Километрах в пяти за Дальним наткнулись на лежащую лицом вниз молодую женщину с разбитым дубинкой затылком, из которого все еще сочилась кровь. Андрей Викторович остановил машину и спрыгнул на землю.
– Жива, – сделал он вывод, пощупав жилку на шее, – но если пробит череп, то вряд ли протянет долго. Хотя кто его знает, может, удар прошел вскользь…
Раненую отнесли в сторону от тропы и уложили под кустом, заклеив рану марлевым тампоном. Еще километра через два наткнулись на труп девушки, почти ребенка. Перелом основания черепа и раздробление шейных позвонков. Еще примерно через километр нашли два лежащих рядом тела двух детей семи-восьми лет, забитых дубинками. Андрей Викторович еще раз пожалел об отсутствии пулемета и пообещал сам себе, что устроит такой «вихрь-антитеррор», что все черти повылазят из ада и примчатся перенимать опыт. Дальше все было чисто. Очевидно, схваченных беглецов или тела убитых уже отвели или отнесли на захваченную людоедами стоянку клана Лани.
Вскоре впереди показались дымы костров. Метрах в восьмистах от стоянки на заросшем кустами берегу небольшого ручейка, машина остановилась. Мотор заглох – и Себа наконец выдохнула. Велев молодежи сидеть тихо и не отсвечивать, мужчины вышли из машины и перейдя ручей, в котором не замочила бы ног и курица-подросток, принялись рассматривать в бинокли место будущего сражения.
По стоянке, состоящей из пары десятков крытых шкурами конусовидных шатров-типи, беспорядочно бродило изрядное количество соплеменников тех уродов, что были убиты неподалеку от лагеря клана Прогрессоров (шестьдесят-семьдесят человек). Очевидно, там полегла основная ударная сила этого племени, потому что на стоянке насчитывалось не более десяти мужчин боеспособного возраста. Остальные же были женщинами и подростками обоих полов.
– Ну что, Андрей, – спросил учитель, – какие планы? На то, чтобы пойти и завалить там всех, нас банально не хватит. А на близкой дистанции они нас просто задавят массой.
– Сам вижу, – ответил тот, не отрываясь от бинокля, – надо хотя бы частично выманить их оттуда в чисто поле. Хотя, Петрович, ты посмотри, как их мужики мордуют – своих же баб! Мачизм стопроцентной концентрации, – он нахмурился.
– Точно! И как они только не разбежались от такой жизни? – сказал Сергей Петрович, наблюдая, как высокий и худой тип кулаками «учит уму-разуму» нескольких стоящих перед ним на коленях женщин.
– А куда им бежать-то? – хмыкнул коллега. – Сам же знаешь, что у местных изгнание – это что-то вроде смертной казни. Одиночки тут не выживают. Единственная надежда изгнанника – что его или ее примет какой-то другой клан. А на этих, из-за репутации их племени, местные будут охотиться как на диких зверей.
– Может быть, и так, – задумчиво произнес Петрович, – но ты же понимаешь, что пока все это только наши с тобой домыслы. Просто ты и я – не те люди, что могут хладнокровно убивать беззащитных женщин. Вот мы и придумываем себе оправдания для того, чтобы оставить их в живых.
– Возможно… Но если эти бабы бросятся на меня с дубинами или с визгом кинутся врассыпную спасаться, то после того что я видел, моя рука не дрогнет. Если же они упадут на землю и прикроют головы руками, то тогда извини – не смогу.
– Если ты не сможешь, то я тем более. Но мы с тобой заболтались как два интеллигента. Надо уже что-то решать.
– А что тут решать? – удивился Андрей Викторович. – Валим всех, кто попытается оказать сопротивление или скрыться. А потом разбираемся с оставшимися. Разбираемся в прямом смысле, а не по методу милейшего капитана Флинта. Живыми они от нас точно не уйдут.
– Постой, Андрей… Ты что, и этих тоже собираешься принять в наш клан? Если все пройдет, как ты предполагаешь, их же окажется вдвое больше, чем нас с женщинами клана Лани вместе взятых. Передушат нас как-нибудь ночью как котят, и все.
– Придумаешь какую-нибудь колдовскую заморочку с перемешиванием крови, – усмехнулся физрук, – ты же у нас шаман, а местные, они такие суеверные.
– Ладно, – согласился тот, – я попробую. Альтернатива выглядит куда более отвратительной.
– А теперь все, хватит болтать. Сейчас надо выманить часть этой банды сюда.
– Чем, точнее кем, будем выманивать?
– А Себа у нас на что? – ответил отставной прапорщик, радуясь возникшей у него в голове идее. – Натянем поперек тропы буксировочный трос, которым мы тягали бревна, и, чтобы не поднимать раньше времени шухера, попробуем обойтись без огнестрела – будем действовать арбалетами и клинками. Главное, чтобы девчонка держала себя в руках и не бросилась удирать раньше времени.
– Ладно, – сказал Петрович, которому идея коллеги пришлась весьма по душе, – пошли уговаривать эту Себу. Что-то мне говорит, что она отчаянная трусиха, и уговорить ее будет непросто.
Плачущую Себу уговаривали чуть ли не четверть часа, но все же уломали. Последним аргументом послужили несколько веток кустов, с палец толщиной, которые бывший военный без особой натуги срубил своим кукри и пояснил, что так будет с каждым, кто попробует тронуть ее хоть пальцем. Аргумент сработал, и девушка согласилась побыть живой приманкой. Еще четверть часа ушла на подготовку засады. Сергей Петрович, Сергей-младший, Катя и Лиза вооружились взведенными арбалетами, Андрей Викторович снова вынул пару кукри, а Гуг взялся за свой топор. С его силой в местных условиях это вообще была вундервафля. Да и владел он им вполне прилично.
14:25. берег Гаронны, 14 километров вверх по течению от Дома на Холме.
Все вышло как и задумывалось. И даже лучше. Когда Себа выскочила из кустов и закричала, привлекая к себе внимание, в ее сторону направились не только мужчины, но и большинство мальчишек-подростков, которым тоже, видимо, захотелось принять участие в забаве. Для того чтобы пробежать восемьсот метров, нужно минут пять. За это время можно сделать много полезного. Например, натянуть трос, завести УАЗ и не спеша встать по номерам.
Ослепленная охотничьим азартом погоня вломилась в кусты, словно стадо бизонов. Первая пятерка, запнувшись о коварную придумку, кубарем полетела на землю, где попала под беспощадные удары Андрея Викторовича и Гуга. Еще четверым достались стрелы из арбалетов. Все произошло так быстро, что никто даже не