Читать «Экспедитор. Наша игра»

Перед тем как Вы начнете читать эту книгу, автор хотел бы кое о чем Вас предупредить.

Эта книга является чистой фантастикой, и не более того, описанием мира, прошедшего через жуткую эпидемию и теперь пытающегося хоть как-то выжить. Именно как фантастику его и нужно воспринимать. Автор не призывает к отделению каких-либо территорий от РФ, к созданию незаконных вооруженных формирований и тому подобных вещей – хотя иметь оружие в личном владении считает нужным и сам его имеет. И второе – все события, персонажи, должностные и юридические лица в этом повествовании являются вымышленными. Автор не имеет информации о каких-либо незаконных действиях организаций и должностных лиц в Удмуртии или где бы то ни было еще.

Девяностые…

Время, которое мы пережили, а потом с облегчением забыли как страшный сон, когда невысокий полковник КГБ предложил нам вернуться назад, к тому, как Россия жила тысячу лет, к сильной государственной власти и совсем немножко – обществу. Ну и личная свобода – пока не подрываешь устои.

Мы пережили и забыли. В памяти остались только аллеи дорогущих могильных надгробий, к которым почти никто и никогда не ходит. Черный гранит да совсем молодые лица на фотографиях, с усмешкой смотрящие на нас нынешних, на нашу суетливую возню – они-то знали, как жить быстро и умирать молодыми. Да еще остались безымянные могилы в лесах, которые если кто и потревожит, так это экскаваторщик, копающий фундамент под новый кондоминиум. Больше нам от того смутного времени не осталось ничего.

И не осталось нам нынешним ответа на один очень простой вопрос. Почему в начале девяностых, когда рухнуло ненавидимое многими государство, и свобода стала почти абсолютной, когда можно было хоть партии создавать, хоть на митинги выходить, никто не вышел на сцену истории, кроме братков? Никто не смог организоваться, кроме отморозков, перебивших друг друга в несколько лет и заливших всю страну кровью. И ушедших прóклятыми.

Неужели это все, на что мы, народ, оказались способны?

Две тысячи четырнадцатый стал первым звонком – как оказалось, девяностые никуда не ушли, совсем рядом они, и все наше благополучие, с ипотечными квартирами, машинами и семейными походами в торговый центр на фудкорт, – все это может накрыться буквально за несколько месяцев. И смениться войной, нищетой и криминальным восстанием в стране, когда новые гавроши, которым в этой жизни не светит ничего или почти ничего, решат взять силой то, что предназначалось только детям чиновников и бизнесменов. Украина показала, как близко мы к пропасти и что, неверно шагнув, мы свалимся, и никто нас не остановит, не подхватит за руку. История учит только тому, что история никого и ничему не учит.

И, может быть, мы бы и избежали этого. Посмотрев на экран, посидев в Интернете, ужаснувшись чужим набитым шишкам и походу по граблям. Да, жизнь решила иначе…

Уже под вечер я заметил идущую по проселочной дороге «Ниву». Это от Седого Грека.

У Седого Грека сына взяла СБУ и расстреляла на подвале. Седой Грек, понятное дело, не смирился.

Доверять вообще мало кому можно, но и в одиночку мало что сделаешь. Например, если есть оружие и машина, то надо чтобы двое было: один ведет и один стреляет. Но это не значит, что меры предосторожности предпринимать не надо.

Я смотрю через трубу – у нее и поле обзора шире и кратность выше. Пятьдесят крат – не шутки. Хотя и тяжелая.

Топчут?

В принципе могут снайпера выставить или следом двинуть. Хотя сейчас все намного проще делается… но тут спецы остались…

«Нива» остановилась, вышел тот самый порученец, который светился в забегаловке. Посмотрел на часы, стал ждать…

Время шло неторопливо… куда ему сейчас торопиться…

Прошел час.

В середине второго парниша не выдержал, достал рацию, подсоединил к автомобильной антенне, начал с кем-то нервно переговариваться.

Фраерá.

Вот чего я никак не могу понять в людях – это неистребимого желания кинуть. Даже там, где это, в общем-то, и нет смысла делать, кидают. Просто так, из любви к искусству, что ли. Или просто по велению развращенной души.

Откуда это в нас? Почему никто не понимает даже сейчас, что честно жить намного проще. Когда это с нами произошло? Во время совка, когда целый народ научили калымить, покупать продукты с задней двери магазина и потихоньку тащить с работы домой? Или еще раньше это в нас было?

Гниль человеческая никуда не делась. Она с нами…

Переговорил, потом опять начал ждать. Ждал еще час с чем-то, потом плюнул, развернулся и поехал обратно.

Скатертью дорога.

С кем он говорил и о чем – не имею ни малейшего желания выяснять. Зато если он изначально работает на розу или на службу быта, или его прижали, или Седого Грека прижали, то он, вернувшись, может сказать только то, что я не вышел на точку к обозначенному времени. И все. Понимай как хочешь. Можешь искать ветра в поле, а можешь написать в рапорте, что исполнитель предположительно погиб и не тратить время на поиски. Тем более что приданные силы есть куда задействовать и без этого. Сто пудов в Днепропетровске уже война за наследство началась.

А я полежу тут, в лесополосе, и как стемнеет – пойду. Лучше потемну – надеюсь, у них средств, чтобы производить ночной поиск, нету.

Так и сделал. Ночью протопал километров двадцать – все-таки местность сложная, а навьючено на мне изрядно. А как рассвело – снова залег. В поле видимости была деревня, но я не подумал туда идти – и монстр может быть, и зомбаки, и при прочесывании первым делом именно деревню будут шерстить.

На следующую ночь я протопал уже около тридцати – часть