Мир испытывает героя
Влад Непальский
Глава 1
Лаура встала в семь утра и, заправив узкую кровать, спустилась на первый этаж дома, где располагался их семейный хлебный магазин с пекарней. Девушка хотела подняться наверх, чтобы разбудить отца, но из приоткрытой двери пекарни дышало жаром и ароматом свежеиспечённого хлеба.
Лаура замерла, не зная, что и думать.
Она приоткрыла промасленную дверь, и заглянула в пекарню. Её отец стоял у старой печи в рабочей одежде. Рядом с ним на деревянных стеллажах уже лежали свеженькие батоны, от которых тянуло печным теплом.
Последний год отец Лауры никогда не вставал так рано и никогда не пёк так много хлеба. Тот, что он пёк поднявшись ближе к полудню, удавалось распродать только за несколько дней. Покупатели последний год были никакие. Мало того, что покупали мало, так и ещё требовали сбросить цену. Да и сама Лаура прекрасно понимала проблемы Юхо. Хлеб дорожал, и если деревни погибнут, то всем им будет грозить голодная смерть.
И если бы это было в Юхо, то голод можно было бы пережить. Но деревни других регионов не спешили везти сюда свою хлеба. Столица отказалась помогать городу, да и странники говорили, что дела в остальной империи не намного лучше.
Отец заметил у двери белокурую дочку и подошёл к ней.
- Чего так смотришь, моя хорошая?
- Папа, ты чего? Зачем печь столько хлеба? Его же не раскупят и за неделю.
- Ты что не слышала, глупая?
- Что?
- Эдик де Тюк вернулся, - буркнул усатый отец и пошёл к печи.
Лаура замерла. В голове уже рождались девичьи фантазии про доблестного рыцаря и чуткого кавалера. Эдик де Тюк!
Она ещё помнила его пять лет назад, когда ей было одиннадцать, все девчонки её возраста и постарше мечтали о нём. О его благородстве ходили легенды. Чуткий, добрый, бесстрашный, самоотверженный, смелый, отзывчивый - Эдик де Тюк вобрал в себя всё лучшее в людских фантазиях. Мальчишки старались быть такими же как герой и бегая по узким улицам с деревянными мечами подражали ему переигрывая придуманные ими же самими его подвиги. О нём судачили во всех местах, где собирается простой люд, и по десять раз пересказывали его подвиги, добавляя каждый раз что-то новое.
И до самого обеда, продавая в магазине чёрный хлеб и свежие булочки, Лаура предавалась таким мечтам. Вот её похитил разбойник и сир Эдик пришёл на помощь и несёт её на руках. Вот он спасает её из лап колдунов. Вот сир Эдик вытаскивает её из лап чудовища. Мечты заставляли щёки краснеть от смущения, а глаза - потупившись смотреть в пол. В обед на тихой улице вдруг стало слишком шумно, появились встревоженные люди, затем послышались шаги латников. За ними бежала волна беспризорников, скандируя в разнобой.
К стеклянной двери подошёл рыцарь в чёрных доспехах с красными прожилками и открыл её. Он вошёл в тесный магазин хлеба, за ним туда зашли латник в серебристых доспехах, явно сделанных эльфами, и наёмница с серебристыми волосами.
Лаура онемела от восторга - неужели сам Эдик де Тюк зашёл к ним.
- Батон, пожалуйста! - Эдик снял латную перчатку и взял с полки тёплый батон. - Тиммелин, заплати!
- Сейчас! - капитан начал звенеть доспехами, снимая кошелёк.
В этот момент из задней двери вышел сам пекарь.
- Что вы, сир! Для вас бесплатно! Это такая честь для меня, что вы почтили мой скромный магазинчик!
- Тогда спасибо, - Эдик развернулся и пошёл к выходу. У входа их встретили ребятишки, которые загалдели, увидев рыцаря.
Не так давно Эдик де Тюк преспокойно спал в двуспальной кровати после ночного пиршества. Однако в полдень гонец от ярла разбудил его. Нужно было идти на военный совет. Эдик собрал спутников, и они отправились вместе с гонцом к замку.
- Ульрика, держи батон, - он передал батон женщине. Вначале он хотел съесть его прямо сейчас, но потом понял, что в демоническом шлеме это будет не особенно удобно и решил перенести завтрак.
Узкая улица с двухэтажными домами, вела их к прочному замку. На пути латников собирались взволнованные прохожие, многие горожане выходили из домов, чтобы посмотреть на вернувшегося легендарного героя. Эдик иногда поднимал правую руку в знак приветствия, но потом прекратил.
Он посмотрел на ровную брусчатку, на редкие фонари с магическими кристаллами и вздохнул.
«Юхо чуть не погиб без меня, - думал он. - Насколько мне известно, самой страшной проблемой является гильдия магов, занявшая старый замок. Разбойники стоят на втором месте, а на последнем монстры. С неё и начнём!»
И Эдик погрузился в размышления. Нужно было что-то придумать для военного совета, чтобы не упасть в грязь лицом.
Он не заметил, как они вошли в замок и оказались в кабинете ярла.
Ягиминд пребывал в хорошем расположении духа. Он в дорогом камзоле бродил по комнате, ожидая героя. Туда уже принесли множество стульев, где сидели командиры и архимаг, а на стене повесили карту региона.
- Как спалось герою? - поинтересовался ярл.
- Просто прекрасно! И так приятно спать в своём доме! - улыбнулся Эдик. - А вам как спалось?
- Тоже отлично.
- Мне тоже, - кивнул архимаг.
- Давайте начнём, господа! - ярл подошёл к стулу. Вошедшие сняли шлемы и уселись на свободные места. Остался стоять только Эдик, отдав демонический шлем Ульрике. Так же пришлось снять и двуручный меч, поставив его у спинки стула.
- У нас три главные проблемы, - начал ярл. - Гильдия магов «Кровавый след», разбойники и их король и монстры. А самая главная, которую порождают всё три, - нехватка еды. Но я вижу: нашему герою уже есть что сказать!
- Да! - Эдик подошёл к карте. Он немного смущался, но старался вести себя как можно более уверенно, понимая, что все думают, что он уже всё продумал. - Самая важная проблема - это гильдия. Я уже немного вошёл в курс дел в Юхо. Так что представляю, что за опасность она представляет. Вчёра я прошёл по городу, видя запустение и уныние. Из-за этого поднялось много шума. Я уверен, что наши враги уже знают о том, что в город вернулся герой.
Эдик думал над этой речью по пути. Он сразу понял, что очевидный вариант решения задачи гильдии, это штурм замка и уничтожения всего что там будет. Но он не пойдёт туда ни за какие коврижки, по крайней мере без сильных спутников. А таких у него не было, и судя по всему - в Юхо тоже. Он уже достаточно полазил по болотам, и больше не хотел играть ни по чьим правилам, кроме своим. По сему он понял, что