все его существо было нацелено лишь на одно: опознать в толпе нужного человека, приблизиться к нему, моментально войти в доверие и сделать все, чтобы суицид не был совершен. Все его сверхспособности, данные при посвящении в Орден, вернулись и будто заиграли новыми красками, Виктор ощущал дикий подъем и радовался этому. Он съездил в Москву и за неделю пополнил свой послужной список на пятнадцать спасенных клиентов. Данные этих людей, как обычно, он отправил Идрису, чтобы тот внес их в базу. Высший в это время находился во Франции, но внимательно следил за работой своей пятерки. И был необычайно доволен преображением Виктора.

– В Венеции ты был словно не в себе, – говорил Идрис по скайпу во время сеанса связи. – И я уже всерьез подумывал, что тебе необходимо уединиться на какое-то время в одном из наших отелей.

Виктор смотрел в монитор и улыбался. Идрис выглядел, как всегда, значительно и внушительно: темнокожий, накачанный, с красивым мужественным лицом. Обычно он умело скрывал эмоции, но сейчас Виктор видел, как он доволен, его выразительные раскосые глаза сияли, крупные губы морщила едва сдерживаемая улыбка.

– Я справился с проблемами, – ответил Виктор. – И в монастырь мне пока рано! – весело добавил он.

Все ловцы боялись отелей Ордена, негласно считалось, что это своего рода тюрьма, из которой самовольно никто не может выйти. Ослабленных ловцов помещали туда и оставляли до тех пор, пока их энергетическое поле полностью не восстанавливалось. И хотя отели были роскошными, добровольно туда никто не стремился. Ловцы любили свободу и импровизацию в деятельности. Малейшее принуждение выводило их из себя и рождало протест. А чем дольше ловец служил Ордену, тем все более чувствительным и нервным он становился. И высшие пятерок берегли членов, как свою семью. Но в крайних случаях заточения в отель было не миновать. Виктор, полностью погрузившись в любовь к Лизе, почти утерял свои навыки и сильно ослабил способности. Он упустил потенциального клиента, это была девушка-модель по имени Анна-Кристина, в которой он не распознал суицидника, хотя видел ее за несколько часов до совершения акта. Затем были и другие непростительные промахи. Идрис несколько раз встречался с ним, но Виктор обещал, что в скором времени все исправит и начнет полноценно работать. В начале августа, когда он снова просмотрел клиента, пройдя в двух шагах от него и ничего не ощутив, он понял, что пора принимать кардинальные меры, и нашел шаманку. И был доволен результатом. Его, конечно, очень тревожило то, что произошло во время обряда, но пока Соланж никак себя не проявляла, а он не стремился ее найти. Виктор в первую очередь хотел реабилитироваться как ловец, а потом уже разбираться с тем, что сотворила Соланж.

Из Москвы он отправился в Санкт-Петербург и там славно «поохотился». Две столицы были и оставались благодатной почвой для ловли. Чаще всего самоубийства там совершались в состоянии глубокой и затяжной депрессии. Люди мегаполисов живут в неестественной для природы урбанистической среде, их психика подвергается постоянному стрессу, связанному с непрекращающимся потоком негативной информации, новым укладом бытия, в котором жизнь человека все меньше зависит от его действий. Огромная часть населения мегаполисов – это приезжие, и зачастую они не уверены в завтрашнем дне и сильно подвержены фатальным депрессиям.

Из сети:

«В 2015 году от самоубийств погибло больше граждан России, чем от дорожных аварий, говорится в ежемесячном докладе Федеральной службы государственной статистики о социально-экономическом положении в стране.

Как сообщается на сайте Росстата, с января по октябрь покончили с собой 21,3 тыс. человек. Для сравнения: за тот же период жертвами несчастных случаев на транспорте стали 20,1 тыс. человек».

После такой успешной работы Виктор решил съездить в родной Ковров. Он планировал остаться там на неделю. Но заселился в гостиницу, хотя на окраине города имелся особняк, который он когда-то приобрел для матери. Дом был закрыт, в нем никто не жил. Виктор приехал утром, а ближе к вечеру ноги словно сами привели его туда. Он платил определенную сумму сторожу, и порадовался, что тот на месте. Как только он подошел к воротам, дверь небольшого строения слева от входа раскрылась. Показался высокий подтянутый мужчина лет сорока и строго проговорил:

– Нечего тут таскаться, это частное владение. Идите с богом!

– Петр Иванович, вечер добрый! – ответил Виктор, подходя к нему. – Это я. Не узнали?

– Ой, Виктор Викторович, здравствуйте! Не признал хозяина! Что ж вы пешком-то? И не пре-дупредили. Давно ли приехали? А багаж где?

Сторож метнулся за ключами и открыл боковую калитку. Виктор вошел на территорию и огляделся. Газоны были аккуратно подстрижены, дорожки выметены.

«Надо бы прибавить зарплату, – подумал он, направляясь к дому. – Повезло, что сторож оказался таким ответственным!»

Мужчины приблизились ко входу в особняк. И тут Петр Иванович замялся. Он явно не хотел идти дальше. Виктору слова были не нужны. Иногда ему казалось, что он легко читает мысли находящихся рядом людей. Рисунок движений, позы, мимика, а особенно глаза рассказывали ему то, что у человека творилось внутри.

– Ключи у вас есть? – стараясь говорить непринужденно, уточнил сторож.

– Конечно, – ответил Виктор и вынул из сумки небольшую связку.

– Ну, тогда я пошел, – сказал Петр Иванович. – Не буду мешать.

– А вы и не мешаете, – с улыбкой ответил Виктор и остановился, глядя ему в глаза. – В чем дело? Что-то не так? – напрямую спросил он.

Петр Иванович покраснел и отвел взгляд. Виктор ждал. Он понимал натуру этого человека. Сторож был прямодушным, честным и открытым и точно не смог бы лгать ему. Он нанял Петра Ивановича всего полгода назад. До него дом охраняли еще несколько человек, но все они увольнялись, не объясняя причин.

– Нехорошее это место, – после паузы сообщил Петр Иванович. – Тяжело мне тут. Даже хотел уходить. Хотя платите вы много, да и нет вас месяцами… так-то легкая это работенка, но уж очень бывает жутко.

– Да в чем дело? – начиная раздражаться, повторил Виктор. – Говорите яснее.

– Матушка ваша… царствие ей небесное… тут померла-то. Соседский садовник как-то упомянул, что несчастный случай это, упала со стула, сломала шею, – торопливо проговорил Петр Иванович.

– Это так, – глухо подтвердил Виктор.

– Да видно не упокоилась ее душа, – переходя отчего-то на шепот, сообщил сторож.

– А вы не злоупотребляете крепкими напитками? – резко поинтересовался Виктор.

– Да что вы! – замахал руками Петр Иванович. – Я вообще не пью, да и мяса не ем вот уж с десяток лет. Веган полный, как говорится. Или вы забыли? Я же подробно вам все о себе докладывал, когда на работу нанимался.

– Простите, – ответил Виктор. – Но вы мне такое заявляете!

– Понимаю, матушка ваша…

– А можно подробнее? – зачем-то попросил Виктор, хотя почувствовал, что, обладая особой восприимчивостью, вызванной определенным образом жизни, Петр Иванович вполне мог