– И выдернем Элис из школы?
– Да, если понадобится.
Нил стоял над разделочным столом, упираясь в крышку. Судя по напрягшимся мускулам, давил он со всей силой. Похоже, он задним числом переживал услышанное от Джорджи. Он опустил голову, и теперь волосы, даже подстриженные, нависали над его лбом.
– Это наш уникальный шанс, – сказала Джорджи. – Наше собственное шоу.
– Конечно, – не поднимая головы, пробормотал Нил.
Голос у него был тихий и совсем бесцветный.
Джорджи ждала.
Иногда, споря с Нилом, она теряла самообладание. Споры нередко переходили в опасную плоскость, а она этого даже не замечала. Иногда Нил просто обрывал разговор или уходил. Джорджи было не остановиться, и она продолжала спор, ведя с ним мысленный диалог.
Сейчас она не знала, куда этот разговор их уведет. Пока не знала и потому ждала.
Нил все так же стоял с опущенной головой.
– Как понимать твое «конечно»? – не выдержала она.
Он резко оттолкнулся от стола.
– А так, что ты права. – Нил подошел к плите, взял тряпку, стал очищать поверхность. – Это ваш шанс. Это ваша важная встреча, на которой ты должна присутствовать.
Сказано было вполне обычным тоном. Может, все обойдется? Может, Нил даже порадуется за нее? Пусть и запоздало.
– Значит, к твоей маме мы съездим в январе? – спросила Джорджи, прощупывая почву.
Теперь Нил складывал грязные тарелки в посудомойку.
– Нет.
Джорджи закусила губу.
– Не хочешь, чтобы Элис выбивалась из школьной колеи?
Он покачал головой, продолжая убирать грязную посуду.
– Тогда, может, летом съездим?
Голова Нила слегка дернулась, будто невидимая рука тронула его за ухо. Джорджи нравились его уши. Немного великоваты для его лица, зато чем-то похожи на крылья. Джорджи нравилось трогать его за уши… когда он не возражал.
Сейчас она с удовольствием потрогала бы его за уши. С удовольствием ощутила бы под большими пальцами их крыловидные верхушки. А ее костяшки скользили бы по его стриженым волосам.
– Нет, – повторил он, вытирая руки о пижамные штаны. – У нас куплены билеты на самолет, и я не собираюсь их сдавать.
– Нил, я же вполне серьезно. Я никак не могу пропустить эту встречу.
– Знаю.
Нил повернулся к ней. Его лицо выражало решимость отправиться в Омаху. Выпяченная челюсть свидетельствовала: дальше спорить бесполезно.
Будучи студентом колледжа, Нил всерьез подумывал, не пойти ли ему в армию. Наверное, он был бы незаменим в тех ситуациях, когда нужно сообщить ужасные новости или беспрекословно выполнить приказ, чего бы это ни стоило. С таким лицом, как у Нила, он мог бы пилотировать «Энолу Гэй»[1].
– Я не понимаю, – сказала Джорджи.
– Ты не можешь пропустить важную встречу. А у нас уже заказаны авиабилеты. Ты останешься здесь и будешь заниматься своим шоу. Мы втроем полетим в гости к моей маме.
– Но это же Рождество. Девочки…
– Когда мы вернемся, они отпразднуют его еще раз. Думаю, им очень понравится два Рождества подряд.
Джорджи даже не знала, как ей реагировать. Вот если бы Нил, произнося последние слова, улыбался…
– У тебя еда остыла. Хочешь, подогрею?
– Спасибо. И так вкусно.
Он кивнул и пошел в гостиную, на ходу чмокнув Джорджи в щеку. Нил прошел к дивану, осторожно поднял спящую Элис и понес наверх.
– Спи, дорогая, – услышала Джорджи. – Я тебя в кроватку положу.
Среда
18 декабря 2013 года
Глава 2
Мобильник Джорджи сдох.
Он всегда сдыхал и работал только при подключенном зарядном устройстве. Наверное, пора сменить аккумулятор, но Джорджи постоянно об этом забывала.
