– Честно сказать нет, но спорить не стану. Меня больше волнует вопрос, с чего это меня будут слушаться, я им не командир и не благородный.
– Разберешься. Ты победитель, а это, между прочим, самое высокое звание в данный момент! И у тебя есть сила и великий и ужасный маг в напарниках, с кем ты имеешь счастье вместе путешествовать. Ясно?
– Это ты ужасный и вели…
– Мартин, ты что, идиот? Вон лежит великий маг, разуй глаза! Хэрн, ляпни что-нибудь в поддержку своей крутости.
– Если встану сейчас, то вы все ляжете! Мне тут хреново, а вы лясы точите. Малыш, хватит издеваться, а если я коньки откину, как ты выражаешься?!
Да, опять нарываюсь на те же грабли. Нужно следить за своим языком.
– Всё, разбежались! Не забывайте, я ученик великого мага. А ты наёмник, что охраняет наш покой. И будьте добры, постоянно придерживаться этой легенды.
С этими словами я склонился над Хэрном. Мартин, постояв немного, двинул к стоящей на другой стороне поляны карете. Его вороной умчался в сторону, где, я думаю, находится катар.
– Хэрн, кто так тебя? – спросил я, разглядывая небольшой порез у него под ухом. – Голова не болит, не кружится?
– Есть немного, но это, скорее всего, от усталости. А вот рана на голове болит.
– Чего сам плетение восстановления не применишь?
– Просто сил нет, а крови натекло много. Не смогу сам себя подлечить, всю манну истратил на щиты. Сам видел, сколько лучников у них в отряде было. Как мечники, большинство из них никакие, но были и очень достойные. Последние и гвардейцам Императора вряд ли уступили бы. Да ты и сам видел, а вот в магическом плане почему такие слабые, непонятно.
– Я мага ихнего поджарил, может на нём весь расчёт строился?
– Может.
Тем временем, под разговор, я быстро накладывал сперва плетение для остановки крови, а затем и плетение второго уровня восстановления. Получилось быстро, и, я бы сказал, как-то обыденно. Если остановка крови, плетение школы Порядка, то восстановление, честно взятое из книги эльфа. И далось оно мне намного проще, чем первое. Хотя по уровню и превосходило его. Отлично, значит, работает навык здоровья на всю мощность, четвёртый холл всё-таки!
– Вставай, Хэрн, хватит валяться и изображать из себя больного. – чтобы не тратить свой личный резерв, манну и силы черпал из кулона настоятеля. После того, как подзарядился от вождя, кулон был заполнен процентов на двадцать пять, то есть на четверть. – И давай, вклинивайся в работу по повышению своего имиджа.
– Повышения чего? – не понял, поднимающийся с земли, канн.
– Я говорю, чтобы тебя люди и наши попутчики больше уважали и боялись, надо помочь им. Полечить, кого надо, пленников порезать. Чтобы жутко было. Представляешь, какие о тебе разговоры пойдут? Великий маг да ещё и воин, каких поискать. А?
Хэрн постоял, помечтал, улыбка до ушей.
– А тебе это зачем, малыш?
– Сам не понимаешь? Во-первых, практика в лечении и практика в применении кинжала. Навыки глядишь, подберутся нормальные. Прокачаюсь хорошенько. Сам посуди, не использовать такой шанс надо быть и вовсе дураками!
Постоял Хэрн, помолчал, с носка на пятку перекатывается. Думает.
– Опасно, малыш. Мы и так к себе привлекли внимание, практически в одиночку перебив поисковую сотню кочевников. А в неё обычно отбираются лучшие, а тут ещё и лекари сильные. Мне то, может, и ничего, бояться сильнее будут. А вот насчёт тебя… очень ты желанной добычей станешь для многих. Опасно!
– Рискнём! Такой практикой я разбрасываться не намерен. Да и тебе будет полезно поучиться. Совершенствоваться нужно постоянно, а тут такая возможность. Решено. Давай лучше тело из-под телеги достанем. Посмотрим на потенциального рабовладельца.
Хэрн, нагнувшись, схватился за торчащие из под телеги ноги и потянул тело на себя, извлекая его на божий свет. Парень в ошейнике чуть не бросился на Хэрна, вот и делай людям добро!
– Не мешай, ты же просил помочь! Вот мы и пришли. Не бойся, ничего с твоим хозяином мы не сделаем. Давай, Хэрн, переворачивай его.
Хэрн, взял пострадавшего за плечо и перевернул того на спину. Волосы длинные, скомканные в неопрятный пучок, полностью закрыли лицо незнакомца. Оп-па, вернее сказать, прекрасной незнакомки. Мартин нас убьет, если мы без его участия приведём в чувство красавицу. После того, как Хэрн откинул с лица волосы, перед нами открылась картина совершенного лица незнакомки: полные чувственные губы, тонкий нос, высокие тонкие брови. Одета девушка в охотничий костюм или, может, у них такие костюмы для путешествий? Тонкая, грациозная, ростом, судя по длине тела, выше среднего, уши маленькие, розовые, и щёчками похожая на Хэрна.
Я повернул голову к Хэрну, чтобы сравнить их щёки и замер. Хэрн стоял, как вкопанный, с плотно сжатыми губами.
– Хэрн, очнись – потряс я друга за плечо – что происходит?! На тебе лица нет!
Хэрн закрыл глаза, что-то сказал негромко себе под нос на не знакомом языке. Я снова толкнул его в бок.
– Очнись! Что случилось, в самом-то деле? – заорал я.
Хэрн вздохнул так протяжно и глубоко, будто собрался в чём-то исповедоваться.
– Это женщина каннов. Наш ребёнок от человеческих женщин, или и вовсе ребёнок каннов не в одном поколении. У нас рождаются от женщин людей мальчики-канны, а вот девочки такие же, как и люди. Только намного умнее и сильнее вашей слабой породы. В течение тысячелетий после ухода древних, за нашими женщинами ведётся охота. Пленных каннов даже используют, как скотину для выведения и улучшения человеческой породы. От таких женщин у них рождается всегда здоровое и сильное потомство. И, как видишь, наши девушки всегда очень красивы. И вдруг она одна в караване, и без охраны! Странно. Такого в моё время не было никогда.
Понятно, смешение кровей. Вот и поняли местные, как победить болезни у детей. Весьма приятное, надо признать, решение проблемы улучшения человеческого генофонда.
– Ну и чего ты так на неё прореагировал? Подумаешь, баба в караване! Ничего необычного в этом нет. К тому же понятно, что не простая она, раз имеет личного раба.
– Да, ты прав. Но для меня, сам понимаешь, встретить родную кровь это пока стресс. Тем более, такую красотку. У меня ведь женщин давно, очень давно не было!
– Послушай, Хэрн, ты на что можешь рассчитывать за спасение госпожи, а?
Канн задумался. На лице явно видны следы сомнений и надежды и предвкушение заслуженного вознаграждения за спасённую