В одиночку умудрилась умять две банки с фасолью и полпачки галет. Когда почувствовала себя сытой, откинулась на стенку и задала вопрос, который крутился в голове с тех пор, как зашла сюда.
– А что это была за качка?
– Прилив, – коротко пояснил Элкай. – Корабль исправный, так что на нем можем добраться до штаба в считанные часы, пока вода не схлынет.
– Ничего себе! – ахнула я. – А кто тут умеет им управлять?
– Уиллер, – ответила Кортес. – Он подполковник ВМФ в отставке. Умеет обращаться со всякой военной техникой, но вода – это его страсть.
Мои брови взлетели вверх от удивления. У Хантера довольно интересные друзья. Полезные, я бы сказала.
– И тебе пора с ним познакомиться, – в проеме показался озадаченный Хантер.
Я кивнула ему в ответ и поднялась. Он отошел в сторону, давая мне выйти из каюты. Сперва шли в тишине, но не в неловкой, а такой, обыденной. Возможно, Хантера, как и меня, одолевали разные мысли. Я свои гнала со всей силы, потому что они были отнюдь не радужными.
Каким волшебством я выжила? Почему не стала мутантом?
Или стала?
Тогда почему я все еще в своем сознании? И что это был за всплеск агрессии в каюте?
Это повторится?
Когда дошли до лестницы, Хантер произнес всего одно слово:
– Наверх.
Послушно кивнув, поднялась на две ступеньки, как корабль снова качнуло. Я потеряла равновесие и чуть не упала, но заботливые руки Хантера своевременно оказались у меня на… талии. Видимо, когда он хватал меня, футболка задралась, потому что теперь отчетливо ощущала его теплые ладони на коже. Я будто очутилась посреди мягкого облака – было комфортно и спокойно.
Опять чувствую это успокаивающее воздействие, которое начисто прогнало мрачные мысли.
– Осторожнее. Держись крепче за перила, – проговорил он.
– Хорошо.
Мы продолжили движение.
– Впервые на корабле? – спросил Хантер.
– Да, до этого только на теплоходе была, – легкое воспоминание пронеслось в голове, вызывая мимолетную улыбку. – А как так вышло, что у тебя в друзьях оказался подполковник ВМФ?
Послышалась легкая усмешка, после которой последовал ответ:
– Я ему жизнь как-то спас.
Я остановилась и развернулась. Встретившись с серьезным взглядом Хантера, поняла, что он не шутил. Да с таким и не шутят. Но в голове такое плохо укладывалось.
– Что произошло? – негромко спросила я.
– То же, что и с остальными, Джоанна. Он оказался не в том месте и не в то время, стал свидетелем нападения мутантов на группу выживших. Выступил в открытую с заявлением о существовании мутантов на заседании Совета правления Хэйвена. Кейн тогда приказал всех присутствующих отвезти в Зону Б, а там с ними должен был покончить мэр Бакстер. Мы перехватили транспорт и ликвидировали охрану. С тех пор Уиллер с нами.
Я понимала, что их знакомство едва ли могло быть обычным, но чтобы настолько.
– Понятно.
Он рассказал еще несколько случаев, которые так или иначе связаны с теми, кто был сейчас на корабле. Каждый раз все сводилось к тому, что либо сам Хантер, либо его люди спасали присутствующих здесь солдат. Интересно, а сколько из них спас Мэлвин? А Томас?
Я до сих пор не принимаю такого самопожертвования Томаса, потому что он непросто скрывал это от меня, а погиб из-за этого. А Мэлвин… Меня сжирало чувство вины по отношению к нему. Я обещала, что дам ему шанс, что дам шанс нам, хотя сама не была к этому готова. Хотела, чтобы ему стало легче. И он пошел за мной, один. И погиб.
Теперь чувствую, что заслужила смерть от его рук. Хотя бы за то, что дала ложную надежду, которая и привела его на порог самой Смерти. И та охотно открыла ему дверь. Потерять его… это чувство я ни с чем не могу сравнить. Я будто лишилась части своей души, когда он напал на меня.
И сейчас, слушая про какого-то паренька, который оказался тут благодаря «Ястребам», я невольно задумалась о том, что платить ценой одного за тысячу – это едва ли можно назвать жертвой ради благого дела. Многие могут не согласиться с такой философией или взглядом на жизнь – кто как это называет, – но когда такое происходит, горе становится пожизненным спутником. Затем оно превращает человека в сгусток ненависти и злобы. И вот – тот, кто потерял любимого ради спасения сотни или тысячи душ, начинает люто ненавидеть этих самых спасителей.
В моем случае это «Ястребы».
Мы сами делаем свой выбор, а потом живем с его последствиями. Но как жить тем, кого этого выбора сознательно лишили? Быть всю жизнь в бегах, заткнувши рот? Не иметь возможности на справедливый исход или на банальную месть?
И то, и другое я смогу заполучить только одним способом. И это должно быть официально.
У самого входа на мостик я обратилась к Хантеру.
– Я хочу в твой отряд.
Сказать, что он был удивлен – это не сказать ничего. Брови взмыли вверх, а в зеленых глазах промелькнуло изумление. Сузив глаза, он подался немного вперед, так, чтобы оказаться со мной на одном уровне.
– Джоанна, это очень серьезный шаг. Недавно ты была против этого, аргументируя тем, что не хочешь оставить своих детей сиротами. Теперь сама предлагаешь вступить в мой отряд. Что изменилось?
Я была готова к этому вопросу.
– Я умерла.
Шумно выдохнув, он выпрямился и сложил руки на груди. Я снова проследила за его татуировкой. Колючая проволока на предплечье двигалась и создавалось впечатление, что она живая.
– Ты понимаешь, что придется следовать приказам?
– Понимаю.
– Знаешь, что придется в открытую выступать против всей верхушки Горла?
– Знаю.
– Готова к тому, что можешь не вернуться к своей семье?
Этот вопрос вызвал небывалое чувство уверенности, которое дало возможность поставить Хантера в непростое положение. Я хочу добиться желаемого, а самый действенный способ сделать это – припереть его к стенке.
– Ты же обещал, что больше не допустишь, чтобы со мной что-то случилось? Вот и сдержи свое обещание, – я обворожительно улыбнулась, ощущая себя внутри… ну не то что бы комфортно.
Хантер ухмыльнулся и восхищенно проговорил:
– Джоанна, из тебя вышел бы великолепный адвокат! Умеешь надавить и не боишься высказать правду. Это очень ценно, особенно сейчас. После разговора с Уиллером мы вернемся к этой теме, – пообещал он и жестом предложил пройти вперед.
Я кивнула и зашла на мостик.
Двое мужчин и одна девушка у приборов болтали о чем-то непринужденном, но при виде нас замолкли. Их испуганные взгляды были красноречивее всяких слов. И направлены они на меня.
Эти люди боялись.
Могла ли я их за это винить?
– Эллиас Уиллер, – ко мне подошел мужчина, который до этого находился за другой дверью. – Приятно познакомиться.
Легкая седина затронула его темные виски, а вокруг серых глаз угадывались морщинки. Лицо Уиллера излучало тепло