К немалому ее облегчению, спорить Ронин не стал – просто нахмурился, развернулся и двинулся назад, к таверне. Провожая волшебника взглядом, Вериса всем сердцем надеялась, что соблазн выпустить ему кишки прежде, чем им придет время расстаться, окажется не слишком велик.
Странным, однако ж, казалось Верисе его задание… Да, населенный драконами и их хозяевами-орками, Каз Модан являл собой нешуточную угрозу, но ведь у Альянса имелось немало других, лучше обученных разведчиков и в его границах, и неподалеку. Следовало полагать, дело Ронину предстояло не слишком серьезное, иначе Кирин-Тор ни за что бы не рискнул отправлять туда этого самонадеянного наглеца. А впрочем, хорошо ли они обдумали положение, выбирая именно его? Не могло же среди них не оказаться кого-либо более умелого – и, кстати, надежного? В этом маге с первого взгляда чувствовалась непредсказуемость нрава, которая вполне может привести к катастрофе.
Хотя… к чему сомнения? Кирин-Тор решение принял, и командование Альянса явно с ним согласилось, иначе Верису не послали бы его провожать. Уж лучше выкинуть эти заботы из головы. Все, что от нее требуется – доставить подопечного к кораблю, а после Вериса сможет отправиться своей дорогой. А что там сделает или не сделает Ронин после их расставания – да какая ей, в конце концов, разница?
В пути они провели четыре дня, ни разу не столкнувшись с опасностью страшнее нескольких назойливых насекомых. В иных обстоятельствах путешествие могло бы показаться просто-таки идиллией… вот только за все эти дни Ронин и его провожатая обменялись разве что парой слов. Правда, волшебник о том вовсе не сожалел: все помыслы Ронина были сосредоточены на опасном задании, ждавшем его впереди. Как только корабль Альянса высадит его на берег Каз Модана, он останется сам по себе, один в землях, не только кишащих орками, но и патрулируемых с воздуха их пленниками-драконами. Нет, трусом Ронин вовсе не был, однако пыток и медленной, мучительной смерти себе отнюдь не желал. На всякий случай благодетель из Совета Шести снабдил его последними сведениями о передвижениях сил клана Драконьей Пасти. Да, Драконья Пасть наверняка держит ухо востро – особенно если черный исполин Смертокрыл, как сообщили Ронину, действительно жив…
Но, сколь бы опасным ни казалось порученное магу задание, назад Ронин поворачивать не собирался. Ему дали возможность не только оправдаться, но и подняться повыше в иерархии Кирин-Тора. За это он на всю жизнь останется благодарен покровителю, которого знал только по имени – Крас. Впрочем, имя наверняка было вымышленным, что среди членов Совета Шести – дело вполне обычное. Правителей Даларана выбирали втайне от всех, о возвышении их знали только другие советники, тогда как даже возлюбленные о нем и не подозревали. К примеру, голос благодетеля Ронина мог оказаться совсем не похожим на настоящий… а пол – отнюдь не мужским.
Опознать некоторых членов внутреннего круга было вполне возможно, но Крас оставался загадкой даже для своего прозорливого протеже. Впрочем, если уж начистоту, с некоторых пор истинное лицо Краса заботило Ронина лишь в самую последнюю очередь – главное, с его помощью юный волшебник мог добиться желаемого.
Однако все его желания останутся несбыточной мечтой, если он не доберется до корабля.
– Далеко еще до Хасика? – спросил Ронин, подавшись вперед в седле.
– Еще, по меньшей мере, три дня пути, – не оборачиваясь, вкрадчиво ответила Вериса. – Но не волнуйся: таким аллюром в порт мы прибудем вовремя.
Ронин вновь выпрямился. Вот и вся их беседа – всего лишь вторая за сегодняшний день… Пожалуй, хуже путешествия в компании эльфа оказалось бы только общество одного из угрюмых, замкнутых Рыцарей Серебряной Длани. Невзирая на неизменную учтивость, паладины, как правило, отнюдь не скрывали, что магию полагают неизбежным злом, без коего они в другое время вполне бы обошлись. Последний рыцарь, с которым Ронину довелось повстречаться, недвусмысленно дал понять, что свято верит, будто после смерти душа мага навек отправится в ту самую темную бездну, где томятся мифические демоны древних времен. Насколько чиста душа Ронина в иных отношениях – это-де дело десятое.
Предвечернее солнце опустилось чуть ниже верхушек деревьев, на озаренную ярким светом траву впереди легли длинные черные тени. Границу лесов Ронин надеялся миновать до наступления темноты, но нет, засветло явно не успеть. Не в первый уж раз принялся он листать в памяти карты, пытаясь не только определиться с текущим местоположением, но и убедиться в правоте спутницы насчет оставшейся части пути к кораблю. Опоздание на встречу с Верисой было неизбежным следствием стараний разыскать необходимые припасы и компоненты. Теперь Ронину оставалось только надеяться, что задержка не поставила под угрозу выполнение поручения.
Освободить королеву драконов…
Для некоторых – задача непосильная, невыполнимая, для большинства же – верная смерть. Что ж, браться за подобные задания Ронину доводилось и во время войны. Ясное дело: освободив королеву драконов, он, по меньшей мере, лишит оставшихся орков самого грозного их оружия… вот только обстоятельства достичь столь монументальной победы не позволят ни за что.
Ронин понимал: большинство членов совета надеется на его поражение. Избавившись от него, они надеются стереть черное пятно с истории ордена. Поручение их – штука обоюдоострая: если он преуспеет, они придут в восторг, но если оплошает – только вздохнут с облегчением.
Однако Красу Ронин вполне мог доверять. Могущественный волшебник первым пришел к нему с вопросом, уверен ли его юный протеже в своей способности совершить невозможное. Ведь если Алекстраза не обретет свободу, Каз Модан навеки останется в руках клана Драконьей Пасти, и пока тамошние орки находятся в союзе с Ордой, будет воодушевлять, тянуть к себе обитателей охраняемых людьми поселений. Между тем, сейчас возобновление войны не нужно никому. Сейчас Альянсу и собственных внутренних распрей довольно.
Тут размышления Ронина прервал недолгий раскат грома, но, подняв взгляд, он обнаружил в небе лишь парочку облаков – белых, пушистых, как вата. Нахмурившись, огненно-рыжий чародей бросил взгляд в сторону эльфийки, намереваясь спросить, слышала ли гром и она.
Второй, еще более грозный раскат заставил все его тело до последнего мускула напрячься.
И в этот миг Вериса прыгнула прямиком на него: невероятно, но следопытке удалось, извернувшись в седле, оттолкнуться и броситься в его сторону.
Землю накрыла огромная тень.
Врезавшись в мага всей тяжестью тела, закованного в броню, эльфийка выбила Ронина из седла.
Все вокруг содрогнулось от оглушительного рева, над землею пронесся вихрь сродни торнадо. Чувствительно ударившись оземь, волшебник услышал сквозь внезапную острую боль резкий, пронзительный визг своего жеребца, но в следующий же миг визг, захлебнувшись, стих.
– Лежать! – рявкнула Вериса, перекрикивая рев и свист воздуха. – Лежать!
Однако Ронин