– Но это велел только принц Джон!
Гай двинул плечами.
– Но лорд-канцлер не возражал?
– Но и не подтвердил? – спросил Хильд. – Да, я слышал, принц медленно, но верно оттесняет Лонгчампа от руководства Англией. Так что да, лучше слушать принца?
Гай огрызнулся:
– Слушают того, кто отдает приказы. Я видел, что на троне сидит принц Джон!
Он соскочил на землю, бросил послушнику повод и вошел через дверной проем, где по бокам на месте металлических скоб рыжеют только широкие пятна, а на земле размытые дождями горки ржавчины. Внутри еще больше упавших сверху и раскатившихся камней, даже не видно, какой здесь пол.
В соседней комнате, это обширный зал, так же голо, мрачно и мертво, только под подошвами захрустел высохший звериный помет. Уцелел только остов замка да одна из башен, хотя и она без крыши, просто высокая каменная труба, устремленная в серое негостеприимное небо.
Двери в башню тоже нет, он вошел, поколебался, но рискнул на всякий случай попробовать подняться по узкой винтовой лестнице. Выстроено правильно, нападающим подниматься правым боком, а щит на левой оставался лишним грузом, в то время как защищающиеся встретят атаку именно левым, укрывшись щитами…
К его удивлению, лестница вывела к верхней площадке, только выйти туда не рискнул, пара прогнивших досок не выдержит даже волчонка. Правда, вот прямо под ногами засохший лисий помет, то ли звери поднимались сюда из любопытства, то ли пробовали достать отдыхающих здесь перелетных птиц.
Когда он спустился, Хильд уже бродил, переступая через мелкие камни и перелезая через большие глыбы, по залу и осматривался, задрав голову.
– А где кони? – спросил Гай.
Хильд мотнул головой.
– Там, за стеной.
– Нашел коновязь?
– Нет, придавил повод камнями.
Гай сказал недовольно:
– Смотри, если убегут – сам будешь ловить. Здесь вблизи деревни хоть какие-то есть?
– И не одна, – сообщил Хильд с готовностью. – Однако это область Данелага, ваша милость!.. Все крестьяне свободные люди, вам здесь никто не служит.
Гай поморщился.
– Тогда какой смысл в этом огромном наделе земли?
Хильд возразил:
– Не скажите, ваша милость. Вон тот лес – ваш, озеро тоже ваше. И ездят из некоторых земель напрямик через ваши. Можете брать плату за топтание.
Гай отмахнулся.
– Сам знаешь, я этого делать не буду. Ладно, посмотрю, что здесь за подвалы…
– Я подожду вас здесь! – крикнул Хильд.
– Трус, – обвинил Гай. – Привидений боишься? А еще монах.
– Привидений не существует, – ответил Хильд с достоинством, – Господь их запретил! А вот крыс за наши грехи нам оставил в напоминание. Они здесь даже весьма реальные, ваша милость.
Гай уже не слушал, впереди черный провал, широкие ступени, ведущие в темноту, сказал нетерпеливо:
– Дай-ка факел!
– Сейчас-сейчас зажгу…
Выбивал огонь он долго и неумело, Гай хотел было взять огниво из рук монаха, но наконец искра упала на смоченную маслом паклю, вспыхнул огонь.
Держа его на вытянутой руке, чтобы не обжечься, он спустился по крупным ступеням, повел факелом в стороны, разгоняя темноту.
Глава 10
Этот замок продолжает удивлять: самым подходящим для жизни помещением оказались именно эти подвалы. Целые залы. В одном обнаружилась уцелевшая коллекция пыточных инструментов, от простых щипцов до настоящей дыбы, правда, с перегнившими или обрезанными ремнями, а еще несколько небольших комнат с сохранившимися дверьми из толстых четырехгранных прутьев из закаленного железа.
Сверху послышался вздох, там появилась фигура молодого послушника.
– Чего тебе?
– Да так, – сказал тот дрожащим голосом, – неуютно как-то… Ого, как тут здорово!
