НЕОЖИДАННОЕ НАЗНАЧЕНИЕ
Золотая пора - самонадеянная, безрассудная молодость.
Был солнечный, жаркий день. В небе, в прохладной лазурной вышине, вокруг белых кучевых облаков, шапками висевших над знойной, раскаленной Москвой, кружил самолет, и я завидовал летчикам - они не чувствовали уличной знойной духоты, городской сутолоки.
Совсем недавно я получил диплом об окончании Института пушно-мехового хозяйства, некоторую толику денег в счет будущих благ и теперь шел в Главное управление охотничьего хозяйства за назначением. Я не торопился. Дело в том, что несколько дней я хлопотал о зачислении в аспирантуру, так как мечтал работать под руководством профессора Мамонова. Но мне отказали, и я шел в главк, куда хотел поступить на работу. Могут либо принять, что будет чудесно, либо отказать, что будет похуже, так как придется тогда ехать в какую-нибудь глушь.
Изучая проблемы охотничьего хозяйства, я не прочил себя на низовую работу и считал, что можно, сидя в городе, решать все вопросы с помощью телефона, бумаг, кратковременных наездов… Надо не забывать, когда это происходило. Шел 1937 год, страна нуждалась в своей вышедшей из народа интеллигенции; тогда в ходу была крылатая фраза «Кадры решают все!» и лучшее, что выпускали наши институты, мгновенно поглощалось растущим аппаратом. Даже явный «брак» не залеживался - посылали на практическую работу. Эта острая нужда в кадрах, естественно, породила в моем мышлении одностороннюю оценку действительности. Практике я отводил последнее место, отдавая явное предпочтение научной работе и службе на руководящих должностях.
Лифт поднял меня на четвертый этаж. Я прошел широким светлым коридором к приемной начальника главка.
Зеленая, ковровая дорожка заглушала мои шаги. Перед дверью я остановился, чтобы перевести дух и поправить бедненький студенческий костюм, прежде чем показаться на глаза начальству. Секретарша-молоденькая девушка, сидевшая в приемной, уткнувшись в какую-то книжку, подняла на меня светлые, как васильки, глаза.
- Вы к кому?
- Я по вызову товарища Скалова. Моя фамилия Буслаев,- ответил я и слегка поклонился.- Разрешите пройти?
- Минутку!-Девушка встала и легкой тенью скользнула за обитую черным дерматином высокую тяжелую дверь, одним своим видом подавлявшую неискушенного в хождении по приемным человека.
Томительно тикали часы, и стрелка нехотя, еле-еле ползла по циферблату, подолгу задерживаясь на каждом делении. Дверь, также бесшумно раскрылась.
- Пройдите, пожалуйста!
Первое, что мне бросилось в глаза, когда я вошел, был длинный, будто убегающая вдаль улица, стол, накрытый красной суконной скатертью, строгие ряды стульев вдоль него и в самом конце, за отдельным Т-образно поставленным вторым столом - Скалов. Он был в черной гимнастерке (в то время у руководящих товарищей была мода на гимнастерки с отложным воротником и накладными карманами).
Я доложил о себе. Посмотрев на меня испытующим взглядом цепких маленьких глаз, осторожно выглядывающих из-под косматых, низко нависших бровей, Скалов жестом пригласил меня подойти поближе, и я, не зная куда девать болтавшиеся руки, пошел к нему. Он поднялся из-за стола, бритоголовый, неожиданно высокий и широкоплечий, затянутый кожаным ремнем. Крепко пожал мне руку и сказал:
- Прошу!
Опускаясь в мягкое кресло, я мельком увидел на толстом настольном стекле под тяжелым мраморным прессом свое заявление. Чьи-то резолюции пестрели на нем по нижним углам, и от того, что верхний левый угол был еще пуст, я понял, что судьба моя все еще оставалась нерешенной, и снова почувствовал себя студентом перед строгим экзаменатором. Неуверенность сковала мой язык.
- Вы хотите поступить в главк?
- Да, если…
- Зачем? Ради науки или…
- Собственно… Конечно! Как честный гражданин своей страны…- забормотал я.
- Безусловно, для ученого честность превыше всего. Я представляю, что. поскольку у вас не вышло с аспирантурой, вы решили попробовать стать чиновником. «Буду, мол, руководить народным хозяйством». А вы его знаете? На промысле бывали? Вы, наверное, решили: «Буду работать и одновременно накапливать материал для диссертации…»
- Совершенно верно!
- Скажем, о соболях. Вы честно перечитаете все, что написано о них до вас, обобщите и выведете свои заключения…
- Разве можно иначе?..
- Но ведь это все добыто другими, а где будет ваше, самобытное, самим увиденное, ваши дерзания, где, в чем доля вашего труда, личного опыта и знаний? - Скалов решительно придавил ладонью мое заявление.- Так не годится, товарищ Буслаев! Не с этого надо начинать!..
- Значит, отказ! - Считая разговор оконченным, я встал, но Скалов вновь усадил меня.
- Науку и теорию подкрепляет и движет вперед практика. Поэтому я и пригласил вас, чтобы в ваших же интересах предложить вам очень важную полевую работу. Мы не можем послать на нее кого угодно, она требует выносливости, смелости, терпения. Это как раз то, что может составить и славу и гордость для молодого специалиста и принесет пользу Родине…
Я слушал его внимательно. Ничего странного, ведь мне было двадцать пять лет, я был честолюбив и любопытен.
- Работа будет носить экспедиционный характер… Кстати, как у вас со здоровьем?
- Отличное!
- Вот и хорошо. Нам нужно установить современные запасы соболей на Дальнем Востоке. Поголовье этого ценного пушного зверя было сильно подорвано и потребовалось несколько лет полного запрета и ограничений охоты. Но это пассивные меры, они не могут защитить соболя. Пришла пора активно вмешаться в его судьбу, приступить к широкому, вольному соболеводству, чтобы заселить этим ценным зверем все пригодные для него охотничьи угодья. Это, так сказать, перспективы. А вам надо установить нынешний ареал обитания соболя, особенно самой ценней разновидности Якутского кряжа, его примерную численность и возможность отлова живьем. Это первый этап работы. Затем мы будем искать места, пригодные для переселения соболей, с достаточным запасом кормов. Соболь - наше мягкое золото, предмет экспорта… Придет время, мы будем шить себе собольи шапки, одевать в дорогие меха наших женщин, а пока…- Скалов развел руки,- пока нам нужно покупать очень много машин, научного оборудования.
- Да, да,- поспешил я заверить Скалова, проникаясь в душе важностью полученной задачи.
- Но не только эта причина заставляет нас решать проблему расселения соболя. В северных таежных районах живут малые народности, благосостояние которых держится пока на охотничьем промысле. Мы обязаны дать им доходный объект охоты, и ни один зверь не подходит для этого лучше соболя. Вам будут благодарны десятки колхозов и тысячи людей, если вы как настоящий охотовед решите эту практически важную для народностей Севера задачу. Согласны?
- О, это же замечательно!..
- От вас потребуется много выдержки, вас ждут физические лишения. Вы знаете, природа вообще не легко отдает свои тайны, а тайга в особенности. Она дика, коварна, полна опасностей, вам придется провести там два года…
- Ну и что же! Я не боюсь лишений, готов перенести что угодно, лишь бы достичь цели. Учтите - я значкист ГТО, хорошо прыгаю и бегаю, неплохо стреляю. Ни горы, ни тайга меня не пугают.
- Хорошо, хорошо,- улыбнулся Скалов.- Это только лишнее доказательство, что профессор Мамонов