Алексей Вязовский
Начало
Глава 1
— Петрович, старый ты черт, открывай!
В окно резко застучали, стекло жалобно зазвенело. Я открыл глаза, включил светильник над кроватью. Кряхтя, сел, вставил ноги в войлочные тапки. В окно еще раз постучали, забухали в дверь.
— Да иду, иду — шаркая дошел до сеней, открыл первую дверь — Васька ты что ли?
— Я Иван Петрович
— За бутылкой? Васька, побойся бога — посмотрел на часы с кукушкой на стене — Два часа ночи.
Хоть и стыдил я соседа, но так, по привычке. Старческая бессонница — и заполночь не сплю. Лежу с закрытыми глазами, ворочаюсь с бока на бок. Вот в молодости как? Умри, но восемь часов подушке отдай. Хоть и дел по горло. А сейчас всех дел — кефир, клистир и теплый сортир. Дети и внуки разъехались по всей стране, жена умерла прошлым годом, все, что осталось и тормошило меня — это Дело, да шебутные соседи. Один из которых, запойный пьяница Василий Кожемякин, долбился в дверь. Я открыл замок, выглянул наружу. Полная луна осветила сразу несколько фигур. Худого, небритого мужичка лет сорока в майке-алкоголичке и трех мужчин самого серьезного вида. В черных кожаных плащах, коротко стриженных.
— Кто это с тобой?
— Из Москвы приехали к тебе, Петрович. Из самой столицы! — Васька искательно оглянулся на «кожаных».
Дальше по переулку я и правда увидел квадратный иностранный внедорожник. Внутри все заледенело, сердце застучало дробью. Я попытался резко закрыть дверь, но какое там. Один из мужчин подскочил, вставив ногу в проем, двое других просто вдавили меня своими телами в сени, а потом в гостиную. В руках у них появились вороненые пистолеты. Следом зашел Кожемякин.
— Вот, Артур Николаевич, я же говорил! — Василий шмыгнул к книжному шкафу, широко раскрыл дверцы. Ткнул пальцы в исторические книги, карты, картины Праотца. К шкафу подошел один из «кожаных» — мужчина с проседью на висках, сломанным носом и пронзительными, голубыми глазами.
— Василий! Побойся бога! Я же тебя на руках нянчил — я сделал шаг к столу, уперся рукой в столешницу. Другой рукой стал незаметно нащупывать столовый нож, которым резал вечером хлеб к ужину. Хорошо, что не прибрал.
— Нет, никакого бога Петрович! — Василий подал голубоглазому карту бунта с рукописными отметками. Их делал еще мой отец — Один бесконечный матерьялизм.
— Что вам надо? — я обратился к мужчинам, ворвавшимся в дом — У меня нечего красть. Денег тоже нет.
— У вас Иван Петрович, есть кое-что более ценное, чем ваша копеечная пенсия — тот самый Артур Николаевич, которому Васька подал карту, расстегнул плащ, сел на стул. Надев очки стал рассматривать лист.
— С кем я разговариваю?
Мой вопрос проигнорировали. Молчал и Василий, нервно подергивая щекой.
— Да, это похоже на правду. Я не верил, а зря — голубоглазый передал карту одному из «кожаных», взял с полки малахитовую пластинку Праотца. Повертел ее в руках. Потом достал лупу, начал что-то разглядывать.
— А я говорил, Артур Николаевич — сосед наклонился к уху мужчины — Он точно Хранитель. Вы посмотрите. Весь дом увешан старыми саблями, пистолями…
Один из «кожаных» щелкнул выключателем света. В свете люстры стала видна моя коллекция, развешенная по стенам. Старые бердыши, казачьи знамена и стяги со скорбным ликом Христа, фитильные ружья… Я собирал все это долгие годы. Что-то мне досталось от отца и деда, что-то подарили станичники.
