— Да она совсем другая. Не веришь? Честное слово. Она хорошая девушка, не зазнайка вовсе, и очень красивая.
Каллист вспомнил полуденное невероятное приключение и нечаянное знакомство с Адельфиной и посмотрел на верхушки деревьев, раскачивающихся в такт его возбуждённым мыслям. Поэтический стих призвал музу, готовую нашёптывать любовную лирику. Однако записать рифмы он мог только вечером в тишине, поэтому Каллист спустился с небес и обратился в слух, всячески выказывая почтение любимому дедушке.
— Ладно, внучек. Все девушки хороши, милы и красивы до поры, до времени. Моё дело стариковское. За свои неполные сто шестьдесят три года хороших и хорошеньких девушек, прекрасных и распрекрасных фигурой, умом и характером, я видал и «перевидал» достаточно. Могу заверить письменно и печать поставить: лучшая из них та, что прошла мимо, особенно в молодом и «вьюном» возрасте, когда карьеру надо делать, на ноги становиться.
— А как же бабушка? — внук озорно сверкнул глазами.
Сэр Леопольд Иолант тщательно вытер губы и руки льняной салфеткой, встал из-за стола и вышел на веранду, чтобы по привычке подремать после обеда в кресле-качалке на свежем воздухе. Каллист повторил все те же движения наспех и вприпрыжку выскочил следом. Дедушка сел в кресло и посмотрел на внука как будто сердито:
— Ты бабушку не приплетай сюда. Не умничай! Бабушка — это святое. Я предупредил тебя, как более опытный товарищ и повидавший всякого в жизни. Остальное дело ваше, молодое. Разберётесь, — он вздохнул и покачал головой. — Хорошо, Каллист, будет тебе пригласительный билет на Бал Выпускников в Гелиополе. Я позабочусь об этом, так и быть.
Глава 4 Велизар, отец Адельфины
«Посади собаку на царство —
она все равно будет грызть обувь».
Древнеиндийский афоризм
Сэр Велизар Арон был достойным отцом младшей дочери Адельфины, которая, скорее всего, унаследовала не только характер, но и многие привычки папаши. Он не был упрямым и строптивым, каковым считали его некоторые домашние и подчинённые. Однако настойчивость имел отменную. Жёсткая воля к победе отца семейства в любой ситуации была настолько несгибаема, что послужила поводом к тому, что некоторые, а может, уже и многие, стали за глаза называть его «упрямым ушастым осликом» или коротко «нашим ушастым».
Род сэра Велизара Арон происходил от старинного уважаемого рода Аронов, известного всей Атлантиде как «борцов за справедливость и свободу граждан для жителей — выходцев из Старой Атлантиды». Что такое «справедливость» и «свобода» для свободных граждан Атлантиды? Сформулировать достойный и всеобъемлющий ответ на этот каверзный вопрос вряд ли кто-либо мог бы из представителей этого древнейшего рода. Тем не менее, так уж повелось у простых жителей Атлантиды считать Аронов борцами за справедливость и свободу. Однако достоверная мысль насчет пользы, — это как сказать, а вреда от них точно уж пока не наблюдалось ни разу. И это было хорошо, и это было славно. Слава Великому Двуединоначалию!
Мать сэра Велизара, леди Изольда Арон (по старинному «Аарон») — сильная статная женщина, широкая в кости, ещё не пожилая, по атлантическим меркам, но в годах, — продолжала уверенно занимать высокий пост и крепить позиции в Сенате. Она тоже активно боролась за права и справедливость в таком-то и таком-то вопросе. Темы необходимых и разбираемых в Сенате «справедливых» вопросов менялись часто или не очень, иногда к праздникам, особенно к Новому Году, но обязательно тогда, когда приходила пора очередных выборов или перевыборов, а также в тот момент, когда в прессе снижался рейтинг тех или иных сенаторов.
***
Родовое поместье и фамильный замок Аронов находились на северо-западном побережье Атлантиды. Северная граница их богатых владений открывалась прямо на береговую линию Атлантического океана. Другие три стороны света защищала замок от внешнего мира и любопытных взоров высоченная крепостная стена, искусно сложенная из местного белого камня. Стена поднималась в некоторых местах на двадцать, а то и двадцать пять метров. Сей белокаменный кремль с золочёными куполами храмов Двуединоначалия обрамляла пышная зеленокудрая природа. Первозданные смешанные леса из толстоствольного кедра, длинноиглых сосен и раскидистых дубов ни разу не нарушал стук топора или визг пил. Егеря же спиливали сухостой и убирали хворост и прочий сушняк только по мере крайней необходимости, сохраняя по возможности богатство биоценоза как можно более полным для будущих поколений семейства Аронов.
Во владениях Аронов время от времени, чаще по праздникам, сидя за столом и чаркой медового эля, старики вспоминали старинные легенды с участием смотрителей за обширными торфяниками и непроходимыми болотами с метановыми испарениями. Знатные выходили из их уст истории, одна другой таинственнее и чуднее. Сказители на ходу сочиняли «былины» и «страшилки», дабы вразумить отроков и отроковиц не заходить далеко за грибами и ягодами без взрослых. Да разве молодую прыть удержишь, когда кровь играет, словно молодое вино!
Сенокосные заливные луга с пахучей травой кормили стада зубров и маралов. Полноводные реки и мелководные ручьи пересекали земли Аронов с юга на север, даря практически доброй трети Атлантиды хороший рыбный улов. Голубые озёра с прозрачно-хрустальной водой и зелёные, заросшие кувшинками, пруды радовали глаз стражников, оглядывающих окрестности в бинокль, когда они заступали на дежурство в высоченных причудливой формы сторожевых башнях. Почти всё семейство Арон: бабушки, дедушки, многочисленные тёти и дяди, племянники и племянницы со всей своей челядью жили тихой деревенской жизнью за стенами белокаменного замка Аронов. Исключение составляла лишь небольшая часть семейства, которая «вынуждена» была заниматься политикой государства, дабы... Дабы вся Атлантида и фамилия Аронов могла процветать и дальше.
***
Леди Изольда Арон, бывая в хорошем сентиментальном настроении, навещала супруга-земледельца, а точнее землевладельца в родовом поместье не реже одного, но и не чаще двух раз в месяц. Сэр Станимир Арон, или Арон-старший, родной дедушка Адельфины и её двух старших сестриц Актинии и Лидии и многочисленных двоюродных братьев и сестёр, — сыновей и дочек её дядюшек и тётушек, — с которыми Адельфина виделась однажды мельком, но не помнит, когда именно, — предпочитал оставаться в поместье и управлял им довольно хорошо.
Дедушка сэр Станимир предпочитал спокойную деревенскую жизнь с неспешным распорядком дня. Его будильник «кукарекал» звонко и радостно, неизменно в одно и то же время суток — в три утра, если дедушке не спалось, и в шесть утра, если сон снисходил на доброго труженика деревни и он не слышал ранней побудки. Дедушка поднимался с постели, надевал поверх льняной пижамы длинный мягкий тёплый халат и неторопливо выходил во внутренний двор на птичник. В курятнике его встречал огромный матёрый красно-рыжий петух с гордым взглядом и орлиными повадками. Длинный сине-зелёный хвост топорщился веером. Величавая поступь с