Она поставила чашку с кофе на стол и подключила телефон к ноутбуку. Но чтобы он заработал, его еще нужно было хорошенько встряхнуть.
Между носом Джорджи и экраном ноутбука пролетела виноградина.
– Ну? – спросил Сет.
Джорджи подняла голову и посмотрела на Сета – впервые с момента появления в кабинете. На нем была розовая оксфордская рубашка и зеленый вязаный жилет. Волосы живописно всклокочены. Внешностью Сет напоминал президента Кеннеди и вполне сошел бы за его двоюродного брата. Только зубы подкачали.
– Что «ну»?
– Как все прошло?
Вопрос касался ее вчерашнего разговора с Нилом. Но имени ее мужа Сет не упоминал. Это были давние правила игры.
– Нормально, – ответила Джорджи, проверяя список пропущенных звонков.
Ни одного.
– Я же сказал, все будет отлично.
– Все и было отлично.
– Я всегда прав, – подытожил Сет.
Джорджи слышала, как под ним скрипит стул. Она знала о его манере вытягивать свои длинные ноги так, чтобы они почти достигали края их общего стола.
– В данном случае ты оказался отчасти прав, – уточнила Джорджи, продолжая встряхивать мобильник.
Скорее всего, Нил и девочки сейчас снова в воздухе после короткой остановки в Денвере. Может, послать им эсэмэску? Что-нибудь вроде «люблю вас всех». Когда они приземлятся в Омахе и Нил включит телефон, ее сообщение уже будет их ждать.
Но Нил терпеть не мог текстовых сообщений. И сам не посылал, и входящие не проверял. Это все равно что отправить эсэмэску в пустоту.
Джорджи отложила телефон, сдвинула очки на лоб и заставила себя сосредоточиться. Так, что у нее в почте? С десяток электронных писем, и все от комедийного актера Джеффа Джермана – звезды их шоу.
Если они зацепятся за телевизионную империю Махера Джафари, она не станет скучать по письмам Джеффа. По его красной бейсболке – тоже. И уж тем более по его занудству. Стоило ему заподозрить, что актеры, играющие его близких в сериале «Джефф сыт по горло», вызовут у зрителей больше смеха, чем он сам, комик заставлял сценаристов переписывать целые эпизоды.
– Ни черта я в этом не понимаю! – послышалось за дверью.
В следующую секунду дверь распахнулась и в кабинет ввалился Скотти. В помещении, где работали Сет и Джорджи, имелся третий стул – складной уродец из магазина «ИКЕА». Скотти плюхнулся на него и схватился за голову:
– Не могу. До жути не терплю секретов.
– Доброе утро, – сказала Джорджи.
– Привет, Джорджи. – Скотти поглядел на нее сквозь сплетенные пальцы. – Девица-секретарша сказала, что тебе звонит твоя мамочка. Висит на линии два.
– Ее зовут Памела.
– Буду знать. А мою мамочку зовут Дикси.
– Я не про свою мать. Про новую секретаршу. Ее зовут… – Джорджи тряхнула головой и потянулась к черному стационарному аппарату, стоявшему между нею и Сетом. – Джорджи слушает.
– Я жду целую вечность, – вздохнула ее мать. – Думала, что ваша девчонка уже забыла про меня.
– Как видишь, не забыла. Что новенького?
– Просто решила тебе позвонить, узнать, как дела.
В голосе матери ясно улавливалась озабоченность. Мать Джорджи любила говорить с нотками озабоченности.
– Мои дела в лучшем виде.
– Понятно… – Новый вздох, громче первого. – Утром я говорила с Нилом.
– Как тебе удалось?
– Поставила будильник. Я знала, что вы улетаете рано. Вот и решила попрощаться и пожелать счастливого пути.
Ее мать всегда преувеличивала опасность путешествий по воздуху, равно как и мелких амбулаторных хирургических операций. Иногда это был просто повод зависнуть на телефоне. «Бывает, встречаешься с человеком и не знаешь, придется ли увидеться снова. Так что нельзя пренебрегать шансом попрощаться».
Джорджи зажала трубку плечом, чтобы освободить руки