– Зачем вы ее внутрь пустили? – Риз спросила Джо, сидевшего вместе с ней в зоне карантина медицинского отсека.

– А как ее было не пустить? Кто бы ее остановил? Я?! Как ты себе это представляешь? – нервно ерзал на кресле тот.

– Там совсем все было плохо? Ну, когда вскрыли доспех…

– Мумия. Самая натуральная мумия, – Джо слегка передернуло от неприятных воспоминаний.

– Так почему же вы с почестями ее не похоронили? Трупу триста лет! Предали бы космосу и все такое!

– Рома поводил какими-то приборами над телом, потом завопил о каком-то гене австралийской лягушки и приказал подключать эту мумию к реанимации.

– Лягушки? – Эмили вскочила с места и начала прохаживаться вдоль двойных шлюзовых дверей,  закрывавших вход в медотсек. Как только вскрыли доспех Гвоздева, Рома объявил карантин и наглухо запечатал корабельный госпиталь, – значит, говоришь, ген лягушки? То есть Ласка сейчас стоит над мумией любимого человека и ждет, пока в ней заработает ген лягушки?!

– Рома еще говорил что-то про гены геккона, антилопы и пингвина. Типа они должны были помочь ему выжить…

– Это вы тут все из ума выжили! Ты понимаешь, что после того, как все эти лягушки, ящерицы и антилопы не сработают, а они не сработают, Ласка с горя умом тронется? Ты хоть раз служил под началом командира-психа? Нет? Поздравляю, теперь у тебя есть неиллюзорный шанс это на своей шкуре испытать. У нее же все мысли будут только вокруг мести крутиться. Мести латха, криссам и даже людям!

– Пробойник на «Кейташи» в рабочем состоянии? – резко сменил тему разговора Джо.

– Да. Успели наладить, но причем тут… – Эмили поняв, куда клонит Джо, запнулась, – ааа, сбежать хочешь?

– Ну как вариант, – пожал плечами тот, – похороним Гвоздя, попробуем Ласку образумить и прыгнем обратно на Землю.

– И что нас там ждет? Суд и виселица?

– Почему сразу виселица? Попытаемся оправдаться, мы же ценнейшую информацию привезем с собой. Что Гвоздь уничтожил не ту планету. И криссы живы и здоровы. Не получим прощения – подадимся в флибы. А что, ласкины ребята плохо жили что ли?

– Внимание! Начата процедура обеззараживания! Закройте глаза и не дышите,– раздалось из шлюза.

Джо с любопытством вытянул шею, заглядывая в прозрачные створки шлюза. На несколько стоящих там фигур с потолка опускались плотные клубы дезинфицирующего пара, который потом втянулся в пол через вентиляционные отверстия. В тамбуре шлюза засверкали разряды оранжевого сияния, выжигая оставшиеся потенциально опасные микроорганизмы. Дверь шлюза открылась, в воздухе сильно запахло озоном.

– Тара-пам-пам-тара-тара! Тара-пам-пам-тара-тара! – Ласка выпорхнула из шлюза, кружа Рому в ритме вальса.

Эмили и Джо с тревогой переглянулись – ну вот, хотели съехавшую с катушек командиршу, получите и распишитесь!

– Уххх, – закрутив Рому вокруг своей оси, Ласка остановилась, – а пойдемте пить шампанское! И я вам еще устрицу обещала, большую!

– Все так плохо? – спросил негромко Джо, подкравшись к переставшему изображать из себя юлу Роме.

– С чего ты взял? Наоборот прогноз положительный, – вполголоса ответил Рома, – спасательная капсула, сколько могла, поддерживала в Андрее жизнь. Кстати довольно долго, судя по ее записям, Палыч выдал в его мозг несколько точечных импульсов, и Гвоздь впал в анабиоз. Поэтому система жизнеобеспечения продержалась намного дольше заложенного в нее проектом срока. Когда она сдохла, жизнеобеспечение взял на себя доспех.

– И ты хочешь мне сказать, что найденная мумия… оживет?!

– Скорее всего, да. Но вопрос в том, насколько цел мозг…

– Эй, чего вы там шушукаетесь? – оборвала Ласка Рому, – отмечать идем или нет?

– Латха тронуть не дам, – решительно поднялась с кресла Эмили, – я для этого и прилетела.

– Да и ладно, – неожиданно легко сдалась Ласка, – очнется Гвоздь, расскажет, что произошло с ним, а там и решим, что делать с устрицей. У нас небольшой пир намечается, ты останешься?

– Пир? «Кейташи» только что вышел из затяжного сражения, многие истребители повреждены, пилоты измотаны. И я не думаю, что на «Ковчеге» дела обстоят лучше.

Эмили сделала пару шагов и, глядя в упор в глаза Ласки, произнесла:

– Постарайся вести себя как командир экспедиции, ответственный за жизни своих подчиненных, да и за судьбу Земли по большому счету. А не как влюбленная самка бабуина.

Эмили развернулась на каблуках и вышла из медотсека.

– Чего… какая еще самка… да я… – запоздало бормотала ей вслед Ласка, а Рома и Джо инстинктивно втянули головы в плечи, ожидая бури. Не дождались, не рвануло.

Как только Эмили появилась на мостике «Кейташи» к ней обратился один из офицеров.

– С нами связался интендант с «Ковчега», спросил, нужны ли нам какие-нибудь ресурсы со складов?

У Эмили с души свалился огромный булыжник, кажется, Ласка еще не сошла с ума ни от горя, ни от безудержного веселья.

– Проведите ревизию боеприпасов, мы на канонерки кучу ракет извели. Отправьте на «Ковчег» список того, что нам необходимо восполнить и пару грузовых челноков следом.

Еще на Европе, в самом начале полета «Ковчег» было решено использовать в качестве передвижного склада, огромные трюмы корабля были для этого в принципе и созданы. Эмили, закрыв глаза, помассировала виски и уже собиралась передать пост старпому, чтобы самой потом удалиться в каюту и позволить себе проспать часов семь кряду, как в голову ей постучалась еще одна неприятная мысль – еще ничего не закончено, Гвоздь может и не очнутся. А если и очнуться, то полным идиотом.

– Подумайте, как забить наш корабль доверху. Используйте каждый метр свободной площади, я хочу нас сделать независимыми от «Ковчега».

– Есть, капитан…

– Нас вызывает «Ковчег»! – очнулся радист, – капитан, Ласка в срочном порядке просить вас прибыть к ним на борт.

– Это какая-то идиотская шутка? Я им девочка на побегушках туда-сюда без перерыва на обед летать? – Эмили хотела переключить связь на себя и настойчиво попросить Ласку не беспокоить ее хотя бы эти семь долбанных часов, но радист ее опередил.

– Они говорят, что Звездный Маршал пришел в себя.

Лошадиная доза стимуляторов ВКФ наверное и мертвого могла из могилы поднять и заставить румбу отплясывать. Но у них было одно очень неприятное побочное действие – взбодренный мозг, которому насильно не давали отдохнуть, на третьи сутки начинал воспринимать все происходящее в реале как сон. Как наваждение.

Переход в медотсек был плотно забит флибами, на которых погоны Эмили не оказывали никакого действия, пробиваться капитану пришлось расталкивая гомонящих зевак локтями. Когда слегка помятая Эмили добралась до входа в госпиталь, то она обнаружила, что вход в него перекрывает кордон