– Не пугайся! – сказала девочка, словно ледяным сквозняком прорезав молчание тишины. – Ты звал меня, и я пришла.
– П-пришла откуда? – выдохнул мальчик, и звук собственного голоса вдруг показался чужим.
Девочка приложила палец к губам, не раскрывая рта, но Аким мог поклясться, что в голове его пронеслось тихое «Тс-с…».
«Я сама не знаю, откуда взялась, – тем же манером проговорила незнакомка, – я всегда была здесь. И тебе не нужно говорить, я услышу тебя и так, просто подумай!»
«Здесь – это в зеркале?» – подумал Аким.
«Здесь, – ответила девочка. – Тут одиноко и холодно».
«Как и здесь», – вернул мысль мальчик.
Слово опередило мысль – только высказав ее, Аким понял, что в комнате и впрямь зябко. Он поежился от внезапно охватившей его дрожи. Но серо-зеленые глаза девочки сулили тепло, и холод отступил, не докучая больше.
«Как тебя зовут?» – спросил он.
– Зови меня Марийка.
Ему показалось, что девочка с тем же успехом могла назвать любое другое имя. Имя вообще не имело значения, тогда почему бы не назвать это?
«Я – Аким», – безмолвно представился мальчик.
«Знаю, – ответила Марийка. – Я не знаю, откуда взялась, но знаю, куда иду».
«Куда?» – вопрошали зеленые глаза Акима.
«Туда, где перламутровое море качает белый парусник, – вторил зеркальный блеск похожих девичьих глаз. – Я могу указать путь…»
Слова девочки из зазеркалья сердце Акима встретило с восторгом – они вселяли надежду. Той же ночью девочка явилась ему во сне, сделавшись единственным другом по обе стороны реальности.
Глава 3. Найти себя
Мальчика и девочку роднила общая тайна. Мальчик всецело доверял девочке, иначе и быть не могло – она знала путь. Правда, были моменты, когда Акима одолевали сомнения, он то и дело задумывался: не является ли девочка плодом его воображения, действительно ли он видел ее в отражении темного зеркала, не могло ли пламя свечи да вечерний сумрак подыграть его фантазии, подкинув обманку не в меру впечатлительному разуму? Аким решил, что не сильно подпортит себе жизнь, если поведает о пережитом опыте с зеркалом и снах, в которые приходит девочка, своему психотерапевту, – не зря же отец платит ему. Аким, решив, что не стоит откладывать признание, собирался обо всем рассказать на следующем же приеме.
Осень пришла в Москву. И ветер завел заунывную песню, разметая разноцветные листья по мокрому от прошедшего дождя асфальту, забирался за ворот, вынуждая прятать голову под капюшон. Так, ежась от холода в стеганой куртке с надвинутым на глаза капюшоном, Аким прошагал через автоматические двери столичного бизнес-центра, в котором размещался кабинет психотерапевта.
Мальчик шел, погруженный в свои мысли, как обычно, не замечая ничего вокруг, и чуть не споткнулся о колеса инвалидной коляски, преградившей путь к турникетам.
– Простите, – скупо сквозь зубы извинился Аким, собираясь продолжить путь, но неожиданно сильные пальцы больно вцепились в его кисть, и он в недоумении вытаращился на даму – светловолосую, с модной короткой стрижкой, сидевшую в той инвалидной коляске. Дама бесцеремонно препятствовала проходу.
– Постой, погоди… Тебя ведь Акимом зовут? – спросила незнакомка приятным, немного низким голосом.
– Верно, – ответил он, понимая, что где-то уже ее видел.
– Не удивляйся! Мы посещаем одного специалиста, я только что от него. Я давно хотела побеседовать с тобой.
– О чем?
– В двух словах не объяснить. Лучше договоримся о встрече! Вот моя визитка.
Дама, порывшись в сумочке, достала оттуда визитку, уверенным, не терпящим возражений жестом вручила ее Акиму.
Мальчик посмотрел на карточку – обыкновенный белый картон с надписью на развороте «Марианна Иванова. Тренер личностного роста».
«Этого мне только не хватало…» – подумал он, неловкими пальцами запихивая карточку в задний карман джинсов.
– Позвони мне завтра утром, хорошо?
– Хорошо, позвоню, – сказал Аким, торопясь скорее протиснуться через турникет.
– Да, чуть не забыла, – крикнула она вдогонку, и Акиму, как человеку деликатному, пришлось вернуться.
– Возьми! Это сувенир, – произнесла странная дама, вкладывая в ладонь Акима небольшой кожаный чехол на молнии.
– Не стоит… Зачем? – пытался возразить мальчик.
– Потом, все потом. Позвони! – прервала его дама, разворачивая коляску к выходу.
Аким озадаченно потер подбородок и двинулся к дверям лифта. В кабине лифта он расстегнул молнию на чехле и… обомлел… Это не могло быть простым совпадением: в чехле находилось миниатюрное зеркальце с откидной крышкой. «Надо обязательно ей позвонить», – решил Аким, но о данном самому себе обещании все же забыл, и визитка таинственной дамы так и осталась покоиться в заднем кармане джинсов.
Пятью минутами позже, разлегшись на кожаном диване среди лаконичной обстановки кабинета, исполненного в минималистичном дизайне, в искусственном полумраке опущенных жалюзи Аким, скрестив ноги, вспоминал сон о рыжеволосой девочке. Про парусник мальчик не упомянул – это было чересчур личным.
– В этом сне ты видел себя или только девочку? – спросил психотерапевт Эдуард Александрович, мужчина средних лет, с аккуратно постриженной по последней моде бородкой, с блокнотом и ручкой расположившийся на офисном стуле.
– Только девочку, – ответил Аким.
– Так… – задумавшись, Эдуард Александрович сделал запись в блокноте. – И тогда в зеркале ее отражение возникло на месте твоего лица?
Аким кивнул.
Специалист снова пометил что-то в блокноте.
– Знаешь, Аким, – задумчиво проговорил Эдуард Александрович после череды подобных вопросов, – я попытаюсь истолковать тебе значение этих снов и помочь понять, что с тобой происходит.
Аким приподнялся с дивана, заинтересованно подавшись вперед.
– Сейчас, вступив в подростковый возраст, ты пытаешься идентифицировать себя как личность. Это нормально, в порядке вещей. Ты знаешь о своих особенностях. И эти знания невольно служат инструментом извлечения из недр твоего подсознания ранее вытесненной личности другого пола – проще говоря, тебя в образе девочки. Нам обоим известно: ты и сам частенько задумывался, какой бы ты был и что