- Да, - ответил я настороженно, - Кажется, понимаю. С этой чехардой наверху, когда то дружим с Западом, то не дружим, то деремся за Арктику, то как бы и не нужна… политика меняется, но база остается неизменной?
- Верно, - сказал он.
- Точно что? – спросил я.
Он попытался приподнять голову, но не смог, лицо совсем невеселым, словно увидел мое печальное будущее.
- Верь тому, - произнес он слабо, - на чем основывается политика. Но не очень доверяй самой политике… особенно политикам. Это все изменчиво.
- Я доверяю только науке, - согласился я. – Она никогда не подводит и никогда не врет.
- Только результаты, - произнес он тихо, - частенько интерпретируют…
В комнату заглянула Екатерина Васильевна, я сделал попытку приподняться, но он остановил меня жестом, а ей сказал:
- Дорогая, я чувствую себя… терпимо. Визит моего лучшего ученика взбодрил…
Она исчезла так же неслышно, я расправил было плечи, но они согнулись сами по себе, словно под неведомой тяжестью.
- Значит, никому не признаться?
Он указал взглядом на кофейный аппарат, я спросил тревожно:
- А вам можно?
Он тихо улыбнулся.
- Володя, мне уже все можно.
Не поднимаясь от постели, я вошел в сеть его квартиры, дистанционно включил кофейный аппарат, оставив те же настройки.
Он чуть приподнял мохнатые брови, прислушался, перевел взгляд на меня.
- Двойной экспрессо?
- Да, - ответил я. – Там еще настройка «средний», но используется реже и нерегулярно, так что явно не для вас.
- Для гостей, - сообщил он. – А Катя кофе не пьет… Да, Володя, у тебя такие возможности… Ты же можешь включить не только кофемолку, но и зажигание в баллистической ракете с ядерной головкой?..
- Могу, - ответил я тихо, - потому ночью просыпаюсь от ужаса, что кто-то другой такое сделает… А такое время на подходе.
Он прошептал с закрытыми глазами:
- Даже не знаю, что посоветовать. Такие силы как бы нехорошо держать под замком… однако как их использовать?
Я сказал невесело:
- На роль таинственного борца с преступностью я не гожусь. Да и противно это. Но… что? Понять, как быстро заработать гору денег, купить дворцы, личные самолеты, яхты, приобрести остров в Тихом океане?
Он улыбнулся уголком рта.
- Это тоже не так уж плохо, как тебе кажется. Можно часть средств, которые идут на дурацкие развлечения, перебросить на финансирование науки.
- Да, - сказал я, - хотя это и будет нарушением… Будет? Нарушением закона будет точно, а нарушит ли это нравственные законы? В смысле, чтоб не так высокопарно, честно это будет или нечестно?
Кофейный аппарат перестал размалывать зерна, треск прекратился, в обе чашки хлынули две почти черные струйки.
Я перенес их к кровати, профессор взял свою достаточно твердо, хотя ниже пояса уже мертв, я то и дело дергался, пытаясь ему как-то помочь, но он держит двумя руками и отхлебывает аккуратно, не проливая ни капли.
Так в молчании пили некоторое время, наконец он протянул мне уже пустую, на блюдце рядом с постелью остались две штучки миндального печенья, такого с ним никогда раньше не случалось.
- Не знаю, - ответил он, - не знаю. Мне очень не хотелось бы что-то советовать, но, как твой учитель, могу сказать только… на твои плечи рухнула тяжелая ответственность. Кому много дано, с того много и спросится. Если не воровать деньги… я имею в виду с помощью легальных финансовых операций, то… тогда остается только…
Голос его становился все тише, глаза закрылись. Я сосредоточился, на экране смартфона, который я не стал вытаскивать из кармана, появилось волевое лицо энергичной женщины.
- Здравствуйте, Валерия Викторовна, – сказал я, успев посмотреть о ней все в инете, - примите заказ на криозамораживание. Простите, что сразу к главе корпорации, просто дело неотложное… Да, оплату сразу… Полностью все тело, отдельную капсулу… Нет, он жив, но врачи говорят, пошли не последние дни, а часы.
С экрана прозвучало деловое:
- Давайте адрес, высылаем бригаду.
Глава 5
Небоскребы раньше официально именовались тучерезами. Сейчас вижу насколько назвали правильно, высокие башни Южного Бутова распарывают низкие тучи быстро и безжалостно, как острые ножи умелых поваров толстую рыбу.
Ингрид позвонила, едва я вышел из дома своего старого учителя. Навстречу уже катит массивный автобус, в котором вся необходимая аппаратура для подготовки к заморозке, как говорят в народе, я успел увидеть в окна зеленые халаты и лица медиков.
Когда я садился в автомобиль, автобус остановился перед подъездом, задние дверцы распахнулись, выпрыгнул жизнерадостный толстяк с надписью на спине рубашки «Роман Любимов, тот самый!» и начал вытаскивать аппаратуру.
- Привет, - сказала Ингрид, - ты что, совсем забросил свой отдел?
- А чего тебя это так интересует? – поинтересовался я. – Рассвет близок, но тьма все еще рулит…
- Ты сейчас едешь по магистрали, - определила она, - в десяти минутах от меня. Давай пересечемся там на углу возле кафешки «Sc zzzzzzяяяяя»?
- Тогда уж в самой кафешке, - уточнил я.
- Заметано, - ответила она обрадованно. – Я успею раньше, что тебе заказать?
- Сперва успей, - ответил я.
Моя мышечная реакция значительно уступает скорости мышления и обработки информации, гонщик из меня получился бы не просто первоклассный, а все призы были бы мои, так что я повел автомобиль на той скорости, которую может выжать из своего двигателя, и хрен с ними, штрафами, за превышение права не отбирают, а смешные финансовые потери меня не разорят.
Я оставил автомобиль на парковочной площадке «Sяяяя», вышел и увидел как на достаточно большой скорости мчится вольво Ингрид.
Увидев меня, она покачала головой, авто оставила у обочины, выскочила сердитая и злая.
- Ты не мог приехать раньше меня!
- Я старался ехать медленнее, - сознался я. – Но как-то вот так…
- Сама прослежу, - пригрозила она, - чтобы штраф тебе впаяли по максимуму!.. Жаль, у нас нельзя, как в Аргентине, в зависимости от дохода нарушителя, тогда бы ты поплясал!
Я взял ее под руку.
- Ты злая, потому что голодная? Пойдем перекусим.
Она тряхнула головой, красиво сделав волосы веером, а локоть выдернула из моей не слишком-то и цепкой ладони..
К противоположной стороны к кафе идут четверо парней, я моментально ощутил как по мне вздыбилась шерсть, а внутри проснулся и заворочался питекантроп.
Ненавижу эту манеру, когда несколько дюжих самцов прут посреди улицы, грубо распихивая тех, кто не успел отскочить в сторону. Сильные, наглые, уверенные в своей мощи, а