2 страница
Ярдли. К тому времени, как история их любовного злоключения заполонила страницы бульварных газет, Эйдан был уже на пути в Шотландию для объяснения со своей невестой. Никакого вразумительного разговора у него не получилось. И вернуть Розалинду, разорвавшую помолвку, он оказался уже не в силах.

Ему совсем не нравилась леди Ярдли. Эйдан так и не вспомнил, как очутился обнаженным в постели с женщиной, когда ее разъяренный муж застал их. Зато неплохо помнил пикник, предшествовавший скандалу, с изрядным количеством шампанского и глупой решимостью доказать, что устоит против соблазнительной баронессы несмотря ни на что. Кроме смутных, эротичных мгновений почти все вылетело из головы о том свидание. Осталось лишь публичное унижение и грязный дождь сплетен, льющийся по сей день. Он так и не понял, как эта женщина спровоцировала его на подобное недопустимое и распущенное поведение.

Этот скандал повлек за собой столько неприятностей, в том числе разрыв второй помолвки. После зимы, проведенной в корнуоллском поместье, с началом нового лондонского сезона, он вернулся в город начать очередные поиски подходящей невесты. Его уже дважды отвергли. После унижений и позора, этот шаг уже особо не воодушевлял.

Эйдан понимал пора прекращать холостяцкую жизнь. Единственным наследником оставался его никчемный кузен. Чтобы сохранить поместья и созданную им империю, он нуждался в герцогине и сильных, здоровых сыновьях.

Отмахнувшись от бессмысленных воспоминаний о былых романтических переживаниях, Эйдан напомнил себе зачем он здесь и внимательно оглядел сверкающий бальный зал. Тяжело вздохнув, потянулся за бокалом на подносе, поднесенным лакеем, стоявшим рядом. И тут же чертыхнулся, обнаружив вместо пунша шампанское. Он давно осознал, алкоголь опасен для него и на любом приеме старался обходиться одним бокалом вина. Почему он нарушил это правило в компании леди Ярдли, еще одна из загадок того дня, до сих пор не дававшая покоя. Эйдан некоторое время рассматривал бокал в руке, затем благоразумно поставил его обратно на поднос, возобновив изучение молодых особ, рассеянных по бальному залу резиденции лорда Кейна на Парк-Лейн.

Танцующие, мелькали мимо него словно рой разноцветных бабочек. Взгляд упал на молодую особу, стоящую совсем рядом в компании подруг. Леди Фрэнсис Моубри. До встречи с Беатрикс, он рассматривал ее кандидатуру, но склонность ее отца к азартным играм с высокими ставками и пустым кошельком, означала, что ему придется постоянно оплачивать долги тестя. Такого допустить нельзя.

Он перевел взгляд на другую девушку, Минни Гулет, миловидная американка. Она принадлежала старейшей нью-йоркской семье и владела громадным состоянием. У Эйдана не было ни желания, ни потребности жениться на деньгах, к тому же, как патриот он предпочитал британских леди. Кто там дальше?

Мисс Патрисия Хопуорт? С первого взгляда не такая красавица, как мисс Гулет, но вполне симпатична. Ее происхождение безупречно. Он припомнил, что у нее приятный характер…

— Святые небеса, Тратен, — веселый женский голос ворвался в его мысли. — От кого вы прячетесь? Соизволили посетить первый бал сезона, и тут же скрылись в углу?

Эйдан повернулся и увидел приближающуюся леди Вейл, укоризненно качающую головой.

— Графиня, — приветствовал он ее с поклоном. — Я не прячусь, — и добавил, поправляя ее слова. — Я наблюдаю.

— Я так и поняла.

Подойдя к нему, графиня задумчиво оглядела его, больше ничего не сказав. Встав рядом с ним, посматривала на кружащие по залу пары. Вальс подошел к концу, и леди Вейл встрепенулась.

— Ах, — воскликнула она, как будто сделала внезапное открытие, — оказывается Фелисия танцевала. А я считала, она ушла в буфет выпить бокал пунша.

Помолчав, графиня мягко рассмеялась.

— Вы знакомы с моей младшей дочерью?

Герцог покачал головой и леди Вэйл махнула веером в другую часть зала.

— Она вон, возле огромной вазы с сиренью.

Взгляд Эйдана проследил за жестом леди Вейл, обращенным к миниатюрной девушке в розовом платье, стоявшей у вазы с фиолетовой сиренью. Она была прелестна, с золотистыми волосами, фарфоровой кожей и темными миндалевидными глазами. Но в красоте девушке было что-то кукольное. Может скука на лице? Тем не менее, она заинтересовала герцога. К тому же ее мать явно готова покровительствовать их отношениям.

Он повернулся к графине, но прежде чем попросить представить его леди Фелисии, внимание Эйдана отвлекла другая женщина. Не заметить ее было не возможно.

Господи, подумал он в ужасе, что эта женщина здесь делает?

Это была она — леди Ярдли. Юридический прецедент позволил ей сохранить титул бывшего мужа. Звали ее Джулия, для друзей — просто Джули. Эйдан про себя ее называл ЭТА женщина, а в плохом расположении духа, чумой человечества.

Он подметил, что ей очень идет цвет платья — темно-красное платье распутной женщины. Сшитое из шелкового шармеза оно красиво облегало фигуру, без какого-либо намека на скромность. Поддерживаемое на плечах тоненькими бретельками, с глубоким декольте, подчеркивающим очертания красивой груди. Она слегка пополнела, отметил он, разглядывая ее. Изгибы тела стали более плавными, чем раньше, грудь выше, бедра шире. Не верилось, но многие подробности того дня все еще ускользали от него, зато герцог прекрасно помнил, как выглядело ее тело без одежды.

Неопределенные, смутные вспышки воспоминаний о вечере с этой женщиной проносились в его голове — его руки, расстегивающие белое платье и тянущие его вниз с покатых плеч, грудь в его руках, плывущее тело над ним.

Хотя Эйдан чувствовал на себе ожидающий взор леди Вэйл, не хватало сил отвести глаза от женщины в дверях. Графиня, заметив, что молодой герцог больше не слушает ее, повернулась посмотреть, что отвлекло его внимание.

Внезапно воздух в бальном зале накалился до предела. Эйдан глубоко вздохнул и оттянул пальцем воротник. Надо покинуть комнату, прежде чем она заметит его. Но так и не смог пошевелиться.

Сердцевидное лицо баронессы, казалось, не изменилось, хотя уже не такое бледное как прежде. Разглядеть цвет глаз невозможно, но в памяти невольно возникли глаза оттенка цветов сирени, украшавших комнату. Исчезли тени под глазами. Волосы, собранные на макушке по гибсоновской моде, открывали длинную совершенную шею. Но тут же возник образ буйных иссиня-черных локонов, ниспадающих на обнаженные белые плечи на фоне белоснежных простыней. От этих воспоминаний у Эйдана перехватило дыхание.

Бриллианты сверкнули на женской шее, привлекая внимание. И он впился взглядом молочную кожу груди.

Неужели я целовал ее там? — пронеслось у него в голове. Жар вспыхнул по всему телу, дав ответ на этот вопрос. Даже сейчас, с досадой подумал он, находясь в двух десятках метров от нее, по прошествии почти года с того рокового дня, он ощутил вкус нежной атласной кожи на губах.

Эйдан вздрогнул, осознав, как тихо стало в комнате. Последние звуки музыки стихли, вальс закончился. Изо всех углов послышалась нарастающая волна

Подпишитесь на наш канал в TELEGRAM.
Новинки, подборки, цитаты, лучшие книги...
Подписаться
Возможно позже(