Нет ничего удивительного в том, что подобные заводы были встроены в клановый ВПК, и неподалёку от них располагались испытательные либо тактические полигоны.
— А никого не смущает, что мы не клановые? — уточнил я. — Это же секретный объект.
— Нас везут не туда, где тестируются передовые технологии, — вмешалась Регина, которая всё это время прислушивалась к разговору. — Есть полигон, именуемый в народе «песочницей». Думаю, это и есть цель нашей поездки.
— Что ещё за «песочница»? — бросаю взгляд на урбанистические ландшафты за окном. Район, к которому мы приближались, считался одним из самых неприспособленных для жизни. Нескончаемая промзона, нашпигованная цехами, многоуровневыми корпусами и дымящими трубами. Сюда тянулись железнодорожные ветки, по которым грохотали товарняки. А ещё нагорье огибал участок кольцевой магистрали, связывающей порт, аэродром с дирижаблями и внутренние области губернии, скрытые за кавказскими хребтами.
— Место, где они вербуют и обучают новых пилотов, — объяснил Игорь. — Ты же не думаешь, что нас просто на экскурсию повезли? Хотят проверить на совместимость с боевыми системами.
Кивнув, я отвернулся к окну.
Водитель съехал с проспекта Дарвина на кольцевую. По правде говоря, кольцо было овалом, захватывающим часть Пригорья, Новый Город и окраины Атлера. Трасса тянулась и вдоль набережной, превращаясь то в Приморский бульвар, то в улицу Согласия, а то и вовсе в Портовый Тракт. За Промсектором в кольцо вливалась Трасса 64, по которой доставлялись комплектующие, необходимые для производства механикусов.
И всё же, основой благосостояния Дома Эфы являлась торговля.
Фазис занимал стратегически важное положение, позволяющее контролировать товарообмен между Российской империей, Халифатом и южными регионами Евроблока. По сути, руководство клана поднялось на логистических цепочках. Неспроста Ганза имела здесь своё представительство — одно из самых успешных на черноморском побережье. То, что хаб развивал ещё и туристическую отрасль, создавало множество дополнительных источников дохода. Чего стоило одно лишь строительство — гостиницы, пансионаты, жилые комплексы и турбазы росли, как на дрожжах. Апартаменты скупались ещё на стадии котлована и с каждым годом только набирали в цене.
Кольцевая была шумной, многополосной и стрёмной. Мимо проносились гудящие автопоезда, рефрижераторы, грузовики, бензовозы, тягачи и нереальное количество легковушек. Преимущественно пикапы и вездеходы для горного бездорожья… Всё это громыхало, испражнялось чёрными выхлопами, подрезало и обгоняло друг друга.
Райнер сдержал слово — мы заскочили на АЗС. Пока водила заправлял бак дизелем, народ ломанулся в магазинчик за лимонадом, печеньками, чипсами и прочими хрустяшками. Я ограничился пакетиком с грецкими орехами.
…В какой-то момент я понял, что вокруг громоздятся футуристические корпуса заводов — мы въехали в Сектор.
Магистраль взгромоздилась на эстакаду, пропуская под собой железнодорожные пути с лениво ползущим товарняком. Механическая гусеница казалась бесконечной — к горизонту уходили вагоны с углём, древесиной, сахаром и мукой, цистерны с маркировкой «ОГНЕОПАСНО». А ещё мне почудилась платформа с мехами. Шагатели были зафиксированы в специальной раме и укрыты брезентом цвета хаки, но в одном месте брезент сполз, и я заметил характерные очертания…
Минут через сорок, уже свернув на Трассу 64, мы объехали несколько крупных предприятий, огородившихся бетонными стенами с колючей проволокой, и выползли на серпантин, тянущийся к плато Аскхат. Возникло ощущение, что бус карабкается на исполинскую каменную столешницу, с которой в одном месте срывался водопад. Я буквально прилип к стеклу, хотя моих одноклассников зрелище не впечатлило.
Вершина плато выглядела своеобразно — изогнутая лента забора, наблюдательные вышки, КПП. И характерные закругления, указывающие на расположение ангаров. Над этой историей доминировала антенна, смахивающая на вышку сотовой связи. И, чтоб вы понимали, на многие километры вокруг ни одного домика местного жителя.
Когда мы достигли поверхности плато, я понял, что лента стены — это четырёхметровый бетонный забор, который проще сравнить с фортификационным сооружением. Прямо средневековый замок, а не полигон. Только не хватает пулемётных турелей и фашистов с собаками, чтобы превратить эту хрень в какой-нибудь Вульфенштейн.
На КПП нас ждали.
Райнер вылез наружу, подошёл к бронированному окошку в стене, что-то показал охраннику и, обернувшись, махнул рукой. Тяжёлые откатные ворота с лязгом разомкнулись, открывая доступ в святая святых. Именно здесь, на громадном каменном столе, готовились к грядущим битвам ударные соединения Дома Эфы. Двуногие танки, решающие исход сражений.
