1.1
— Лесницкая, я повторяю еще раз — Вы уволены!
Я испуганно сглотнула и вздрогнула от громкого удара ладони Василия Валерьевича о стол. Низенький мужчина, восседающий за заваленным документами рабочим местом, пронзал меня яростным взглядом маленьких прищуренных глаз, едва заметных под низко нависшими веками. Его толстые, словно молочные сосиски, пальцы выстукивали по деревянной поверхности нервный мотивчик, а свободная рука с зажатым в ней платком периодически поднималась к идеально гладкой лысине, дабы стереть с нее блестящие капельки пота.
— Н.но, — хотела возразить я, однако начальник явно не собирался выслушивать справедливые доводы.
— Вон, Лесницкая! — вскочил он со стула, пухлой потной ладошкой ослабляя туго завязанный темно-синий галстук. — И чтобы я тебя больше здесь не видел!
Я зажмурилась и направилась прочь из кабинета, понимая, что спорить с этим свиноподобным созданием абсолютно бесполезно. Обидно было до слез. Моей ошибки в испорченном деле не было, босс собственноручно напортачил с заполнением важных документов, а теперь пытался свалить все на свою работницу.
Маленькая нотариальная контора, где я трудилась помощником нотариуса с момента окончания института, не имела большой клиентской базы. Поэтому, как только в нашем небольшом городишке поселился богатый и довольно известный бизнесмен, и почему-то выбрал именно нашего Василия Валерьевича себе в нотариусы, последний стал лезть из кожи вон, дабы угодить золотой жиле. Вот только в связи с отсутствием нужного опыта, непроходимой ленью и привычкой взваливать важные дела на плечи сотрудников, наш начальник уже на третий месяц работы ошибся в важных бумагах, ставя всю свою контору под удар. Ошибка была быстро найдена, а репутация безнадежно потеряна. Назревал грандиозный скандал, в который босс влезать никак не хотел, вот и пришлось ему выкручиваться и врать клиенту, что это, якобы, целиком и полностью вина его помощницы. То есть — меня. Такой вопиющей несправедливости, честно говоря, не ожидала, учитывая, что исправляла накладки и спасала контору от еще больших потерь именно я. И именно я сейчас мяла в трясущихся пальцах листок с уже подписанным заявлением об увольнении.
— Ну и ладно, — всхлипнула, вылетая из кабинета и оставляя тяжело плюхнувшегося в кресло начальника за громко хлопнувшей дверью. — Вам это еще аукнется!
— Руся! — подбежала ко мне ожидающая у двери подруга. — Ну что?
— Уволил! — пожаловалась, еле сдерживая подступающую истерику.
Слезы обиды душили, а непривычная для меня мысль как-нибудь отомстить зарвавшемуся начальнику все прочнее оседала на задворках сознания. Почему-то в памяти всплыла яркая вывеска «Ведьма София. Приворожу, отворожу, порчу наведу», что мозолила глаза каждый день, при выходе из подъезда моего дома. Раньше я только закатывала глаза, наблюдая как в «магический» салон напротив стягиваются люди, зато сейчас мысль обратиться к этой самой Софии и попросить ее навести порчу на недочеловека, именуемого моим начальником, казалась невероятно привлекательной
— Какую порчу? — мгновенно испугалась Света. Видимо, последнюю мысль я озвучила вслух. — Не смей! Тебе же хуже будет!
Девушка всегда верила в магию и приметы и сейчас растерянно смотрела на меня, скорее всего, планируя в случае активных действий нерадивой подруги привязать ее к батарее и не допустить самой роковой ошибки.
— А мне уже все равно! — тем временем отмахнулась я, утирая стекающие слезы и пугая Светочку еще сильнее. — Ты в этом спец, посоветуй, что лучше: чтобы все женщины мира в этом подлеце исключительно предмет мебели видели? Или чтобы наш клиент его все-таки прибил в темной подворотне?
