Пересказ: Brenner
Вёрстка и оформление: Urbasian
The Horus Heresy
Это легендарная эпоха. Галактика объята пламенем. Великий замысел Императора относительно человечества разрушен. Его любимый сын Гор отвернулся от света отца и принял Хаос. Его армии, могучие и грозные космические десантники, втянуты в жестокую гражданскую войну. Некогда эти совершенные воители сражались плечом к плечу как братья, защищая галактику и возвращая человечество к свету Императора. Теперь же они разделились. Некоторые из них хранят верность Императору, другие же примкнули к Магистру Войны. Среди них возвышаются командиры многотысячных Легионов — примархи.
Величественные сверхчеловеческие существа, они — венец творения генетической науки Императора. Победа какой–либо из вступивших в битву друг с другом сторон не очевидна.
Планеты пылают. На Исстване V Гор нанес жестокий удар, и три лояльных Легиона оказались практически уничтожены. Началась война: противоборство, огонь которого охватит все человечество. На место чести и благородства пришли предательство и измена. В тенях крадутся убийцы. Собираются армии.
Каждый должен выбрать одну из сторон или же умереть.
Гор готовит свою армаду. Целью его гнева является сама Терра. Восседая на Золотом Троне, Император ожидает возвращения сбившегося с пути сына.
Однако его подлинный враг — Хаос, изначальная сила, которая желает подчинить человечество своим непредсказуемым прихотям.
Жестокому смеху Темных Богов отзываются вопли невинных и мольбы праведных. Если Император потерпит неудачу и война будет проиграна, всех ждет страдание и проклятие.
Эра знания и просвещения окончена. Наступила Эпоха Тьмы.
Действующие лица
Ложный Империум
Император Человечества, Бог Поневоле и недостойный Повелитель Человечества
Малкадор Сигиллит, Первый Лорд Терры, жеманный лакей Трона
XIII Легион, «Ультрадесант»
Робаут Жиллиман, примарх, трижды проклятый Владыка Ультрамара
Стелок Эфон, капитан, «Славная» 19-я рота
Дардан
Энвиксус
Тибор
XVII Легион, «Несущие Слово»
Лоргар Аврелиан, примарх, Уризен, Носитель Слова
Кор Фаэрон, Первый капитан, Черный Кардинал, архитектор погибели Калта
Эреб, Темный Апостол, Первый капеллан
Курта Седд, капеллан-апостол, орден Третьей Руки
Терготар, капитан, Пятая штурмовая рота
Сор Гаракс, «Бык», дредноут «Контемптор»
Гулун Ваад, сержант, отделение Улугар
Ток Деренот
Каэлок
Хужун
Рефаз Кванн
Вор Реннаг, сержант, отделение Гурфуз
Аратракс
Варнак Гат
Квартон, сержант-ветеран, отделение Раалана
Герак Хакс, отделение Хурундата, Седьмая рота
Верситис, Десятая рота
Руат Дур, Десятая рота
Культисты Хаоса:
Хротис
И Эфон падает.
Смотри на этот полет, на этот последний полет. Смотри, как тьма из бездны поднимается, чтобы забрать его тело. Принять его как жертву. Поглотить его.
Ты знаешь, что сделал?
Да.
Ты понимаешь, что сделал?
Да.
Ты чувствуешь, что сделал? Чувствуешь, что делаешь?
Да. Вес падающего тела. Вес деяния. Брошен во тьму, отдан истине. Настолько оторван от всего, падает, исчезает. Столько личности и души сожжено и отделено.
Так много убеждений, уз, привязанностей. Так много преступлений и предательств.
Бремя. Оно тяжело, как валуны, как горные цепи. Оно загоняет в шаблон, ограничивает и давит, но избавление от него — все равно что ампутация. Увечье.
Бремя падает вместе с Эфоном во тьму.
Во тьму, что поднимается.
ЧАСТЬ 1
БРЕМЯ ПРОШЛОГО
1
Вкус праха
Слепота
Вера и слабость
— Мы получим ответы, которые ищем, до конца дня.
