– Не знаю, – честно ответил Лёвка, что вообще-то было приятно.

Я вышла из подсобки, улыбнулась клиентке – невысокой стриженой блондинке в мягком платье со смешными совами и занялась зёрнами кофе. Минут десять спустя к нам присоединилась сияющая Лариска.

– Получилось, – прошептала она, – маслом оттереть пятно получилось. Я сразу застирала. Как ты и сказала.

Я засыпала кофе в молотилку, нажала на кнопку.

– Галь, ты всё-таки крутая! – с восторгом добавила Лариска, перекрикивая грохот аппарата. – У тебя все проблемы на раз-два решаются.

– Все, кроме своих, – пробормотала я, выключив аппарат.

– Что? – переспросила Лариска.

Но я сначала пересыпала помолотый кофе в бумажный мешочек, написала название, не забыв в конце поставить смайл, завернула пакетик так, чтобы аромат не просочился наружу, закрепила его золотой проволочкой. Вручила клиентке, взяла у неё деньги, пожелала хорошего дня и только потом развернулась к Лариске, которая в это время ставила в микроволновку тарелку с вишнёвым штруделем.

– Он отказался, – сообщила я.

– От чего? – не поняла Лариска и тут же в ужасе прикрыла рот рукой. – Погоди… ты же вчера собиралась… да ты что?! Быть не может!

– Может. В общем, урок тебе, Липатова, на будущее. Не стоит в этих делах ориентироваться на историю о Магомете и горе.

– Ну погоди, – умоляюще сказала Лариска, – расскажи, как это вышло. Вы пришли в клуб.

– Да, мы пришли, – начала я, но тут из моего кармана запел Ленни Кравитц, «I want to get away, I want to fly away».

Я даже не сразу услышала – специально ставила на звонок песню, чтобы, если во время работы зазвонит, не слишком привлекал внимание гостей, сливаясь с музыкой, которая звучит у нас в кафе фоном. А когда услышала – психанула. А если Серёня?

Номер был незнакомый.

– Алло? – с опаской сказала я.

– Галя, – голос тоже был незнакомый, – извините меня. У меня, наверное, странный вопрос. Я прошу прощения… у вас есть лишний… э-э… бюс… бюстгальтер?

– Чего? – опешила я. – Кто это?!

В трубке шмыгнули.

– Лиля? – не поверила я. – Ты откуда мой номер взяла?

– Вы же сами дали.

– А имя?

– Вы же сами…

– Что – сама?!

– Сами сказали, что ваше имя означает «курица». Ну я и посмотрела…

– Ширли Холмс, – мрачно сказала я, – да, ты меня вычислила. Всё, отбой. Хорош баловаться, я на работе.

Я сунула телефон в карман.

– Кто это? – спросила Лариска, распахивая микроволновку и доставая оттуда штрудель.

У меня забурчало в животе от запаха вишни и ванильного сиропа, которым Лариска щедро полила штрудель.

– Девчонка одна, – отмахнулась я, сглатывая слюну. – Короче, мы пришли в клуб. Я волновалась, конечно. Он вроде нет. Хотя помнил, что у нас юбилей с ним. Подарил кольцо. Такое, модное, типа из серебра. Очень простое. Ну я и решила, что это знак. Точно знак. И говорю ему…

– I want to get away! I want to fly away!

Я нажала на кнопку «отбой».

– Я говорю ему: «Серёнь… давай, может…» А потом спохватилась. Что будет как в программе: «Давай поженимся!» Стала по-другому фразу строить. Начала подводить. Мы, типа, встречаемся сто лет. И в Москве уже не первый год. Давай, может…

– I want to get away!

– Да что