Читать «Как выйти замуж за босса»

- Вообще-то, всё всегда бывает впервые!

Это мне так Лариска говорит. Лариска – моя лучшая подруга, личный психолог, группа поддержки и собутыльник в одном лице.

- Ну ты Сашка-Тухляшка.

Сашка – это я, полностью Александра, по батюшке Олеговна, а Тухляшка потому, что отказываюсь идти в клуб и уже битый час выслушиваю жалобные и умоляющие стоны моей подруги, переходящие в самый настоящий шантаж и угрозы.

- Ужас! Тебе, дорогая моя, аж двадцать пять лет!!! Двадцать пять, на минуточку!! А ты уже ведешь себя, как пенсионерка со стажем. Лариса, что-то я так устала сегодня, почитаю-ка я книжечку. Лариса, ну что ты в самом деле, какой клуб? – удачно перекривляла мои интонации эта шантажистка.

Ну да, ну люблю читать, ну не люблю я клубы, тусовки, всякие платьица-мини и каблучищи по пятнадцать сантиметров. Ну как, люблю вообще-то, но не применительно к себе. Рост у меня средний, волосы русые, глаза серо-зеленые (и серого значительно больше, чем зеленого), фигура обычная, щечки присутствуют, нос, в одном экземпляре, тоже имеется. Ну так, серединка на половинку, ничего такого особенного. Зато я умная. Ну как умная, это я так думаю.

- Сашааааа, ну ты вообще, – это всё Лариска не может угомониться – у твоей единственной и неповторимой подруги сегодня ХэппиБёздэй. Я уже и платье подготовила, и туфли новые прикупила. Хватит уже твоих: а давай дома и по винцу. Погнали в клуб. Ладно, ты затворница, ну пожалей ты меня, молодую и рвущуюся в бой! Хочу выгуляться, на людей посмотреть и себя показать. Парня себе отхватить шикарного хочу. Потом семью, детишек.

- Что-то тебя понесло уже, Лариска. - я соизволила оторваться от книжки - Какая семья, какие дети, мы еще из дома выйти не успели.

- Так одевайся быстрее, крась мордаху, и выдвигаемся! Мой потенциальный муж заждался уже. Ходит бедный, грустит, одинокий и печальный, – начала пускать слезу Ларка.

Думаю, это три бокала шампанского, которые она успела выхлебать, пока мучала меня уговорами, в ней разбудили сентиментальность.

- Ладно. Давай уговор. Сегодня идем в клуб. Я послушно с тобой танцую, пью, и всё что ты пожелаешь. Но больше я туда ни ногой.

- Ну вот, а ломалась то, ломалась. – Лариска начала доставать со скоростью света платья, юбки, блузки, майки, с целью приодеть меня. – Тааак. Платьице? Или Юбочку? А может шортики?

- Джинсы Лариска, и туфли удобные, никаких твоих шпингателов по пятнадцать сантиметров.

- Вот Тухлятина ты. Ладно, тогда хоть джинсы в обтяжечку, и блузку с вырезом на спине. А то пойдешь как консервация. – Лариска захихикала – Хорошо, что у нас размер обуви одинаковый, я тебе свои самые скромные туфли дам. Не переживай, каблук устойчивый.

Это всё происходило в сопровождении её непрерывной беготни по комнате и открывании шкафов и тумбочек. Когда она вывалила все свои шмоточные богатства на стол, то достала свою огромную косметичку и просто подлетела ко мне.

- Увы и ах, дорогая моя Сашундия, сегодня крашу тебя я!!

Я пыталась вяло сопротивляться, но мне было лень противостоять её энергичному напору и я просто расслабилась, а моя дорогая подруга творила волшебство (я так надеюсь) над моим уставшим лицом.

- Ну? – я повернулась в сторону зеркала, когда Лариса закончила свои порхания вокруг меня.

- Ты великолепна, детка! – заявила она – Благодаря мне, великой и неотразимой.

Пока я разглядывала посвежевшую и похорошевую себя в зеркале, моя мадонна уже успела накраситься и упаковаться в платье.

- Так, вот джинсы, – кинула она мне ворох одежки, – там же блузки. В джинсы влезай, это самые крутые, блузку подбирай сама.

Я втянула живот, впихнулась в джинсы и надела бирюзовую блузку на пуговках, расшитую какими-то стекляшками синего цвета.

-Так и знала что выберешь именно её, – прокомментировала подруга мой выбор парадно-выходного верха – давай, расчесывай свои волосянки, тебе причухан модный сделаю. Давай, давай, не тушуйся, красапета, почти готовы уже.

Лариска быстренько подкрутила мои «никакие» русые волосы, что-то там подколола, подчесала и вроде ничего так получилось.

- Давай, поднимай свой ленивый зад и погнали, девушек бесплатно до одиннадцати пускают, не успеем, сама платить будешь.

Лариска взяла сумку, прыснула на себя духами. Секунду подумала, прыснула духами и на меня:

- Всё, выметаемся, сейчас такси поймаем и на танцулиииииии.

2

- Крастока, слющай, какие ножки у тебя, вах, – вещал таксист Лариске.

Я думала что такие только в анекдотах бывают, а не тут-то было. Усатый, кепка на голове, из волос на руках хоть косы плети и свитеры вяжи, всё по закону жанра.

- Ты просто как пэрсик зимой, яблочко весной и как арэх лэтом.

Я пыталась уловить логику в его комплиментах, а Лариска только радостно ржала на переднем сиденье и ни капельки этого мужика не боялась. Ну в этом вся она. Я уже начала переживать за сохранность наших бренных тел, когда усач неожиданно срезал через какие-то дворы и мы оказались у клуба.

- Мая сладкая канфэтка, мая жгучая брюнэтка. – напевал таксист глядя на Лариску – Ну что, дарагие, с вас пол цены и тэлэфончик этой птички.

Он нагло подвинулся к Лариске, она сунула ему бумажку и деньги, и улыбнувшись, выпорхнула из машины. Я еле успела сориентироваться и открыть дверцу. Ну не баловал меня никто поездками на автомобиле, троллейбусы, маршруки - моё пристанище. Я даже там себя более уверенно чувствовала в час пик с потным народом вокруг, чем в салоне автомобиля. А про дорогие авто вообще молчу. Вижу их только издалека, а если и вижу близко, то могу позволить себе только сфотографироваться на фоне, пока какой-нибудь миллионный дядька, или его жена ходят по бутикам.

- Ты чего там застряла, Тухляндия. Мужчина понравился? – это она грузина имела ввиду, я так поняла. – Давай двигай булками, как раз успеваем на бесплатный проход.

И она погнала меня на каблуках бегом ко входу, где уже стояла и курила молодежь, а охранник бессовестно зевал, и даже не смотрел на девичий цветник. Он, наверное, каждый день столько красоток видит, что ему уже и не интересно тут стоять.

Лариска подскочила ко входу, охранник с таким же скучающим видом влепил ей на запястье печать для прохода в клуб, такую же влепил мне, и принялся снова размышлять о бытие своем. Это я так предположила, а может