Но мне было пофиг. Я и несколько тонн выдержу без щита, а если уж с ним, так вообще, даже не знаю, сколько. Чтобы меня согнуть или сломать, требовалось что-то большее, чем простая магия. Не зря я прошел школу Смерти, ох, не зря! Иначе мне тут пришлось бы очень туго.
Интересно, как с этим справлялись другие одаренные? Представив себе маму, что, наверное, вот так же шла, едва не теряя сознание от напряжения, я разозлился и лишь ускорил шаг.
В центре площади оказался я как-то внезапно. Вот я иду, а вот уже стою, замерев в пафосной позе — ноги на ширине плеч, руки в боки, голова задрана вверх, на лице читается готовность увернуться, если оттуда плюнут в лицо. Ну, или еще какую гадость сделают.
Ладно, не будем тянуть Ваську за его недостаток, который он считает достоинством. Как там надо — открыть себя эфиру? Ну, так иди, гость дорогой — или не очень. Сейчас разберемся.
Ныряю вглубь себя, снимая все щиты и барьеры, ощущаю вспышку боли — и мое сознание гаснет.
Моргнул — мир накрылся тьмой. Моргнул еще раз — и вот я стою в большом зале. Высокие колонны подпирают потолок, которого практически не видно за облаками. Стены деревянные, гладкие, украшенные рунной вязью. Посередине стоят три трона. Один, самый высокий — пустой, на двух поменьше сидят люди.
А, нет, это не они, в смысле, не люди, а похоже, что боги. В одном из них узнал Велеса — этот смотрит даже весело, хотя делает вид, что серьезный. А вот другой, с длинной бородой, хмурит брови и гневно так сверкает зенками. Ща лопнет от пафоса и задранного ЧСВ. Никак Перун? Хотя я могу и ошибаться. И чем я ему не угодил? Бабу не уводил, не ругался и даже пару раз помянул добрым, вовсе и не матерным словом. Когда точно, не помню, но уверен, что было.
— Твой? — посмотрел он на Велеса.
— Мой, — подтвердил тот.
— Слабак какой-то.
— Это только так кажется.
— А я думаю, что слабак. Не потянет он силу!
— А ты проверь. Удивишься.
— Зачем мне на него время тратить, если я и так все вижу?
— Эм, господа боги. А ничего, что я тут стою? Есть вопросы — задавайте мне. Есть проблемы — перетрем. Все решаемо. А говорить обо мне в третьем лице не надо. Не люблю этого.
— Еще и дерзок не в меру, — продолжил Перун.
— Так воин он. Не привык гнуть спину. Разве тебе не любо такое?
— Любо-не любо, а вижу, что недостоин он.
— Так испытай его. Разве не для этого мы тут? Круг свят, и раз он дошел до него, значит, мы обязаны дать ему силу. А выдержит он ее или нет — это уж как получится.
— А чего сам не хочешь?
— Так не положено самому-то. Я и так знаю, что может он — лично тренировал.
— Как скажешь, Велес. Только потом не обижайся.
— Как бы тебе обижаться не пришлось, Перун, — усмехнулся он.
— Слушай меня внимательно Сергей, -обратился Велес уже ко мне. — Сейчас тебя перенесет на арену богов, где ты сразишься с Перуном. Выживешь — станешь сильней. Проиграешь тут — в реальном мире умрешь в страшных муках.
— А что, все соискатели на ранг императора проходят через подобное? — в моем голосе было столько сарказма, что его можно было на хлеб намазывать.
— Не все. Но не на всех стоит метка богов. Ты должен стать выше всех, потому как иначе не справишься со своей задачей.
— И какой?
— Придет время — узнаешь. Если выживешь, конечно. А теперь хватит болтать. Поехали!
Опять мир мигнул, и вот мы уже стоим внутри круга, в точности похожего на тот, что остался в городе. Вот только разница в том, что диаметром он метров пятьсот, а за его границами пустота, что вызвала во мне неясную тревогу.
— Упадешь туда, обратно не вернешься, — подтвердил мои опасения возникший рядом со мной Велес. — Теперь твоя задача в том, чтобы показать все, на что способен. Раскройся, выпусти свой гнев, свою злость, свою ярость! Дай магии мира спокойно течь по твоим каналам. Почувствуй единение с ней. Здесь и сейчас решится, кто возглавит сборный отряд из разных миров. Твой шанс один к трем, не упусти его.
— Какой, на хрен, отряд⁈ Для чего⁈
— Узнаешь. Ты все узнаешь. Но сначала выживи, потому как мертвому эти знания ни к чему. После сигнала можешь начинать, — сказал он и растаял в воздухе.
Легкий ветерок коснулся моей кожи, и только сейчас я заметил, что стою голый по пояс и без обуви. Кроме моих штанов, на мне ничего не было. Ни нитей, ни браслета, ничего не было. Только тело.
Напротив в отдалении застыл Перун, одетый так же, как и я. Суровое лицо бога воинов ничего не выражало, став похожим на ледяную маску.
Что ж, и у меня в голове переключился рубильник, превращая меня в машину для убийства. Забились в уголок памяти мысли о близких и любимых. Забылось, кто я, каковы мои желания и стремления. Не осталось ничего, кроме того, кто стоял напротив. Тело встряхнулось, будто просыпаясь от долгого сна. Кровь, вскипев, быстрей побежала по венам, сознание прояснилось.
Из Перуна ударила волна света, которая, разделившись на три луча, отлетела от него метров на десять и приняла облик воинов — символов его силы.
Руевит — светлый воин в сияющих доспехах и искусно выкованном боевом облачении. В руках он сжимал обоюдоострый меч. Именно это воплощение считалось покровителем воинов.
Поревит — высокий седой старец — волхв, одетый в просторные одежды, сжимающий в руке посох. Покровитель магов и волшебниц.
Яровит — широкий, кряжистый мужик в лаптях и белой рубахе. В одной руке у него была сулица, а в другой деревянный щит. Образ покровителя простых людей, что грудью вставали на защиту своей земли в час горя.
И как мне с ними сражаться? Но не успел я додумать эту мысль, как из меня так же ударили три луча и, разделившись, превратились в зверей.
Ворон — символ чертога Нави, птица Тьмы.
Волк — зверь Велесов, символ Яви, Земли. В некоторых верованиях его причисляли к тотему Дажбога. Вот только мой был не простым волком, а оборотнем. А им покровительствовал Велес.
И медведь — триединый зверь Прави, живущий сразу везде. Только он ходил по земле, жил под землей, а пищу часто добывал на деревьях.
Мы стояли, замерев друг