Эйва Майлс «Кофе французской обжарки»,
серия «Деа Валли#2»
Переведено группой Life Style ПЕРЕВОДЫ КНИГ
Переводчик Костина Светлана
Кто-то любит погорячее…
— Попробуй.
Запах лука, вина и трав, перемешанных с жарящемся цыпленком, окутывали, заставляя ее рот наполниться слюной. Он поднес деревянную ложку к ее губам и нежно положил руку ей на талию. Она открыла рот, остро ощущая его прикосновение, чувствуя себя немного не в своей тарелке. Он кормил ее с ложки, как будто они были персонажами немого фильма о Римской Империи, не хватало только сочного винограда.
Сливочный соус чуть не взорвал ее вкусовые рецепторы.
— Умммснятина.
— Это новое выражение от Джилл?
— Возможно.
Соблазнительный вкус соуса только разжигал ее желание к нему, всю жизнь подавляемые ею чувства. Она снова обвила руками его за шею и коснулась губами его губ, желая большего, нуждаясь в нем. Провела пальцами внизу по его шеи, он наклонил голову, углубляя поцелуй. Деревянная ложка с грохотом упала на стойку. Жар духовки только усиливал растущий жар в ее теле. Она отодвинула свои губы от него.
— Боже мой! Мне так нравиться целоваться с тобой. — Их поцелуй и жар были даже лучше, чем в ее воспоминаниях.
Пролог
Джилл Хейл разглядывала противень, испещренный знаменитым печеньем ее матери мокко с кусочками шоколада. Если бы ее мать записала в рецепте температуру выпечки в духовке, образовавшиеся комки уже бы растеклись по противню. Джилл надеялась, что мама скоро вернется домой после шопинга, готовясь к вечеринке, связанной с выпускным Джилл. У них было еще около шести часов, прежде чем семья и друзья заполонят их дом.
Жаль, что последнее, о чем в данный момент думала Джилл, была именно эта вечеринка. Песня «Это моя вечеринка» казалась подходящей к такому случаю, но ей почему-то хотелось плакать. Она поддалась искушению и отклеила один кусочек теста с противня.
Дверь со стороны гаража на кухню открылась. Наконец-то!
— Мам, какого черта я их готовлю? Температура выпечки не указана в твоем рецепте.
— Триста семьдесят пять, — ответил молодой мужской голос, который она отчаянно надеялась никогда больше не услышать.
Ее друг детства и любовь всей ее жизни, Брайан МакКоннелл сгорбившись вошел на кухню. Темно-синяя рубашка подчеркивала голубизну его глаз. Он сунул руку в шорты, позвякивая ключами. Конечно, он уж точно должен знать температуру выпечки, поскольку через несколько дней собирался уехать учиться на шеф-повара в кулинарном институте в Нью-Йорке, черт бы его побрал.
— Ты больше не имеешь права — вот так просто входить в мой дом, — ответила она, бросая остатки печенья, которое решила попробовать, в раковину и вытирая пальцы желтым ситцевым полотенцем. Про себя молясь, держаться, не разрыдаться при его появлении, когда повернулась к нему лицом.
— Джилл, я вхожу в твой дом с того самого дня, как смог дотянуться и повернуть дверную ручку. Не устанавливай новые правила из-за того, что мы поссорились. Нам нужно поговорить.
Она отбросила кухонное полотенце и направилась через кухню.
— Поссорились? Слишком мягко сказано. То, что ты сделал — настоящее предательство. Оно разрушает дружбу.
Он нахмурился
— Не говори так. Послушай, прости, что не сообщил тебе, что поступил в Кулинарный институт вместо Кук-стрит в Денвере. Честно, я не знал, как тебе сказать.
Какая наглая ложь. Ее руки вцепились в гранитную столешницу кухонного островка.
— Ты всегда мне все рассказывал. Вот, почему мы были лучшими друзьями. Я тоже поступила в Денверский университет, чтобы мы могли быть вместе. Я думала... — первая слеза скатилась по ее щеке. Она стерла ее ладонью.
— Черт, не плачь. Послушай, я знаю, что это тяжело, но мне это нужно. — Он шагнул вперед и потянулся к ней.
Она оттолкнула его.
— Нет. Ты не имеешь права теперь прикасаться ко мне. Ты ясно дал понять, что не хочешь ничего такого. — Ее щеки покрылись яркими красными пятнами. Похоже, она никогда не сможет забыть и перейти через унижение от его отказа.
Он ущипнул себя за переносицу.
— Джилл, знаю, что ты расстроена, что я не буду с тобой, но…
Это было невероятно, он пытался оправдать свои действия.
— Ну что, Ромео? Ты захотел более опытную девушку, а? Поэтому ты отказал мне и связался с Келли Кимпл? — Крик в ее голове достиг эпического уровня, поэтому она с силой прикусила губу.
Он с трудом сглотнул, Джилл заметила, как перекатился его кадык.
— Черт возьми, я знал, что уеду. Джилл…
— Но я-то не знала, ты мне ничего не сообщил. — она хлопнула рукой по коричневому гранитному столу, у нее обожгло ладонь от боли. — Зачем ты вообще пригласил меня на свидание? Я хотела, чтобы ты пригласил меня на свидание в течение многих лет, но ты всегда сдерживался. Ты целовал меня до потери сознания, а потом вот так запросто отверг, когда я заявила, что хочу быть с тобой. Ты просто играл со мной?
Его губы скривились.
— Я не приглашал тебя раньше на свидание, потому что не хотел разрушить нашу дружбу, если бы у нас ничего не получилось, и не хотел лишиться хорошего отношения ко мне твоих родителей, которые значили для меня намного больше, чем мои собственные. Черт возьми, ты же знаешь.
Она с усилием пыталась смотреть только на голубую стену поверх его плеча, боясь почувствовать хоть чуть-чуть жалость и сожаление, которые могли бы ослабить ее решимость.
— Но, когда я понял, что уеду из Деа, я больше не мог бороться с теми чувствами, которые испытывал к тебе. Я не хотел уезжать, не пригласив тебя на свидание. Это была ошибка. Я был эгоистом, и мне очень жаль. Я не знал, что ты захочешь, чтобы я был твоим первым после одного свидания. Господи! Меня это испугало, ясно тебе? Я почти уже слышал, как твой отец говорил мне, что надерет мне задницу. Джилл, ты всегда бросаешься в омут с головой. Я знаю, что причинил тебе боль. Прошу тебя, скажи мне, как я могу это исправить.
Ее руки сжались в кулаки, когда она крикнула:
— Ты уже не можешь!
— Келли для меня никто. Для меня она ничего не значит. — Он произносил каждое слово так, словно оно что-то могло изменить.
Она зажала уши руками.
— Я не хочу этого слышать. — Келли была веселой, белокурой, миниатюрной чирлидершей, в то время как Джилл была рыжеволосой, высокой и совсем неминиатюрной с ногой одиннадцатого размера. Он выбрал более красивую девушку. И ей придется жить с его ударом по ее самооценке всю оставшуюся жизнь.
Брайан схватил ее за руки и прижал к своей груди.
— Прошу тебя выслушай меня. Черт возьми, я не могу уехать из Деа, когда ты в