— Вы Пугачев, Иван Петрович — голубоглазый, наконец, отложил пластину, внимательно посмотрел на меня — Тысяча девятьсот сорок четвертого года рождения. Вам семьдесят пять лет и вы Хранитель
В груди разгорался пожар гнева:
— Что Иуда — я посмотрел в пьяненькие глаза Василия — Продал за тридцать сребреников?
— Вовсе даже не за тридцать. А за сто пятьдесят тысяч — Артур Николаевич поднялся, подошел ближе — И не сребреников, а настоящих российских рублей.
— Что вам нужно? Забирайте, что хотите и убирайтесь!
— Вы знаете, что нам нужно. Покажите могилу — голубоглазый вернулся к шкафу, начал вытаскивать книги. Его подельники опустили пистолеты, стали рассматривать коллекцию
— Чью?
— Емельяна Пугачева
Я ненатурально рассмеялся.
— В Москве совсем историю перестали учить? Тело Пугачева четвертовали и сожгли
— А пепел верные люди собрали и привезли в его родную станицу — заухмылялся Василий — Захоронили под большой, гранитной плитой. Там же и сокровища Емельки спрятаны. Золотая корона с уральскими черными агатами, две бочки со слитками и монетами… А ты — Хранитель сокровищ!
Василий вышел чуть вперед, обличительно ткнул в меня пальцем. Вот дурак! Перекрыл траекторию стрельбы налетчикам.
— Ах ты дрянь продажная! Получай — я со всей силы метнул в соседа кухонный нож, что прятал за спиной. Мужики даже дернуться не успели, как клинок вонзился в горло соседа. Тот схватился за рукоять, захрипел. Голубоглазый бросился к Василию, «кожаные» вытянули руки с пистолетами, одновременно щелкнули предохранителями. Я закрыл глаза. Сейчас они выстрелят и я исполню свой Долг Хранителя. Уйду за край.
— Не стрелять! — Артур Николаевич наклонился над соседом. Я открыл глаза. Василий доходил. Из горла соседа лилась кровь, изо рта почему-то шла красная пена. Устало опустился на стул. В этот бросок я вложил все силы и теперь чувствовал огромное опустошения. Не впервые убивал человека — прошел две войны — но вот так, лицом к лицу, да еще хорошего знакомого…
— Кончился — голубоглазый достав платок и обернув рукоять, рванул нож, вытащил его из горла. Прямо под кадык вошел. На пол хлынула новая порция крови.
— Что же вы Иван Петрович так неаккуратно? На статью себе тяжелую заработали. В тюрьме ведь умрете
— Васька, ублюдок, заслужил — я закрыл глаза, потер веки — Такое Дело хотел погубить.
— Собирайтесь, Иван Петрович — Артур Николаевич положил нож рядом с трупом — Поедем на могилку Пугачева. Вам теперь уже терять нечего.
— Да нет никакой могилы! — я помотал головой — Обманул вас Василий. Захотел легких денег. Ну подумайте сами! Раньше станица Зимовейская была совсем в другом месте. Даже если и сохранили казачки прах Емельяна Ивановича после казни — после затопления Цимлянского водохранилища все смыло. Нашу станицу два раза переносили!
— Не врите, Иван! — бандит подошел ближе, под дулами пистолетов обхлопал карманы моей пижамы — Ваш сосед не только разговоры подслушивал, но и проследил за вами. Раз в месяц, вы плаваете на лодке на остров Казачий.
— Рыбачу я там!
— Опять врете. Причем бездарно. Не стали бы вы убивать соседа просто так.
— Стреляйте! — я устало поднялся, завел руки за спину — Мне, старику, терять нечего.
— А как же ваша миссия?! Ну та, Хранителя? — вкрадчиво поинтересовался Артур Николаевич — Ведь никого не оставляете после себя.
Не в бровь, а в глаз. Васька сука такая. Надо было раньше иуду придушить. Вертелся ужом вокруг, следил. А ведь я его за простого опустившегося