Я поднял воротник плаща, пытаясь укрыться от ветра, и натянул пониже свою шляпу. Холод еще не успел пробраться мне под одежду, но уже запускал туда свои противные щупальца.
Рядом Хельга, в почти таком же, как у меня, плаще. Вот только если на мне плащ сидит, как влитой, то у ведьмы его полы трепыхаются, словно крылья гигантской летучей мыши. На ее голове почти детская шапка с помпоном и на завязках, за спиной — небольшая торба с вещами.
Григорий стоял чуть поодаль, потягивая трубку — свою новомодное увлечение. В какой момент он к нему пристрастился, точно не скажу, но вот уже несколько месяцев, как вижу его дымящим. Он пренебрегал шапкой, пальто застегнул только наполовину, напрочь игнорировал холод и ветер, взъерошивающий его бороду и волосы. В левой руке Химик держал чемодан с вещами, а через его плечо перекинута совсем другая сумка — с алхимическими снадобьями и зельями, без которых он вообще никуда не выходит.
Если не присматриваться, то сложно заметить в его фигуре хоть что-то необычное. Но я знал, что под рукавом пальто скрывается протез — замена ампутированной левой руки. Трудно представить, во что ему обошлось это чудо техники — сплав новейших механических и магических технологий. Достаточно сказать, что в протезе имелся свой, независимый источник питания, работающий на энергоне, а связь между живой плотью и сталью обеспечивали несколько сильнейших магических печатей, наложенных лучшими магами Пруссии. Подозреваю, что при создании протеза не обошлось и без алхимии. Впрочем, я по прежнему остался профаном, как в магии, так и в механике и в алхимических взаимодействиях. Так что для меня это был просто невероятно сложный супер-технологичный артефакт, сам факт существования которого я принимал, но познать его суть и способ действия даже не пытался.
Между тем, суета на перроне продолжалась.
— Пятый вагон в той стороне? — пыхтя прокричал небольшой мужичок, подволакивая за собой два объемистых баула.
Тут же, не дожидаясь ответа, он убежал в указанном самим себе направлении. Я удивленно посмотрел ему вслед и пожал плечами. Удачи в поисках!
Через минуту раздался громкий гудок, двери вагонов стали закрываться. Еще гудок — и поезд пришел в движение. Сначала медленно, потом все больше ускоряясь, он покинул станцию Сибницы и умчался вдаль, по своему маршруту. На перроне остались только пять человек — наша замерзающая команда.
— Найму такси, — подхватив свои вещи я неторопливо двинулся к единственному мехмобилю с характерной расцветкой, стоящему неподалеку.
Идти приходилось осторожно, поглядывая под ноги, чтобы не наступить в очередную яму и не оставить в ней обувь или и вовсе ногу. Едва я успел подойти к такси, как мехмобиль заурчал двигателем и начал сдавать назад, не обращая на меня никакого внимания.
— Эй, уважаемый! — я успел постучать в стекло водительской двери.
— Занят! — гаркнул шофер в ответ и ожесточенно закрутил руль, — Возить тут еще всяких...
И добавил в конце бранное словцо, означающее любителя потрясти своими половыми органами. Мехмобиль развернулся и выехал со стоянки, чуть не обдав меня волной из раскинувшейся вблизи лужи.
— А ты умеешь находить контакт с людьми, — с иронией подтолкнула меня Хельга, подкравшись сзади.
Я удивленно огляделся. Никогда не встречал таких таксистов, чтобы уезжали прочь от заведомо денежных клиентов, да еще и нахамив при этом.
Немного потоптавшись на месте, мы обошли здание вокзала и оказались на улице, возможно, главной улице Сибницы. Под ногами хлюпала жижа, состоящая из невероятной смеси грязи всевозможных сортов. Пыль, снег, песок и, собственно, обычная грязевая прослойка тут соединились во что-то, отдаленно напоминающее жидкий ледяной цемент. Посреди проезжей части красовались лужи, больше похожие на среднего размера озерца. Там, где лужи имели наглость зайти на тротуар, кто-то заботливо уложил деревянные мостки, худо-бедно подходящие для форсирования водных преград.
— Мистер, будьте добры... — я сделал вторую попытку коммуникаций, обратившись к прохожему, но тот лишь ускорил шаг, демонстративно отвернув голову.
Хельга засмеялась, к ней присоединился Марио.
— Со мной что, что-то не так? — я внимательно осмотрел свою одежду, но не заметил никаких изъянов.
— Ты пугаешь людей своей вежливостью, — задумчиво высказала версию Анжела.
— Смотри и учись, — пробормотал Григорий.
Он степенным шагом, насколько позволяла грязевая чача, подошел к крохотной будке, служащей в настоящий момент пристанищем пацаненку лет десяти. В руке Химика блеснула монета, через секунду перекочевавшая в карман беспризорника.
— Скажи-ка, парень, где тут ближайшая гостиница?
— Глаза разуй! Вот же, через дорогу! — важно ответил малец, стараясь говорить более низким голосом, — На первом этаже таверна, а на втором можно комнаты снять.
Григорий развернулся ко мне и демонстративно развел руки.
— С деньгами любой дурак сможет, — посетовал я.
— Дурак может и смог бы, — ответил Химик, возвращаясь на тротуар, — А вот ты — нет...
Улыбнувшись такой незамысловатой шутке, я потащился вслед за общей кавалькадой путников.
Григорий шествовал первым, и в качестве первопроходца ему приходилось замерять глубину встречных луж, протаптывать колею в потоках грязи, да и вообще — он пытался найти наиболее легкий путь к нашей цели.
Обидно за Анжелу, потому что ее изящные сапожки на каблуках совсем не предназначались для подобного отношения к себе. Хотя расстроенной она не выглядела, смело наступая в гущу грязевых ванн.
Зато на Марио смотреть было больно, так как он обулся в легкие ботиночки. Интересно, как быстро он промокнет насквозь? А потом ведь и замерзать начнет...
На мне, как и на Хельге, обуты высокие ботинки военного образца, не боящиеся ни воды, ни грязи. Потому мы с ней шагали спокойней всех, не переживая за сохранность своих ног.
До постоялого двора оказалось чуть дальше, чем просто перейти дорогу — пришлось пройти мимо двух домов, не понятно — жилых или нет, прежде чем мы достигли длинного двухэтажного здания. С вывесками хозяева, видимо, решили не заморачиваться, чем и объяснялось то, что никто сразу не опознал в этом строении гостиницу. Только по свету в окнах и по звукам голосов, что слышались из-за входной двери, становилось понятно, что место людное и, похоже, популярное среди местных.
Как следует обстучав обувь и вытерев ее о видавший виды коврик, наша компания ввалилась внутрь таверны.
Большой полукруглый зал, почти полностью заставленный столами и стульями, был заполнен посетителями практически до отказа. Меж столов сновали вызывающе одетые официантки, разнося выпивку и яства на подносах. В дальнем конце, рядом с барной стойкой, горел огонь в камине. Светильники, стилизованные под средневековые фонари, наполняли помещение светом.
Гул голосов, на секунду стихший при нашем появлении, возобновился почти сразу же. У меня тут же