До наших дней дошли рассказы о тех первых поселенцах на Бухтарме и Уймоне. Столетиями передаются имена первых жителей, основателей деревень, маршрут, которым они добирались до этих мест.
Но царская уступка — на время. Как ни отстаивали жители Бухтармы свою вольную жизнь, к концу прошлого века многие льготы были уничтожены; стали среди бухтарминцев проводить и рекрутский набор. Свободный край перестает быть свободным, но вера остается: вера в страну Беловодье, где мужикам жизнь привольная и безбедная. И вымысел обгоняет действительность. Все дальше и дальше уходят крестьяне, одержимые упорным стремлением найти землю обетованную. Побеги, побеги…
Официальные документы и воспоминания говорят об огромном их числе. В одном побеге — уже в XIX веке — участвует до трехсот человек, собравшихся из разных алтайских деревень. За беглецами двинулась погоня, завязалась перестрелка. Все-таки большинство ушло, и начались бесконечные скитания по пустыням Центральной Азии. В конце концов, после многих мытарств несчастным пришлось обратиться к ненавистным властям, которые под конвоем доставили их назад. Пережив почти трехлетние мучительные скитания, крестьяне были вынуждены вернуться в свои села, где их ждали допросы и суд. Тем не менее участники этого неудачного похода, братья Бобровы, не успев вернуться, сразу же начали готовить следующее путешествие, уверяя своих соучастников, что на этот раз неудачи не будет, так как они точно разведали «место обширное, всем изобильное и называющееся Беловодьем. Там земля хлебородна, много всякого зверья и рыбы». Семнадцать лет готовят братья свой поход, собирают сто пятьдесят шесть человек, и хотя власти предупреждены — остановить крестьян они не смогли. Поход 1861 года оказался самым длительным и трагическим по конечным результатам. Претерпев многочисленные страдания, часть убежавших решила вернуться, однако по пути домой многие попали в плен к киргизам. Остальные во главе с вожаками всё шли вперед… Прошли не менее пяти тысяч верст, но наконец, измученные и обессиленные, тоже пустились в обратный путь. Однако и эта неудача не поколебала веры в существование чудесной страны, а то, что беглецы не нашли Беловодье, крестьяне объяснили тем, что от верховьев Иртыша взяли вправо, а надо было бы взять чуть левее. В. Г. Короленко заметил по этому поводу: «Некоторые из этих искателей возвращаются обратно, претерпев всякие бедствия, другие не возвращаются совсем. Нет сомнения, что эти „другие“ погибают где-нибудь в Китае или в суровом, негостеприимном и недоступном для европейца Тибете. Но наивная молва объясняет это исчезновение иначе… По ее мнению, эти пропавшие без вести остаются в счастливом Беловодском царстве. И это обстоятельство манит новых и новых мечтателей на опасности и на гибель».
И действительно, бегство продолжается. Между прочим, именно на какие-то «теплые воды», по словам Л. Н. Толстого, убегали время от времени крестьяне имения Лысые Горы, что принадлежало (в романе «Война и мир») генерал-аншефу Николаю Андреевичу Болконскому.
Легенда о сказочной стране пользовалась в народе такой популярностью, что появлялись авантюристы, сумевшие использовать эту веру в корыстных интересах. Так во второй половине прошлого века объявился человек, выдававший себя за архиепископа из Беловодья (Аркадия Беловодского). Он даже показывал какие-то грамоты на «сирском языке», распространял собственное «житие». Странствуя по деревням, он беспечально жил в течение тридцати лет, пока власти не арестовали его за самозванство.
Интересный рассказ о Беловодье мы находим в романе известного писателя XIX века Мельникова-Печерского «В лесах»: один странник уверяет там собравшихся, будто ему удалось дойти до благословенного края: «А есть в дальних странах места сокровенные. Там одна непорочная невеста Христова, среди бусурман яко светило сияет. Первое такое место на райской реке Евфрате, промеж рубежей турского с персидским, другая страна за Египтом, зовется Емакань, в земле Фиваидской, третье место за Сибирью, в сокровенном Опоньском государстве…
Десять недель шли: на каждую неделю по два покойника! Голод, болезни, дикие звери, разбойники да бусурманские народы — везде беды, везде напасти… Но дошли-таки мы до Беловодья. Стоит там глубокое озеро… на том озере большие острова есть, и на тех островах живут русские люди старой веры… Выпуску оттудова пришлым людям нету, боятся те опонцы, чтоб на Руси про них не опознали и назад в русское царство их не воротили…»
Слушали крестьяне те рассказы, и никто из них не подозревал, в том числе и сами рассказчики, что Беловодье — не географическое понятие, а поэтическая мечта о вольной стране, и ее название не только от цвета реки. Существует еще старорусское значение слова «белый» — «свободный, чистый», в том числе — от помещичьих поборов, податей.
Согласно одной из легенд, Беловодье может появиться, если твердо веришь в эту страну, в любом месте, даже просто среди тайги.
Так верили беглецы в свободу, в Белые воды, что даже власти «признали» существование этой страны. В 1907 году Беловодье промелькнуло в официальной переписке. Это было связано с именем некоего Бобылева, который, приехав из Томской губернии, явился в Министерство внутренних дел и сообщил, что в Беловодье живут российские подданные, «бежавшие туда по причине раздоров, происходивших за веру, при царе Алексее Михайловиче» (то есть еще в XVII веке!). Он назвал и число жителей в пятьсот тысяч и вызвался отправиться туда с поручением, на что ему выдали 150 рублей, с которыми авантюрист, конечно, исчез…
Идут годы. Все меньше белых пятен на картах. Все меньше веры в Белые воды… Потихоньку просвещаются крестьяне, и в конце XIX века вера в страну обетованную постепенно начинает тускнеть и затем исчезает… Впрочем, известный художник Н. К. Рерих, посетивший Алтай в 20-е годы нашего века, еще услышал рассказы о Беловодье, — только ему говорили, что оно находится около Гималаев, в связи с чем он решил, что это то же самое, что буддийская священная земля Шамбала, в переводе «Белый остров». Рериху даже сказали, что какие-то люди смогли там побывать, «только не было им позволено остаться там и пришлось вернуться».
Грустным эпилогом к упорным народным поискам желанной страны является старая сибирская песня:
Это стихотворение впервые напечатано в книге ленинградского исследователя К. В. Чистова, опубликованной в 1967 году и посвященной русским народным социально-утопическим легендам. В своей работе ученый, вслед за историками прошлого, разобрал и объяснил многие предания, в том числе о Беловодье.
И какое удивительное, а может быть, естественное совпадение, что именно в