– 1 -
Тётушка Лилиан на минуту задумалась: «Сколько отмерить муки – две или три чашки?». Рецепт своего фирменного печенья она знала наизусть. Ещё бы! Уже сколько десятков лет печёт она эти любимые близкими «лохматики». Когда-то именно ими она окончательно сразила своего любимого Жано. Он, смеясь, говорил, что как только съел последнюю из доставшихся ему печенек, так и понял: «Женюсь! Надо делать Лили предложение, пока кто-нибудь не увёл!»
Пожилая женщина усмехнулась своим воспоминаниям и набрала муку в старенькую чашку, с которой ей словно подмигивал трещинкой дракон. Из-за этих трещин кружку уже нельзя было использовать по прямому назначению и не будь она подарком младшей сестры, давно нашла бы покой на свалке. Маленькая Роуз знала о любви Лилиан к историям о драконах и, расколов свою копилку, преподнесла чашку на её семнадцатилетие. Сестры уже нет, а кружка всё ещё с Лилиан.
Просеивая через сито первую чашку, продолжила решать мучивший вопрос: «Две или три?». От этого зависело количество сладостей на выходе. Хоть рецепт был прост и не очень трудоемок, но всё же и он требовал времени. А сегодня у Лилиан почему-то совсем не было желания надолго застревать на кухне. С тех пор, как умер муж, а дети покинули дом, она заходила сюда больше по привычке и готовила без души.
С другой стороны, придет дочь с зятем и внучатами, и если «лохматиков» будет мало, дети обязательно перессорятся из-за последних. «Всё-таки три!» – кивнула своим мыслям Лилиан.
Она живо представила, как, не дожидаясь пока все сядут за стол, внуки прокрадутся на кухню и утащат из накрытого белым расшитым полотенцем блюда по печеньке, чтобы тайком схрумкать их до того, как увидят взрослые. Потом вынырнут вновь рядом со всеми, молчаливые и загадочные, с довольными хитрыми улыбками, забыв о предательских крошках на одежде и капельках повидла в уголках смеющихся губ.
Да, именно внуки примирили её окончательно с зятем. До появления Басти у неё ещё теплилась надежда, что брак дочери с этим разгильдяем это что-то временное. Всё изменилось ещё до того, как она увидела родной тёплый пищащий комочек, в тот момент, когда дочь, глядя на Лилиан тревожными сияющими глазами, сказала: «Мама, я беременна!».
Вспоминая тот миг, Лилиан чересчур решительно ударила по яйцу, и нож расколол его напополам, обрушив в муку содержимое вместе со скорлупками. Сердито выбирая белые кусочки, женщина вернулась мыслями к тому мгновению, когда этот «сын» вошёл в её жизнь.
Жасмин, помогая готовить обед как раз на этой самой кухне, вдруг отложила нож, которым резала зелень, и сказала:
– Мама, Никки сделал мне предложение, и я выхожу за него замуж!
Лилиан покачала головой, вспоминая ту бурю чувств, что потрясли её тогда. Её умница, красавица дочь и этот нищий нахальный мальчишка! Он даже не был красив! Единственное, что ей хотелось сказать: «Ты дура, Жасмин! Этого не будет никогда!»
Чудовищным усилием ей удалось сдержаться. Она видела решимость в глазах дочери и знала, что «Нет!» тут не поможет. Если её старшенькая что-то взяла в голову, то доведёт до конца. Вот в кого она такая упрямая?!
– А где вы будете жить после свадьбы? – «на что» она даже не спросила.
– Здесь, в моей комнате, – вмиг утратившая боевой настрой, робко произнесла девушка. Но тут же встрепенулась и упрямо продолжила:– Но если вы с папой против, то мы снимем комнату…
Представив, что за жилье могут снять двое студентов, Лилиан и сейчас мрачно усмехнулась, а тогда сказала:
– Зачем же в твоей? Глория поступила в Магическую Академию и теперь вряд ли вернется обратно. Когда будет приезжать на каникулы, то остановится в твоей комнате. А вы с Никки можете жить в её, на первом этаже за лавкой. Освободите и переделаете ещё маленькую подсобку, вот и будут у вас две комнаты. С папой я поговорю.
Жаркие объятия дочери и шёпот со всхлипами: «Мамочка, ты лучшая!», убедили Лилиан, что она поступает правильно. Первый раз тогда она запорола обед! Жаркое подгорело, суп был пересолен, и всё из-за этого Никки!
При мысли о зяте Лилиан невольно слишком сильно сжала очередное яйцо, которое собиралась вбить в тесто. Почувствовав, как рушится хрупкая оболочка, женщина невольно разжала пальцы, и яйцо шлёпнулось на стол, растекаясь неприятной лужицей. «Вечно от этого зятя одни неприятности!»
Убирая получившуюся грязь, Лилиан досадливо прикусила губы. Она терпеть не могла непорядок! Любой! На мгновение замерла, вспомнив о куда большем отклонении от заведенного порядка, которое разъедало её подспудно уже не первый день. Она отгоняла мысли о нём, стремясь отвлечься на привычные хлопоты, но тревога о Лори не давала ей покоя. Вот уже месяц от племянницы не было вестей!
После смерти сестры Лилиан взяла девочку в свой дом и своё сердце наравне с собственными детьми. Но Лори была другая. Её магический дар вёл девочку своей особой дорогой. После поступления в шестнадцать лет в Магическую Академию племянница бывала в родном городе редко, лишь на каникулах, и то не каждый раз.
Но Лилиан всегда знала, где она и что с ней. Тётушка, конечно, осуждала свободную мораль магов и тревожилась, что Лори стала жить с женихом сразу после помолвки. Хотя понять девушку могла. Однокурсник, с которым она проводила времени больше, чем с кем бы то ни было раньше, красавец аристократ и к тому же напарник по боевой пятерке, влюбленный в племянницу. Кто бы устоял?
Вспоминая, какой счастливой выглядела Глория в то время, тётушка Лилиан особенно усердно разминала масло, смешивая его с мукой. Женщина вздохнула, вспомнив, сколько потратила тогда на платье, которое сшила в расчёте на Лорину свадьбу и выпускной. Ей не хотелось предстать перед родителями жениха и Лориной подруги совсем уж безнадежной провинциалкой. Лилиан понимала, что всё равно не сравняется с аристократической роднёй Лориных друзей, но и бедной родственницей на их фоне она бы не смотрелась.
Жаль, что эти хлопоты и траты были напрасны. Ни свадьбы, ни выпускного у бедной Глории так и не случилось. Платье то не пропало. Оно надевалось по особо торжественным поводам: свадьбы детей, рождения внуков. Скоро на четырнадцатилетие Басти его снова выведут в люди, но это всё не то…
Лилиан сосредоточилась, вынырнув ненадолго из воспоминаний. Предстояло добавить пряности. Именно этот почти невесомый набор специй и был фамильным секретом, делавшим обычные печенья фирменным знаком лавки «У тётушки Лилиан». Ещё раз всё тщательно перемешала и, отделив треть получившегося теста, положила его в холодильный ящик, первое изобретение зятя. Тот говорил, что придумал его специально, чтобы тёща могла печь свои фирменные сладости даже летом.
Лилиан вспомнила, как уговаривала мужа вложиться в задумку тогда ещё студента