка еще ни разу его не подвел. Союзники в лучшем случае сомнительные, гоблины вели множество собственных игр, но поручения, возлагаемые на них Молотом Рока, а до него – великим Черноруком, всегда исполняли в точности.
– Ну, так выкладывай, да поживее!
Озорной бесенок мелко закивал.
– Да, Некрос, да! Я пришел предупредить тебя о плане – и, правду сказать, не одном! – освобождения…
Тут он запнулся и качнул головой вбок, в сторону выбившейся из сил Алекстразы.
– Одним словом, кое-кто замышляет пустить по ветру все мечты и надежды клана Драконьей Пасти!
Вдоль хребта орка пробежал зябкий, неуютный холодок.
– О чем это ты?
И вновь гоблин, склонив голову вбок, кивнул в сторону королевы драконов.
– Может, лучше не здесь, господин?
Да, в этом ушастый коротышка был прав. Некрос бросил взгляд на пленницу. Казалось, от боли и измождения она лишилась чувств… но все-таки рядом с ней лишнего болтать не стоило. Если соглядатай принес те самые вести, подробности королеве драконов, определенно, ни к чему.
– Ладно, – проворчал Некрос и заковылял к выходу из пещеры, уже раздумывая над возможным развитием событий.
Гоблин, ухмыляясь от уха до уха, вприпрыжку поскакал рядом. Некросу очень хотелось стереть с лица коротышки эту раздражающую ухмылку, однако гоблин пока что был ему нужен. Вот если подаст хоть самый ничтожный повод…
– Ну, гляди, Крилл! Уж лучше пусть вести окажутся добрыми. Не то… понимаешь?
Крилл, поспешая за орком, закивал, ушастая башка его закачалась вверх-вниз, точно голова сломанной куклы.
– Не сомневайся, господин Некрос! Не сомневайся…
Глава пятая
– Вовсе он здесь ни при чем, – настаивала Вериса. – Зачем ему мог понадобиться этот взрыв?
– Он – волшебник, – ровно парировал Дункан, как будто это отвечало разом на все вопросы до единого. – Жизни и имущество окружающих волшебникам безразличны.
Прекрасно помня о предубеждениях святого ордена к магии, спорить с этим Вериса не стала. Эльфийка, она выросла среди магии и даже сама кое-каким мелочам обучилась, а посему вовсе не думала о Ронине так же скверно, как паладин. Может, Ронин и показался ей легкомысленным, но не такое же он чудовище, не такой злодей, чтоб не подумать о жизни окружающих! Разве он не помог Верисе во время бегства от дракона? А ведь, казалось бы, зачем ему рисковать собой? До Хасика