Клодин, даю вам чуть больше часа на то, чтобы вы искупали, причесали и нарядили госпожу. И просьба — не позволяйте ей делать это самой, а то придётся потратить ещё час на переодевание.
Я вообще-то здесь! — запротестовала Джози, но Клодин кивнула господину и утащила её за собой.
По дороге в ванну юная миссис Торндайк разрабатывала планы мести — один коварнее другого.
Северный Уэльс, «вольный город» Лланруст, 1875 год
Не правда ли они удивительны? — принцесса рассматривала цветы, чуть склонив голову набок. Пол заворожено смотрел на неё. Даже смысл её вопроса не сразу коснулся его сознания.
О да, разумеется, розы в сентябре да ещё здесь, в Северном Уэльсе. Что может быть удивительнее? — Пол решительно шагнул к ней и взял за руку. Девушка смутилась. Она робко прижала кулачок к груди и залилась краской. Всё также глядя на устеленную золотой листвой тропинку, она тихонько проговорила:
Чтобы я не посадила в землю — всё обязательно прорастёт. Родственники смеются, предлагают мне при случае закапать в землю палку. Говорят, и она даст ростки.
Какое чудесное качество! — искренне восхитился Пол. — Чем больше я узнаю вас, тем больше очаровываюсь.
О, полно, вы перехвалите меня!
Не думаю, что возможно. Она лишь робко улыбнулась.
Приходите сегодня пообедать с нами. После мы собираемся на прогулку, а вечером будет бал. Батюшка очень любит балы.
Какой плотный у вас график — вряд ли он позволит нам остаться наедине. Поэтому спрошу сейчас: я ведь упустил свой шанс на поцелуй? — Она кивнула. — Как мне вернуть его обратно?
Я ведь говорила, — она приподнялась на цыпочки и шепнула ему на ухо: — Похитьте меня.
Отстранилась и исчезла, прежде чем он успел опомниться, растворившись в серебристо — золотом мареве осеннего парка.
А ему хотелось смеяться и кричать от счастья.
* * *Лланруст прекрасен в любое время года. Но осень ему особенно к лицу. В осеннюю пору уютный городок с готическими зданиями и старинным мостом над рекой — будто иллюстрация к сказке об эльфах. А присутствие Мифэнви только добавляло уверенности в волшебном происхождении этого местечка.
Пол был несказанно благодарен своему куратору, что тот отправил его изучать вольные города. Прежде Полу это явление было интересно лишь с точки зрения теории права. А теперь… Как там выразился Спарроу: «Добавился и личный интерес».
Молодому Грэнвиллу очень нравилось, что его спутница не сыпет словами, как многие её сверстницы, а больше молчит. Или время от времени дарит ему чуть смущённую светлую улыбку. Рядом с Мифэнви было так чудесно молчать.
Наставница принцессы, миловидная старушка в шляпке с невозможно — огромными цветами и в фиолетовой шале, оказалась очень тактичной: увидев взаимную заинтересованность молодых людей, она следовала за ними на почтенном расстоянии.
Должно быть, это обстоятельство и то, что ему дано было милостивое разрешение называть принцессу просто по имени, заставили Пола решиться и, нежно взяв свою спутницу за руку, он сказал:
Мифэнви, чтобы вы ответили, если бы я, после нескольких часов знакомства, сделал вам предложение?
Есть вещи, для которых, чтобы разглядеть их суть, требуются года, а есть то, что понимаешь сразу, — порозовев, смело ответила она. — Я бы обиделась, не сделай вы этого.
Тогда, — пылко заявил он, прижимая её ладошку к груди, где трепетно и торжественно билось сердце, — Мифэнви Лланруст, станьте моей женой!
С удовольствием, Пол Грэнвилл. И я думаю, мы сегодня же, на балу, должны объявить о нашей помолвке. То-то батюшку хватит удар.
Теперь уже обе её ладошки в голубых перчатках он страстно прижимал к груди. А она смотрела на него светлыми сияющими глазами. И осень бросала им под ноги всё своё великолепие.
* * *Правитель Лланруста не совсем король. Но Дориану нравилось именоваться Пятым, носить корону и использовать название города в качестве своего родового имени. А ещё он тайно мечтал о выгодном династическом браке, хотя точно знал, что Мифэнви сама изберёт себе спутника жизни, и он не станет этому противиться — всё-таки единственная обожаемая дочь.
И вот теперь, когда его маленькая Мейв стояла перед ним, склонив голову, а рядом с ней находился красивый юноша с упрямым взглядом, Дориан чётко понимал, что девочка выросла и вольна сама выбирать свою судьбу.
Он вальяжно спустился с трона, проковылял к ним, и, соединив руки влюблённых, произнёс:
Ну что ж, раз вы уже всё решили, мне остаётся только благословить вас. И знаете что, Грэнвилл,
берегите её — она у меня такая хрупкая.
Пол с нежностью посмотрел на рыжеватую макушку свое невесты — теперь уже точно невесты! — и заверил будущего тестя:
Обещаю беречь вашу дочь пуще, чем собственное сердце.
Вот и славно! Да вы со свадьбой-то не тяните — я внуков хочу!
При этих словах Мифэнви зарделась и спрятала личико на груди у своего избранника.
Идите, танцуйте, это будет дивный бал!
И они танцевали, и смеялись, и парили среди звёзд. И музыка, которой всегда был полон замок правителя Лланруста, казалось, звучала только для них.
После очередного тура вальса Пол наклонился к своей спутнице и шепнул:
А вот теперь пора!
Что же? — удивилась она.
Похищать вас, — сказал он и увлёк её за собой в зимний сад.
Через огромные окна лился яркий лунный свет, придававший всем предметам фантасмагорические очертания. Экзотические растения затеяли на стенах постановку театра теней. А Мифэнви, в платье цвета шампанского и с крохотной короной на голове, сияла только для него.
Пол обнял её и, глядя в прекрасные сияющие глаза, начал:
Пока я не встретил вас, Мифэнви, я не верил, что можно влюбиться с первого взгляда…
Глупый! Молчи! — перебила она и, приподнявшись на носочки, поцеловала его. Неумело. Быстро. Но то был восхитительный поцелуй.
* * *Графство Нортамберленд, замок Глоум Хилл, 1878 год
Мифэнви проснулась и по — детски, кулачком, потёрла глаза. Она не помнила, когда перебралась на кровать, и как уснула, и почему укрыта одеялом. Наверняка Колдер заходил её проведать. Сколько бы он ни говорил, что ему всё равно, в каких она будет условиях, сам же первый кинется проверять всё ли у неё хорошо.
Ах, Колдер…
Нужно скорее вставать, пока Колдер и Латоя вновь встретились и не полетели искры.
Мифэнви вызвала служанку и распорядилась доставить из кухни горячей воды. Немногим позже, приведя себя в порядок, она спустилась в столовую, чтобы велеть накрывать ужин.
Латоя уже была там, на этот раз она облачилась в вызывающе лиловое платье, и, прохаживалась, по — хозяйски заглядывая в каждый уголок.
А здесь мило! Я-то думала, что ваш Глоум Хилл — как гроб, весь в красном бархате. А тут уютненько. И салфетки — шарман — шарман,