Алби уже в который раз повторяла процедуру с добровольцем из отдела физиологии. На абсолютно лысой голове смешливого молодого человека было закреплено порядка сотни крохотных датчиков, опутавших сверкающую плешь словно паутина. В лаборатории играла негромкая расслабляющая музыка, подопытный пил чай с успокаивающим эффектом. Никакой химии, никаких мощных снотворных, сон должен прийти максимально естественно. Дор, доброволец, уже раз пять принимал участие в этих экспериментах и совсем не боялся. Вот только снов своих он не помнил, хоть убей. Алби кусала губы, меняла параметры по одной ей понятной схеме, каждый раз приносила новую усыпляющую запись и новый отвар, но дело не шло. Что-то она упустила, но вот что? Алби не понимала. Профессор Вайльд ободряюще хлопал её по плечу: «Через тернии к звёздам», а вот Кит... Алби вздохнула. Кто бы мог подумать, что он так приревнует её к этой работе. И ведь сам же её и пригласил. Хотя методы Алби, все эти музыки сфер и разномастные чаи, Кит Тригг отвергал с презрительной усмешкой. Послушать его, так испытуемого надо накачать снотворным или алкоголем, чтобы вырубился быстро и надолго. Как будто одурманенный разум будет слушать команды или хотя бы понимать их. Профессор целиком и полностью был на стороне Алби, и она с горечью видела, как Кит отдаляется от неё всё дальше и дальше. А уйти с проекта «Гипнос» она уже не могла, настолько её затянула работа, связанная со сновидениями. Девушка со вздохом потянулась к кнопке, как дверь в лабораторию распахнулась и в неё вошли двое «красногалстучников», один высокий, тучный и седой как лунь, второй моложе, субтильнее, казалось, он был шестёркой у первого, если бы не повадки хищного зверя. Так перемещается леопард, выслеживая жертву, припадая к земле и раздувая ноздри. Это был агент сродни хищнику, которому приходилось уже проливать кровь и переступать через табу убийства. Молодой «красногалстучник» испугал Алби намного больше старого. А рядом с ними шёл, странно улыбаясь, Кит.

– Что такое?.. – Профессор обернулся, недовольный шумом, и замер на месте. Лицо его побледнело, на лысине выступили капли пота. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять: ничем хорошим визит «Красного отдела» в его лабораторию не кончится.

– Профессор Эрвин Вайльд? – Старый особист подошёл поближе и огляделся. В глазах его засветилось неприятное понимание. – Я капитан Рон Гир, начальник особой бригады службы правительства по надзору за научными изысканиями. Это лейтенант Рифус Гарт, один из наших лучших агентов. Вашего сотрудника вам представлять не надо, надеюсь. Вы понимаете причину нашего визита к вам?

Алби прошиб холодный пот. Что случилось, они не делали ничего запрещённого! Их работа проходила в рамках изучения человеческого мозга и его возможностей в разных фазах сна... чем они привлекли внимание «Красного отдела»? И почему с ними Кит?! Она незаметно скосила глаза вбок. Дор спал как сурок.

– Это произвол, – прошептал потрясённый профессор, – это вопиющий произвол... Я буду жаловаться в ректорат...

– Особая бригада как раз и создана для того, чтобы пресекать произвол, – усмехнулся капитан Гир и вдруг резко рявкнул, как выплюнул: – Арестовать!

Профессор как-то сразу обмяк и кулем свалился на стол с ещё тёплым чайничком. А Алби даже пошевелиться не сумела, её будто парализовало, и она только и могла, что в немом ужасе смотреть, как к ней приближается молодой «красногалстучник». Убийца.

Он без церемоний цапнул её повыше локтя и резко дёрнул:

– Вперёд.

Но Алби даже пальцем не могла пошевелить, лишь смотрела расширенными от страха и непонимания глазами на недоброе, хищное лицо с трёхдневной щетиной и странно неподвижными глазами неприятного оттенка разбавленного чая. Глаза не моргали и лишь смотрели на неё безо всякого выражения. Наконец особист легонько встряхнул её.

– Идёмте. Не заставляйте капитана Гира ждать. Мне ещё конвоировать вашего руководителя, так что шевелите ногами. Тут недалеко.

В итоге, плюнув на всё, «красногалстучник» поволок Алби к выходу, в прямом смысле слова таща на себе. Девушка так и не смогла идти сама и только беззвучно плакала, надеясь, что человек с глазами палача этого не видит.

– Побудете тут, – он втолкнул Алби в старый и уже не использующийся вольер, в котором раньше держали подопытных собак, – капитан распорядился, чтобы вы не покидали стен Института. Кормёжка три раза в день, душ вот, – он ткнул пальцем в отверстие в стене. Там был старый кран, ржавый и не внушающий доверия.

– За что? – прошептала Алби, к ней понемногу начала возвращаться речь. – Что я... мы... сделали?

Лейтенант Гарт пожал плечами:

– Да понятия не имею. Мне без разницы. Можете потом спросить у капитана. Моё дело вас арестовать и препроводить в камеру. Хорошего дня, – усмехнулся он и быстрым шагом пошёл прочь, не оборачиваясь.

– Кит? – профессор не верил своим глазам. – Как... как ты мог? Это же ты привёл их сюда. Зачем?

Кит Тригг стоял молча, стараясь не встречаться с профессором взглядом. Он и не думал, что это будет выглядеть так. Когда этот Рифус утащил Алби куда-то вниз, Кита пробрала дрожь. Гарт ей едва руку не сломал. И хотя Гир обещал ему, что с Алби и профессором будут обращаться хорошо, Кит уже не верил. Самонадеянный идиот! Играться с «красногалстучниками» мог только безумец, каковым он, Кит Тригг, и являлся. «Красный отдел» по неизвестной причине был в курсе абсолютно всех изысканий профессора Вайльда и его помощников. И когда Риф привёл Кита, предварительно окунув того в умывальник, на встречу с Гиром, Тригг вдруг решился. Что это было: трёп с пьяных глаз, ревность к успехам Алби, желание самолично