Гимназисты притихли.
На протяжении всего пути в салоне царило оживление. Шутки, смех, взаимные подначки. Даже Барский, отбросив врождённое высокомерие, перестал отыгрывать роль мудака и на час сделался обычном подростком.
Я никогда прежде не бывал на танковых и прочих полигонах. Вообще не представляю, как выглядят подобные локации. Я вообще крайне редко служил в армиях и всяких там ополчениях. Если была возможность уклониться — всегда уклонялся. Не люблю терять своё время и убивать людей по низким расценкам.
Так вот, передо мной простиралась обширная территория, продуваемая всеми ветрами, и снабжённая искусственными либо естественными препятствиями. Пересечённая, как говорится, местность. Насыпные холмы, заболоченные участки, травяная зона, песчаная полоса, небольшое озерцо… И речушка, которая срывалась с горных уступов, несла свои воды через весь Аскхат по укреплённому жёлобу канала и ныряла в зарешеченную трубу, которую архитекторы вмонтировали прямо в крепостную стену.
Вдоль стены, обращённой к морю, я заметил группу однотипных ангаров, несколько пятиэтажных зданий и строения, смахивающие на ремонтные мастерские. А ещё — какие-то бочки и бесформенную груду металлолома, поросшую сорной травой.
Автобус свернул налево, неспешно подкатил к пятиэтажному дому со знакомым гербом на фасаде и припарковался у края заасфальтированной стоянки. Кроме нас, здесь располагались преимущественно легковушки и нечто, имеющее отдалённое сходство с эвакуатором.
— Всем на выход! — скомандовал куратор.
Первым из автобуса выбрался Барский.
За Львом потянулись остальные.
— А как сюда мехов привозят? — я ткнул локтем ребро Гриднева. — Ни железной дороги, ни нормальной трассы. Серпантин узкий…
— Они сюда пешком топают, — Игорь сделал страшные глаза. — По жаре. И сбрасывают всех, кто задаёт глупые вопросы, в обрыв.
— Я серьёзно.
Староста молча указал в небо.
Я поднял голову и увидел высоко над полигоном раздутую тушу грузового дирижабля. Тень от аппарата медленно наползла на охраняемую территорию, достигла дальнего ангара и упрятала его в полумрак.
Даже не верится, что существуют подобные исполины.
Я залип и не сразу понял, что куратор отдаёт новые приказы.
Нашу группу вели в административное здание.
Глава 3
Дирижабль завис над плато и начал медленно опускаться, маневрируя винтами. Боковой ветер мешал аппарату приземлиться возле ангаров — его сносило к обширному пустырю с жухлой травой. В итоге мощные движки и мастерство пилотов сделали свою работу. Транспортная гондола коснулась земли.
Я увидел, как группа людей побежала к аппарату, откуда уже были сброшены швартовочные тросы. Пара минут — и тросы были закреплены в металлических кольцах, вбитых в скальную породу. Откинулся пандус. Доводчики плавно опустили стальной язык на траву.
— Не отвлекайтесь! — рявкнул один из вышедших на крыльцо офицеров. — Марш в распределитель!
Райнер нахмурился.
Подошёл к офицеру, перекинулся парой слов.
Не знаю, о чём они там говорили, но вояка кивнул и немного сбавил обороты.
— Гимназисты! Меня зовут сержантом Дмитрием Петренко. Я дежурный командир по вопросам вербовки. Сейчас мы проследуем в распределитель и постараемся… хм… выявить у вас наличие способностей по управлению мехами.
Райнер кивнул.
Дескать, молодец.
Исправляешься.
Мои одноклассники направились к двери. Я — следом. Бросил мимолётный взгляд на пандус грузовой гондолы… и заметил нечто бесформенное, металлическое. Нечто катилось. То ли на движущейся платформе, то ли само по себе.
— Жаль, что Маро с нами нет, — буркнул Гриднев. — Я слышал, она воевала на этих штуках.
Да, госпожа Кобалия — ветеран со стажем.
Нас провели в квадратное помещение без мебели. Ни стульев, ни лавок. Только окно с открытой на проветривание форточкой. И дверь, за которой исчез сержант Петренко.
Странная тут армия, конечно.
Пускают на объект школоту, позволяют наблюдать за выгрузкой ценного оборудования… Или не такого уж ценного? Пойми этих клановых.
— Сейчас вас будут вызывать, — сказал Райнер. — По одному.
— Артефакторное тестирование? — блеснул эрудицией Барский.
— Верно, — куратор даже взглядом Льва не удостоил. — Те, кто справится с тестом, будут приглашены на полигон. Вас ждёт второй этап проверки.
— Что за этап? — спросил я.
— Тест на отклик, — пояснил куратор. — Мех должен вам подчиниться.
Первым вызвали Барского.
— И помните, — строго произнёс куратор, — всё, что вы здесь услышите, остаётся с вами.
Многозначительная фраза. Подписка о неразглашении? Так