Жанна решила, что найдет поддержку у друга детства Эрнеста, графа Эдгара де Луана, члена Жокейского клуба, капитана кирасиров, достойно сражавшегося во время несчастливой для Франции войны. Граф был все еще красивым мужчиной с живым взглядом и усами, покорявшими женские сердца. Разумеется, он был без гроша. Но как старинный друг Бароша, он был вхож к его наследнице и деликатно оказывал Жанне скромные знаки внимания. Она не осталась к ним равнодушной. А когда он предложили ей стать графиней, она не пренебрегла его предложением.
Эмиль де Жирарден попытался предупредить ее: Луан, при всей своей привлекательности и честности, игрок и прожигатель жизни, он спустит все, что окажется у него под рукой. Выходить за него замуж – безумие… Но Жирарден оказался не ко двору со своими предупреждениями: Жанна твердо решила стать графиней. И что может быть лучше, если жаждешь респектабельности? Да и отказать жениху в привлекательности тоже было невозможно. Свадьба состоялась. Остаток осмотрительности подсказал Жанне не заключать гражданский брак: она обвенчалась с Эдгаром в часовне апостольской нунциатуры.
Медовый месяц оказался коротким. Жирарден говорил чистую правду: женившись, Луан и не подумал заниматься сахарным заводом и выплатой ренты, а стал пригоршнями тратить деньги жены на азартные игры и хорошеньких девочек. Жена, которой изменяют, над которой чуть ли не публично смеются и разоряют, стала устраивать мужу бурные сцены. Дело кончилось тем, что супруги разъехались. Эдгар увлекся сицилийской княгиней и покинул семейный очаг, отправившись под сень апельсиновых деревьев у подножия Этны. Избавившись от нескольких миллионов и вместе с ними от семейных неприятностей, Жанна пригласила банкира Жоли, чтобы навести порядок в своих делах. И он охотно взялся за работу. Чтобы его деловой пыл не остыл, графиня де Луан сделала его своим любовником.
Других любовников у нее не было. Сердце Жанны успокоилось. Наверное, сказался возраст, но она сохранила несравненное обаяние, которое покорило целую эпоху. Она осталась музой литературных кругов, и в ее салоне старые литераторы встречались с молодыми.
В 1900 году Жанна переселилась с улицы Аркад на Елисейские Поля, в квартиру, расположенную на улице, которая зовется теперь Арсен Уссе. Ее литературный салон был самым влиятельным в Париже. Все премии Французской академии и многие другие почетные премии проходили через руки Мадонны с фиалками, как продолжали ее называть, потому что, любя эти цветы, она украшала ими свои просторные апартаменты. Госпожа де Луан, скромная и полезная подруга, на протяжении долгих тридцати лет пестовала литературных гениев Третьей республики.
Она умерла 15 января 1908 года, и траурные речи обошлись без воспоминаний о юной мойщице бутылок, которой в один прекрасный день подруга прислала золотую монетку в двадцать франков.
Гимар
Ревнивая мать
Ноябрьским вечером 1760 года на улице Нёв-Сен-Жиль девушка и юноша в мансарде под самой крышей не помнили ни о чем на свете, кроме своих чувств. Ей исполнилось семнадцать, ему девятнадцать, и им было наплевать на промозглый холод, на то, что в комнате не горит огонь, – они согревали друг друга своей любовью. Прелестную темноволосую красавицу звали Мари-Мадлен Бернар, а симпатичного блондина – Франсис Леже, они оба танцевали в кордебалете «Комеди Франсез», где познакомились и влюбились.
Совсем другая сцена разыгрывалась в это время в полицейском участке у лейтенанта, господина де Сартина, выслушивающего немолодую женщину, которая заливалась слезами, не замечая его недовольного вида. Женщину звали Мари-Анн Бернар, и она написала жалобу на господина Леже, который «похитил и незаконно лишил свободы ее дочь». Не в одних только театральных пьесах встречаются редкой породы матери, желающие извлечь выгоду из своей красивой дочки. В те времена среди богатых и немолодых мужчин считалось хорошим тоном платить за обучение и воспитание хорошенькой девочки, оставив за собой право сорвать цветок невинности, когда красавица расцветет.
Лейтенант в один миг выставил бы плачущую тетку за дверь, если бы жалобу не подписал откупщик Божон, а за ним не стоял бы господин д’Эльпине, который разрешал все затруднения матери, взяв на себя воспитание дочери, но не желал лично вмешиваться в подобные дела.
Полицейский был в курсе всех этих тонкостей и поспешил уверить безутешную мать, что поторопится отыскать беглянку. Затем он вызвал своего лучшего сыщика по фамилии Марэ, впрочем, давно уже знавшего, где находятся влюбленные голубки, и приказал ему поутру навестить их гнездышко. Но потихоньку, без особого шума.
Марэ так и поступил. Юная парочка внушала ему сочувствие, и он отечески посоветовал малышке вернуться под материнский кров. В ответ юная фурия, завернутая в одеяло, принялась кричать во весь голос, что ненавидит мать, а еще больше этого Эльпине, с которым ее, видите ли, хотят отправить ужинать после выступления в театре, а ей дорог только ее обожаемый Франсис. Марэ потратил немало времени впустую на вразумление влюбленной девицы, пока ему не пришел в голову простой и гениальный вопрос, и он поинтересовался: неужели молодые люди хотят попрощаться с театром, который требует от них соблюдения закона?
Дело мгновенно уладилось, и Марэ отвел упрямицу к матери. Встреча вышла бурной. Дочь была настроена крайне решительно, и матери пришлось заговорить в более мягком тоне. Мари-Анн Бернар принялась объяснять, что вынуждена выплачивать долги тем, кто ей помогал, а дочь, если хочет прославиться как балерина, должна завести себе богатого покровителя. Мари-Мадлен сделает непоправимую глупость, если откажется от драгоценностей и туалетов ради мальчишки без единого су! И кто, собственно, мешает ей с ним видеться? Но не у всех же на глазах…
На том разговор и кончился. Молодая женщина твердо решила самостоятельно распоряжаться своей судьбой и… выбрала себе другого богатого покровителя – финансиста Бертена. А потом побежала утешать несчастного возлюбленного, которому в конце концов пришлось смириться с таким положением дел. Но неожиданности на этом не прекратились: во время перепалки с Марэ танцовщица узнала кое-что интересное относительно самой себя. Она считала себя дочерью честного коммерсанта по фамилии Бернар, который давным-давно умер, но оказалось, что ее отец жив и трудится во славу национального флота, так как гребет на одной из галер, и ничего другого ему больше не светит. Мари-Мадлен пришла в страшную ярость: как мать посмела ее обмануть?
Она заговорила об этом с Мари-Анн, та, как обычно, сначала расплакалась, потом упала в обморок, а уж потом рассказала, что Бернар ее законный муж, но не отец Мари-Мадлен. Ее отец – женатый человек, он работал приемщиком полотна на мануфактуре в Вуароне. Зовут его Фабьен Гимар. Теперь он овдовел, отошел от дел и живет в