— Русланка, ты серьезно? — Светка в ужасе закрыла ладошками рот, округляя и без того огромные карие глаза и делая шаг назад
— Ты права, — кивнула, открывая сумку и со всхлипом отправляя туда канцелярские принадлежности с теперь уже бывшего рабочего места. — Лучше и то и другое…
Доверчивая девушка в ужасе схватила меня за локоть, начиная умолять не творить глупостей, а я не выдержала и приземлилась на стул, громко и протяжно завывая по поводу несправедливости своей судьбы и жизни вообще в целом.
— За что? — ревела, ударяясь лбом о стол и чувствуя, как место соприкосновения с деревянной поверхностью уже начинает ныть. — Я же ничего плохого не сделала! Я же не виновата! Это же его ошибка!
Светочка растерянно гладила меня по волосам, пытаясь оторвать от стола и убедить не травмировать ни в чем не повинную голову, но мне было все равно.
— Конечно его, Русланочка, — ласково причитала подруга, начиная всхлипывать вместе со мной. — Перестань плакать, пожалуйста! И не бей себя! Так шишка появится!
— Да хоть три! — выла я, царапая короткими ногтями внутренние стороны сжатых в кулаки ладоней. — Света! Какое мне теперь дело?! Я же безработная?!
— Тоже мне, нашла проблему. — фыркнула девушка, продолжая успокаивающе гладить мои волосы. — Ты со своими мозгами запросто куда угодно устроишься!
Я, наконец, прекратила мучить свой пострадавший лоб и подняла на собеседницу заплаканные глаза.
— Ты мне врешь. — жалобно хмыкнула, растирая соленую влагу, перемешанную с косметикой, рукавом светлой блузки. — Если бы у меня и правда были мозги, я бы ни за что на свете не допустила бы подобного!
— Русик, ну ты чего?
Подруга метнулась к своему столу, разгребая там завалы и вытаскивая небольшую пачку влажных салфеток. Удовлетворенно кивнув, она подбежала обратно, протягивая парочку мне и указывая на щеки. Да уж, скорее всего выгляжу сейчас как опухшая с пьянки панда. Ну и ладно! Не перед кем тут красоваться.
— Свет, что мне теперь делать-то? — снова совсем не женственно захныкала, отталкивая ее руку с салфетками.
— Идти домой и успокаивайся! — мудро посоветовала та. — Купи себе любимое мороженое или тортик, посмотри телевизор. А завтра со свежими мозгами пойдешь искать новую работу.
— Ага, а эта скотина так и будет спокойно себе сидеть, не испытывая ни малейших угрызений совести, что меня уволил и подставил?
Почему-то этот факт был самый обидный и никак не желал укладываться в голове, а мое обостренное чувство справедливости бесновалось и кричало, что нельзя спускать подобное безобразие с рук.
— Знаешь, что? — последний раз всхлипнув, твердо произнесла я: — а ты права!
Светка радостно закивала, радуясь, что ее отчаявшаяся подруга не побежит творить глупостей. А я сжала кулаки, прибавляя себе решимости подобным жестом, и резво вскочила:
— Это и правда все ерунда!
— Вот именно!
— Неважно, ведь жизнь не кончилась!
— Правильно!
— И все у меня будет хорошо!
— Непременно!
— И я найду новую прекрасную работу!
— Конечно, ты же умница!
— Естественно! Но перед уходом, скажу этому… нехорошему человеку, что я о нем думаю!
Светка осеклась, не сразу осознавая, что я только что сказала, а потом испугалась.
— Стой! — завопила она, резко хватая за локоть, когда я уже навострилась в сторону кабинета босса. — Стой! Куда?!
— К нему! — твердо рявкнула, пытаясь вырвать собственную конечность из цепких пальчиков подруги. — Раз никто больше не может сделать этого, то я выскажу все, что думаю!
— Уж лучше порчу! — отчаянно пискнула девушка, безуспешно пытаясь удержать меня. — Так