Курта Седд, капеллан Пятой штурмовой роты ордена Третьей Руки, стоял на разоренной равнине, трупе и могиле Монархии. Он повторил слова про себя. Никто не услышал. На нем не было шлема, и скорбный ветер унес фразу прочь. Он повторил их вновь, в печальном ритме заупокойного колокола. Он был не единственным из братьев, чей дух привязала к себе эта фраза. Он слышал, что ее произносят и остальные: как поблизости, так и в воксе. Однако услышанные им повторения были по меньшей мере настолько же озлобленными и решительными, сколь и озадаченными.
Был ли он единственным, кто воспринимал обещанные ответы с болезненным ужасом?
Слова принадлежали Лоргару, это была последняя законченная фраза, с которой он обратился к своим сыновьям перед тем, как вокс-передача флоту была прервана, и Жиллиман приказал XVII Легиону прибыть на планету.
Жиллиман приказал. И мы подчинились.
Он заставил себя отогнать эту мысль — и сопровождавший ее вопрос «почему?». Были и другие вопросы, куда важнее. Куда хуже. А ответы, был он уверен, окажутся еще хуже.
Мы получим ответы, которые ищем, до конца дня.
Слова примарха воплощали собой реальность. Не то чтобы Лоргар своей речью придавал реальности форму. Он был сыном бога, а не самим богом. Однако в словах Лоргара, как написанных, так и произнесенных, Курта Седд увидел полное осознание правды. Такова была глубина понимания, которой обладал Лоргар. Он предсказал приход Императора на Колхиду, и тот явился, как будто ответив на зов сына и потребность мира. Лоргар привел XVII Легион к знанию о благе Императора. Слова Лоргара, истина, реальность: между этими понятиями не оставалось пробелов. На уверенности в этом зиждилась вера Курты Седда.
Если Лоргар сказал, что ответы появятся, значит они появятся.
Курта Седд не желал их появления. Он был не в силах представить такого ответа, который бы не поражал с силой циклонной торпеды.
Он сделал глубокий вдох. Без фильтров шлема истерзанный воздух Монархии раздирал гортань и легкие. Рот заполнился привкусом предательства. Это был прах, пепел и остаточный жар после уничтожения. Нейроглоттис разложил запах на составляющие, сообщая, что сгорело. Камень и металл, дерево и ткань. И да — человеческая плоть. По другую сторону того, что раньше было внешними стенами совершенного города, находились миллионы изгнанных жителей. Люди бродили, рыдали и рвали на себе волосы. Они оплакивали свои дома, они плакали от непонимания, а еще они оплакивали своих любимых. Здесь была бойня. Люди сопротивлялись. Люди предпочли не убегать. Они погибли за свою верность Императору.
Курта Седд ощущал вкус их мученичества. Он чувствовал тошноту. Кровь взывает к крови. Это тоже сказал Лоргар, когда перед ним предстали разрушения на Хуре, свидетельства преступления Ультрадесанта. Кровь взывает к крови. Возможно. Но это была реакция, а не ответ.
И реакции не последовало. Произошедшее с Монархией не поддавалось никакому пониманию, однако вместо того, чтобы атаковать, Несущие Слово подчинились Ультрадесантникам и спустились к развалинам.
Курта Седд медленно повернулся, моргая, чтобы смахнуть осевшую на ресницах пыль. Со всех сторон было одно и то же: почерневшая земля, полное отсутствие некогда стоявшего здесь совершенства и собравшиеся братья. Приземляющиеся «Громовые ястребы» взметали своими двигателями клубы пыли. Несущие Слово бродили по спекшимся, оплавленным и перемолотым останкам Монархии, и с их доспехов срывались вихри пепла. Серые крупицы летели от серых громад, как будто распадалась сама броня.
Мы выветриваемся, — подумал Курта Седд. Сквозь Легион дул смертоносный ветер. Уже было скверно. Каково же будет, когда появятся ответы?
— Капеллан?
Он моргнул. Перед ним стоял Ток Деренот.
— В чем дело, брат? — спросил он у легионера.
— Мы собираемся, — тот указал влево от Курты Седда.
— Да, — капеллан не стал туда смотреть. Его захватило видение, вызванное близкой картиной кружащегося пепла и силовой брони Ток Деренота. Да, это было выветривание, но особого рода. На правом наплечнике Несущего Слово все так же сохраняли свою яркость