– Что здорового? – спросил Гай хмуро.
– Осталось только навесить замки, – сообщил Хильд бодро, – и камеры для заключенных готовы.
– Знаешь, – буркнул Гай, – нам о себе бы подумать сперва.
– А что? – спросил Хильд. – Можно сперва и в камере! Зато будете знать, как в них.
– Уже знаю, – ответил Гай коротко.
Он поднялся наверх, загасил факел и убрал в седельный мешок. Хильд поднялся следом, бодро потер ладони.
Гай посмотрел на него с подозрением.
– Вам понадобится помощь, – объяснил Хильд.
Гай отмахнулся.
– Не поверишь, но я все умею делать сам. И дерево тесать, и камни таскать. Могу и стену сложить, и окна вставить…
Хильд покачал головой, в глазах было осуждение.
– Так все лето провозитесь. А когда работу шерифа делать?.. Нет, ваша милость, нужно позвать на помощь мужчин из деревни. Они помогут…
Гай подумал, посмотрел на громаду замка, махнул рукой.
– Ты прав, мне тут одному всю жизнь таскать камни. Поедем, у меня осталось немного денег, найму на работу.
Хильд сказал быстро:
– Они и без денег сделают! Вы же на королевской службе! Вам обязаны помогать…
– Ничего не обязаны, – ответил Гай твердо. – С этого и начинаются злоупотребления служебными полномочиями. Нет, я заплачу за все и сам буду работать наравне с ними!
Хильд вздохнул.
– Хорошо, что и не расседлывал. Давайте прямо в село Ягодное, это самое крупное, народу там поболе, найдутся свободные люди, что захотят подработать.
– Хорошо, – сказал Гай, – а ты пообщайся с местными. Узнай их нужды, чего ждут от шерифа, чего боятся. Много ли тут ворья и всякого непотребья…
– Все сделаю, ваша милость, – пообещал Хильд. – Поскорее возвращайтесь.
Дорога кривая, колчеватая, если бы не верхом, напрыгался бы в телеге, подковы иногда высекают искры о спрятавшиеся в земле камни.
Впереди в низине густой туман, иногда легкий ветерок сбивает его в такие густые комья, что задавят, если попасть под них. Он вскоре ощутил, что весь покрывается капельками влаги, конская сбруя блестит этими мелкими жемчужинками, а когда моргнул, с ресниц сорвалась капля, даже на носу еще одна, это уже совсем не дело…
Туман тревожно напоминал темно-синий дым пожарищ, а когда в одном из домов увидел свет, то через туман тот показался ему огнем костра, на котором сарацины жарят добычу. Конь шел по дороге уверенно и размашисто, у него есть и другое чутье, кроме зрения.
Дома потянулись с двух сторон дороги, туман опустился к конским копытам и наконец с сожалением остался позади, ибо деревня умненько вскарабкалась на пригорок и вся расположилась там, поджав лапки.
Пахнуло ароматом свежего хлеба, он вдруг ощутил звериную жажду тепла и уюта, чего был лишен с детства.
Возле первого же дома в нетерпении остановил коня.
– Эй, – прокричал он, – здесь что, все вымерли?
Из ближнего дома высунулась лохматая голова старухи, она вгляделась в него подслеповатыми глазами и прокричала визгливым, дребезжащим голосом:
– Езжайте дальше, господин!.. Сейчас все в поле…
Гай тронул коня, тот охотно понесся дальше, за околицей простор, а дальше зеленые квадраты полей, где межа только угадывается, настолько зеленые стебли, только-только наливающиеся восковой свежестью, стоят плотной стеной.
Он увидел крестьян, что равномерно распределились по краю поля и что-то делают, наклонившись и выставив зады, пустил коня к ним. В это время из-за темной стены высоких деревьев, куда вплотную подошли поля, выметнулся храпящий олень, повел по сторонам безумными глазами и, ослепленный ярким светом дня, ринулся прямо через посевы.
Следом, едва не разбиваясь о деревья, выметнулись с диким криком, гиком и свистом