А в этом университете чудо на чуде и чудом погоняет. Наставники ходят в мантиях, словно колдуны, читают книжки и смотрят на небо сквозь волшебные стекла, подсматривая, чем занимаются на Луне тамошние жители.
– А ты тоже книжки читал? — воспылал завистью Яромир.
– Читал! — Будулай согласно кивнул головой.
– Я вот грамоте сызмальства обучен, а ни одной книжки в глаза не видел, — пожаловался Яромир. — В этих книжках, говорят, одно только колдовство!
– Ну почему? — возразил царевич. — Книжки разные бывают, много сказок, чудесных историй, стихов...
– Стихов? — оживился Яромир. — Я стихи люблю. Сам вот сочиняю!
– Ты сочиняешь стихи? — Будулай удивленно уставился на него.
– А то! — загордился Яромир. — Вот, к примеру:
Хорошо у нас в селе,Если ты навеселе,Ну а если ты тверез,Не ищи заморских роз!– Это ты сам сочинил? — Будулай замер, затем опрокинул на себя ковш ледяной воды и взвизгнул от неожиданности. — Вай! Удивил ты меня! Даже воду перепутал. Да ты, брат, стихотворец! Тебе… Тебе самому учиться надо!
– Мне учиться не надо, — нахмурился Яромир. — Я в богатырскую дружину хочу.
– Ну, не знаю... — Будулай с сомнением покачал головой. — С таким даром грех не учиться. Хотя... Богатырская дружина живет во дворце, а там библиотека богатая, можно обучиться и самому, было бы желание. Тебе книжку издавать надо. Много у тебя стихов?
– Много, — потупился Яромир.
– Значит, найти мецената и издавать. Эх, жаль, что я домой возвращаюсь, а то обязательно свел бы тебя с нужными людьми!
– Из богатырской дружины? — загорелся Яромир.
– И из богатырской дружины тоже. Святогор был другом моего отца. Ну, это мы еще успеем обговорить, а теперь не пора ли снова окунуться?
Напарившись до полного изнеможения, Яромир и Будулай не спеша, вразвалочку, вышли из бани и направились в избу.
Царевич с удивлением разглядывал висящее на стене оружие: двуручный меч, крепкий червленый щит и тяжеленный сарматский лук с пустым колчаном. Яромир проследил его взгляд и усмехнулся.
– Может, в кабак сходим? Меду выпьем, подеремся? Там завсегда есть, кому морду набить!
– Зачем это? — удивился Будулай.
– Как зачем?! — в свою очередь удивился Яромир. — После крепкой банной парки нету лучше пенной чарки. Да ты сам убедишься. Заодно посмотришь на наших молодцев, себя покажешь.
– Хорошо, — засмеялся Будулай, — только прежде скажи, есть ли у тебя перо и бумага?
– А это зачем? — насторожился Яромир.
– Я вот что придумал. Напишу про тебя грамоту Святогору, ты ему грамоту покажешь, и он тебя возьмет на службу.
– Правда?! — ахнул Яромир.
– Конечно, — кивнул царевич, — я ведь как-никак твой должник. Ты мне жизнь спас. А долг платежом красен!
– Сейчас найду! — засуетился Яромир. — Я ведь сам сочиняю, балуюсь понемногу. Ну да ведь ты теперь знаешь!
Он вынул из сундука перо, лист бумаги, ломкой и толстой, как картон, и плошку с чернильным порошком. Капнув в плошку воды, он сноровисто развел чернила и поставил на стол перед Будулаем. Царевич на минуту задумался и широким, красивым почерком вывел:
«Начальнику богатырской дружины Святогору».
Письмо он писал не торопясь, с удовольствием, от усердия подпирая щеку языком. Наконец поставил последнюю точку и протянул грамоту Яромиру:
– Держи. Эта бумага тебе поможет!
2
Яромир встал еще до восхода. Будулай лежал на лавке и тоненько, по-полонежски, похрапывал. Под глазом у него расплывался здоровенный синяк.
«Хорошо погуляли!» — подумал Яромир. Все началось с меду. Будулай выкатил из кармана червонцы, и шустрый кабатчик грохнул на стол полуведерный жбан меда. Однако и Будулаю, и Яромиру мед показался слабоват, и царевич, не долго думая, взял хозяина за воротник:
– А ну, ставь вина заморского, да покрепче!
Яромир хотел его остановить, но не успел. Кабатчик приволок пару каких-то пыльных бутылок и, сладко улыбаясь, проворковал:
– Вот, портвей! Из царских погребов. По знакомству достал!
Яромир все знал наперед, но обижать гостя не хотелось. Ну какой там портвей? Откуда? Паленая горилка с вишневым соком. Ладно хоть еще с сахаром.
Будулай дернул «царского портвея» и минуты две ловил воздух открытым ртом. Затем довольно крякнул и повторил. Две бутылки портвея хорошо легли на мед, и героям захотелось еще. Благо деньги были. Хозяин, радостно сверкая глазками, выставил еще. И еще раз еще.
– Вот теперь можно подраться! — высокомерно заявил Будулай. — Где неприятель?
– Сейчас организуем! — обрадовался Яромир и крикнул: — Эй, парни! Айда стенка на стенку! Мы с царевичем противу всех! Лежачего не бить. Бревном по затылку не лупить!
Уговаривать долго не пришлось. Человек двадцать богатырского сложения молодцев вышли на околицу, разминая плечи и закатывая рукава.
– Ну что, волчья сыть? — добродушно бормотал Яромир, покачиваясь из стороны в сторону. — Все на одного, да? То есть на двоих? Ну, давай, схлестнемся!
– А давай! — Из толпы вышел здоровенный парень и смачно плюнул под ноги. — Только ты ведь и так еле стоишь, того и гляди, ветром унесет! — Он засмеялся, обнажая белые, словно сахар, зубы.
– А ты, Микитка, на это не смотри, — Яромир тяжело икнул и мутным взглядом уставился на молодца. — Я тебя как хошь уработаю!
– Ты? Меня? — словно бы удивился парень. — Ну, попробуй!
– А чё тут пробовать? Ты не Танька, чтобы тебя пробовать! — заржал Яромир.
От такой обиды Микитка взревел и бросился на врага. Размахнувшись, он врезал со всей силы Яромиру по скуле и тут же взвыл, схватившись за руку.
– Чурбан березовый! Лапу об тебя сломал!
Яромир потер скулу и усмехнулся:
– И чего я на тебя смотрю? Может, дать тебе по шее? Да жалко, башка отлетит, назад не приставишь! Ну, кто еще? Может, поджилки слабы?
– Пацаны, чего вы смотрите?! — взревел Микитка. — Навались скопом! Покажем, что мы — сила!
Пацанам только этого и требовалось. Разобрав быстро ближайший плетень, они ринулись на Яромира и Будулая, сопя от ярости и опасно размахивая дрекольем. Из-за этого у них сразу случился казус: трое молодцев остались лежать, сраженные дружественными дубинами, кто-то кого-то задел кулаком, кому-то отдавили самое драгоценное.
Какое-то время Яромир молча выдерживал натиск, не обращая внимания