Лельдис послушно сел, не сводя с меня своих пронзительных глаз. Под этим взглядом становилось неуютно и в то же время удивительно хорошо. Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Чайник еле слышно присвистнул, сообщая, что вода закипела. Я достала из холодильника заготовки для бутербродов. Нарезку черного хлеба со злаками и нежную красную семгу.
Принялась делать сендвичи, поглядывая на Вела и словно предлагая ему нарушить молчание. Оно не тяготило, нет, скорее придавало нашей встрече особенного шарма. Я не беспокоилась в присутствии незнакомца. Хотя и понимала – насколько же это странно. Я работаю в весьма сомнительном заведении с нехорошей репутацией и опасными посетителями. Впрочем, как и все аналоги. Получаю весьма даже недурственно, чтобы привлечь залетного грабителя. Силища у оборотня, наверняка, немалая. Скрутит – и не замечу, натравит боевое заклятье – не сразу смогу управиться. Не говоря уже о его штучках агента. Сюрпризов у лельдиса, наверняка, навалом. Если верить слухам, их такому обучают… Мирным жителям и во сне не приснится… Но незнакомец за столом не внушал никаких опасений.
Я сделала бутерброды – себе и гостю. Налила мятного чая и опустилась в кресло, напротив Вела.
Лельдис принюхался к напитку и усмехнулся:
– Хорошая штука, снижает желание. На либидо смертных мужчин действует угнетающе. Оборотням просто помогает обуздать инстинкты, – он так подмигнул, что меня с ног до головы обдало жаром.
Я выпрямилась в кресле:
– Давайте ближе к делу. Вы же не для этого ко мне пришли? По крайней мере, очень надеюсь, что так. Я совсем не из тех красоток, что ходят по залу и грациозно предлагают себя за большие и не очень деньги. Вы ведь в курсе?
Вел кивнул, вновь усмехнулся и резко сменил тему беседы:
– Как многие слышали, со времен магического восстания, правительство ревностно следит за местами, где собираются сильные магии. В особенности, за такими, как это. Здесь легко можно поймать настроение. Выяснить у подвыпивших гостей больше, чем они расскажут, пока трезвые.
Я промолчала, давая знать, что жду дальнейших объяснений.
– Вы уникальны в своем роде. Видите ауры существ, ловите настроение и даже с заклятьями умеете разговорить. Только с закрытыми глазами, когда в мозг не проникает свет. Верно?
Я кивнула. Что ж. Домашнее задание он выполнил на «отлично». В том, что мы все под колпаком у спецслужб я ни минуты не сомневалась. После восстания сильных магов подобное выглядит вполне логичным и правильным. Чем воевать, легче предотвратить мятеж.
– Хочу нанять вас для работы здесь и в других клубах как агента под прикрытием. Будете выходить в зал, как моя спутница, общаться и время от времени томно прикрывать веки.
Я усмехнулась. Интересное предложение.
– То есть мне придется изображать вашу девушку?
Он улыбнулся – так, словно я уточняла – в каких позах планируем кувыркаться в постели. Я вопросительно подняла бровь, но жевать не перестала.
– Вы верно поняли, – после минутной паузы ответил Вел, но таким тоном, словно сам не верил сказанному. – Мы будем изображать парочку. И одновременно работать на правительство. Я обеспечу прикрытие и полную безопасность.
А вот теперь он будто клялся. Неуловимо изменился – весь и сразу. И почудилось мне – Вел стал еще мощнее, сильнее, яростней и… даже опасней. Из кота, что развалился у ног хозяйки, подставляя ласке пушистое «пузико», мгновенно превратился в хищного барса. Зверя, но одновременно защитника. Я совершенно не чувствовала себя в опасности. Напротив, казалось – рядом с Велом я могу делать что захочу, когда захочу и как пожелаю. Он убережет, выручит и поддержит.
Вот ведь странно и неожиданно… Я знаю-то лельдиса от силы несколько минут. Внезапная догадка промелькнула в голове вспышкой молнии.
Я отложила бутерброд на тарелку, запила чаем, дожевала, подалась к Велу и спросила напрямую:
– Ты ведь нарочно тогда проиграл? Верно?
Он улыбнулся, немного расслабился, откинулся на спинку кресла изящным движением. Правая рука лельдиса небрежно свесилась с подлокотника и тонкие пальцы пошевелились, будто перебирали струны.
– А тебе как приятней? – ответил вопросом на вопрос, подзадоривал. Я уперлась локтями в стол и потребовала:
– Ответь! Мне приятней узнать правду!
Вел пожал плечами – так словно даже этот жест можно превратить в настоящее искусство, почти элемент танца – и пояснил:
– Я не задавался целью – проиграть или выиграть. Деньги выделило правительство, и я имел право тратить их по собственному усмотрению. Мне требовалось…
– Выяснить мои возможности! – выпалила я.
Он кивнул, совершенно не напрягся, и начал неспешно цедить чай, поглядывая с хитрецой, но и с какой-то затаенной лаской.
И все внутри меня менялось от этого взгляда. Но самое главное – я не понимала, как и чем он меня затрагивал. То ли этой лельдисовской пластикой, доведенной до предела, то ли взглядом – прямым и одновременно теплым, то ли интонациями низкого, бархатистого голоса… Только мне совсем не хотелось выгонять Вела, напротив, его общество все больше нравилось.
– Успокоилась? – спустя минуту спросил лельдис. Я повела плечом.
– Прежде чем делать предложение, мне следовало убедиться, что ты именно та, которую мы ищем. Я давал тебе исследовать разновидности магии, которые должны стать красной кнопкой. Стоп краном. Если заметишь такое, подобное, следует сразу же озадачиться, понять – для чего оно служит и зачем создано. Это ты тоже умеешь, я видел. Вот и все. А деньги… Считай, что прошла тест на каком-нибудь симуляторе против боевой или любой другой магии. И тебе заплатили. Я уполномочен предложить тебе такую же сумму ежемесячно. Что скажешь?
Быстрый взгляд – как выстрел в упор, секундное замешательство на лице, сложенные домиком брови. Пальцы Вела вздрогнули, будто порвали струны. Впервые он показал, что не настолько уверен в себе, как представлялось поначалу. Хочет, буквально жаждет, чтобы я согласилась. Даже согласен поторговаться. Я задумалась, замерла в замешательстве.
Зачем мне все это? Когда-то я мечтала работать в агентстве «Химеры». Помогать планете и ее обитателям избавляться от вредных магических отходов, что загрязняют сильнее, чем заводы и фабрики небеса прошлого. Но порыв остыл, растаял как сугробы весной. Вот они холмами возвышаются над улицами – огромные, выше человеческого роста – и вот уже осели, напитав землю влагой. Осознание собственной бесполезности сделало меня сильнее, но и циничней. Устойчивей к чужим горестям и боли. Нет, я умела сопереживать. Ежемесячно отправляла деньги на благотворительность, несколько раз в неделю совершала свой, маленький подвиг, о котором никому не рассказывала… Но за всеобщее благо больше не радела. Прошел тот восторженный пыл, которым горят сердца героев. Стихли остатки восстания магов, ушли в прошлое сводки о битвах и драках. Подвиг Нины, владелицы агентства чистильщиков и ее химер остался в памяти. Но все больше его затирали второстепенные детали, мелочи, из которых состоит наша жизнь. Я смирилась с