Воин, совершавший этот первый подвиг, получал звание ийак. «Я ийак», — заявил Тескатлипока; то есть юный воин уже мог сравняться со своим богом. Он срезал прядь волос на затылке и отпускал прядь, спадающую на правое ухо. Но он пока еще поднялся только на одну ступень: если в последующих двух-трех походах он не сможет отличиться, то будет вынужден выйти в отставку и отказаться от военной карьеры. Как ни печально, придется посвятить себя работе в поле и семье; он больше никогда не сможет носить из покрытых вышивками одежд окрашенного хлопка и украшений. Он будет простым масеуалли.
Если же, напротив, боги будут к нему благосклонны, если (как говорили мешики) он родился под счастливым знаком, он продолжит свои военные подвиги. Когда он пленит или убьет четырех вражеских воинов, то получит титул текиуа («владеющий (частью) дани» — текитль), то есть войдет в высшую категорию, участвующую в распределении поступающих податей. Он получит доступ к участию в советах воинов и к командованию. Он сможет носить сложные головные уборы из перьев и кожаные браслеты. Перед ним откроется дорога к высшим чинам: он сможет стать куачиком («тот, у кого острижены волосы на макушке»), куаучичимекатлем («чичимек-орел»), отомитлем (слово, обозначающее древнее суровое и воинственное племя отоми, жившее в горах к северу от Мехико). Наконец, он сможет вступить в один из двух высших военных орденов: «воинов-ягуаров», военным облачением которых была шкура ягуара, воинства Тескатлипоки, или «воинов-орлов», носивших шлем в виде головы орла, — армии Солнца.
В одиннадцатый месяц года — очпанистли — император лично раздавал награды и почетное оружие. «Все выстраивались по порядку, стройными колоннами, перед Мотекусомой, который сидел на орлином настиле (куаупетлапан); на самом деле он сидел на орлиных перьях, а спинка его трона была из шкуры ягуара… Каждый стоя приветствовал его; у его ног лежали всякого рода оружие и знаки отличия — щиты, мечи, плащи, набедренные повязки. Они стояли перед ним, приветствуя его, и каждый по очереди получал подарки. Затем они надевали доспехи и украшали себя своими знаками отличия. Он (император) вручал эти роскошные украшения главным военачальникам… Когда все наряжались таким образом, то снова выстраивались в ряд перед Мотекусомой… И знаки отличия, которые им вручали, были их наградой, которая должна была привязать их (к службе)… А женщины, которые смотрели на них — матери и горячо любимые жены, — проливали горячие слезы, их сердца переполнялись печалью. "Вот наши возлюбленные дети, — говорили они, — а если через пять или десять дней прозвучат слова 'Вода и огонь!' (то есть 'война'), вернутся ли они назад? Найдут ли они дорогу домой? На самом деле они уйдут навсегда!"»{23}
Но эти традиционные причитания, похоже, не побуждали воинов свернуть с их пути, столь же традиционно почитаемого и превозносимого. Для них смерть в бою или, еще лучше, на жертвенном камне была залогом счастливого бессмертия, ибо воин, павший на поле боя или принесенный в жертву, непременно становился «спутником орла» — куаутека, одним из тех, кто сопровождает солнце с восхода до заката в ослепительном кортеже света, сияющем от радости, — а потом возрождался в облике колибри, чтобы вечно жить среди цветов.
На самой вершине воинская иерархия сливалась с государственной. Одним из титулов императора был тлакатекутли — «господин мужчин», то есть воинов, и первая его обязанность состояла в командовании войсками не только Мехико, но и союзных городов. Среди окружавших его высших сановников самые главные исполняли в основном военные должности, по крайней мере первоначально; четверо из них в военное время командовали войсками, предоставленными четырьмя секторами столицы.
Два из этих «четырех великих» выделялись по оказанной им чести: это Тлакатеккатль («командующий воинами») и Тлакочкалькатль («глава дома копий»). Эти титулы указывали на то, что первый командовал войсками, а второй отвечал за арсеналы (тлакочкалли), где хранилось оружие. По большей части, это были близкие родственники правителя, и именно из них зачастую выбирали императора: Ицкоатль, Ашайякатль, Тисок и Мотекусома II на момент избрания носили титул тлакочкалькатля, Ауисотль был тлакатеккатлем. Их наряд был великолепен и роскошен: расшитые одежды, драгоценности, уборы из перьев. Их резиденции походили на императорский дворец, и образ жизни они вели соответствующий. Они были первыми из тех, кому доставались подарки и разнообразные товары, поступающие из покоренных областей. Они обладали одновременно славой и богатством.
Впрочем, это относилось ко всем отличившимся воинам на каждой ступени. По мере того как они занимали всё более высокий статус в иерархии, слава их росла, и одновременно они получали, вместе с правом носить всё более роскошные одежды и украшения, подарки натурой и доход с определенных земель. Они не только уже не были обязаны обрабатывать свой надел, как простые граждане, но и получали новые участки, чаще всего в покоренных землях, которые возделывали для них другие.
У них красивые дома, многочисленная челядь, ослепительные наряды и драгоценности, обильные запасы в закромах и сундуках — они богаты. Но нельзя забывать, что это богатство даруется только покрывшим себя славой. Ты богат, потому что прославился, а не славен, потому что богат: человеку, принадлежащему к правящему классу, невозможно обогатиться иначе, чем совершив подвиги.
Испанцы решили, что военные сановники, знать, окружающая императора, сродни европейской знати при дворах испанского или французского короля. Это было явным заблуждением. Правитель ацтеков окружал себя не двором из наследных «грандов», владеющих поместьями или семейными состояниями, а военными или гражданскими чиновниками, чьи прерогативы были связаны с их обязанностями.
Правящий класс постоянно обновлялся, пополняясь за счет граждан, и именно это составляло его силу. Любой воин, каково бы ни было его происхождение, сумев захватить четырех пленников, становился текиуа и сразу же попадал в высший слой общества. С другой стороны, император раздавал высокие чины тем, кто это заслужил; часто сразу после завершения сражения или войны он назначал целую группу сановников: после победы Мотекусомы II над жителями Тутотепека сразу 260 человек были повышены в чине.
Тесосомок уточняет, что после покорения Койоакана все «простолюдины», отличившиеся в войне с этим городом, были назначены на самые высшие военные должности; одновременно каждый из них получил одно или несколько поместий