Понимая, что она сейчас самая свободная, Матильда решила быть полезной и сходить в ближайший супермаркет купить еще вина. На душе скребли кошки, и любимое состояние Моти в прошлом – самоистязание – полностью овладело душой эмпата. Неужели она настолько никчемна, что ее удел только в магазин за вином бегать? Грустно взяв бутылку вина, Матильда подошла к кассе. В магазине начинался час пик, уставшие люди набивали огромные сумки продуктами, чтобы быстро поесть и уснуть перед ждущими их целый день телевизорами. Ей вдруг стало их всех так жаль, что слезы выступили на глазах.
– Красивые девушки не должны плакать, – обронил парень, стоявший в очереди в соседнюю кассу.
Мотя решила, что не хватает еще начать знакомиться в супермаркетах, и демонстративно от него отвернулась, уставившись на раздвижную дверь магазина. Там сейчас происходила комедия, потихоньку собиравшиеся люди хохотали. Уставший после рабочего дня народ с удовольствием веселила собака породы двортерьер. Она подходила, вставала на задние лапы перед автоматическими дверями, и те торжественно раздвигались перед ней. Получив желаемый результат, псина неспешно отходила в сторону. Двери, не видя входящего, закрывали ставни. После чего шкодливая дворняга вновь появлялась перед ними, вышагивая по-цирковому. И самое смешное, было видно, как животному нравится эта игра под названием «двери супермаркета».
Матильда любила животных, и ее позабавило это собачье представление. На сердце сразу стало легче, показалось, что мир не так уж и плох, – даже маленькая дворняга, если захочет, может получать радость в этой жизни.
– Ах ты гадина! – послышался крик на весь магазин, и толстый охранник направился в сторону веселившего народ животного.
На глазах людей защитник порядка подошел к доверчивой собаке и со всей дури пнул в живот беззащитную псину. Та заскулила и убежала прочь. Народ остолбенел, никто не знал, как реагировать. У всех мгновенно появился привкус горечи во рту. Замерли все, но не Матильда. В такие мгновения голова у нее работала медленно, а тело, подчиненное исключительно душевному порыву, творило то, что считало нужным.
Словно боясь, что кто-то ее опередит в столь щекотливом деле, она поспешно подошла к охраннику и ударила его бутылкой по голове. Это Мотя сделала не исподтишка, а как честный человек, глядя прямо в глаза, поэтому удар пришелся прямехонько на лоб блюстителя порядка. Охранник закачался и некрасиво упал на грязный от апрельской слякоти пол супермаркета.
Толпа по-прежнему стояла замерев, страшась спугнуть захватывающее представление. Мотя тоже не очень понимала, что делать, – такой отвратительный еще пять минут назад охранник на полу и с пробитой головой сейчас тоже вызывал жалость. Но быстрее всего сориентировались коллеги поверженного, они бежали к Моте со всего огромного гипермаркета, как тараканы из разных щелей, доставая по пути дубинки и шокеры.
– Молодец, девушка! – крикнул парень, который пять минут назад запретил ей плакать. – Что ж это такое происходит, граждане, пинать животных! Бедных голодных собак, и так уже лишенных любых благ. – Он подошел к Матильде, одновременно хлопая в ладоши и произнося свою пламенную речь. – А что, товарищи, сегодня собаку, а завтра, получается, нас пинать начнут, – продолжал митинговать молодой человек и, повернувшись к Моте, тихо добавил: – Ваш выбор вина прекрасен, и тара крепкая, буду иметь в виду.
Мотя взглянула на совершенно целую бутылку в своих руках и смущенно спрятала ее за спину.
– Пора защищаться от рукоприкладства в супермаркетах! – крикнул парень, и толпа загудела.
Самые смелые стали подходить к ним и прикрывать Мотю своими телами, но охранников уже было не остановить. Лежащий на холодном полу поверженный коллега полностью развязывал им руки.
Началась любимая русская забава, именуемая в народе дракой.
– Так, Портнягина, на выход с вещами, – бас полицейского вывел ее из невеселых воспоминаний.
– Без Феликса не пойду! – крикнула Мотя и схватила молодого человека, мирно лежащего на скамье, за руку.
Было видно, что от подобной акции он пребывает в шоке и совсем не против, чтобы эта чересчур активная девушка уже пошла бы без него.
– А Феликс у нас кто? – послышался голос Зинки.
– Шеф, – обрадовалась Матильда и кинулась к решетке, – я так рада тебя видеть.
– А я тебя здесь не очень, – недовольно буркнула начальница.
– Шеф, мы просто обязаны вытащить отсюда Феликса, он меня спас, – взмолилась Мотя.
– Это невозможно! – возмутился полицейский. – Феликс Есупов вор, а вор должен сидеть в тюрьме! Это, между прочим, еще Глеб Жеглов сказал, – произнес он и посмотрел вверх.
Зинке показалось, что полицейский не подозревает о том, что Жеглов – вымышленный персонаж, и верит в его великие достижения в поимке преступников.
– Вор? – уточнила она, повнимательней взглянув на парня.
– Вор, – подтвердил полицейский.
– Настоящий? – все еще не верила в удачу Зинаида.
– Стопроцентный, – как-то чересчур гордо ответил капитан, словно речь шла о его личном в этом деле достижении.
– С классиком я спорить, конечно, не буду, но думаю, в этом мире все же нет ничего невозможного. – И, взяв полицейского под руку, Зинка предложила: – Пойдемте еще раз выпьем ваш чудесный кофе, ничего вкуснее не пила со времен моего путешествия в Италию.
Глава 5. Дело в шляпе
«Какой длинный день», – думала Зинка, засыпая в «избе» на неудобном кожаном диване. По домам разъехаться не получилось, экстренный мозговой штурм продлился глубоко за полночь, и потому было решено всем остаться здесь. Места в уютном домике было много, хватило даже для их обновленной компании.
Усталость валила с ног, но сон-предатель все не шел, а Зинке так хотелось упасть в забытье. Скорее всего, подействовал кофе капитана, она выпила почти ведро за период переговоров. До сих пор во рту стоял приторный вкус растворимого напитка. Чтобы мысли снова и снова не возвращали ее к расставанию с Тимуром, а они именно так и делали, Зинка начала вспоминать прошедший вечер.
Когда они всей огромной делегацией вышли из участка № 248, на улице уже стемнело, и апрель своим вечерним холодом напомнил, что до лета еще далеко. Алексей тихо отчитывал Мотю, а та шла, повесив голову, и даже не защищалась, видимо, алкоголь практически выветрился, и веры в свою правоту у девушки поубавилось.
– Как вас зовут? – спросил ее странный парень по имени Феликс.
– Зина, – ответила она, разглядывая его красивую широкополую шляпу и не менее впечатляющее пальто.
Этот наряд делал из простого тридцатилетнего парня аристократа, не меньше. Алексей, который, к слову, действительно имел такие корни, на выходе из участка оценил одежду парня, уважительно пробубнив «надо же».
– Разрешите представиться, Феликс Есупов, – сказал он и снял шляпу в знак приветствия, демонстрируя тем самым, что знает шляпный этикет.
– Интересные у вас имя и фамилия, – усмехнулась Зинка. – Вы из тех самых Юсуповых, потомков нагайских ханов, впоследствии сроднившихся