– Здравствуй, Артур, – широко улыбнулся отец Гон, заставив меня озадаченно замереть на пороге кабинета Нельсона Корна. – Как твои дела? Давно ты не навещал храм…

Я прокашлялся.

Что значит давно? Всего пару недель там не объявлялся. Незачем было. Но как отец настоятель оказался здесь? И главное когда?! Я же проверил комнату и был готов поклясться, что, кроме шефа, внутри никого нет! Корн, кстати, так и остался на положенном месте, за столом, настороженно поглядывая на нас с настоятелем. А святой отец, понимаешь ли, шутки шутить вздумал. Хотя…

Я прищурился и оглядел его через темную линзу.

Хм. Интересно, почему правым глазом он все-таки виден, а левым – нет? Подарок Фола? Особые привилегии для хранителя?

Не сходя с места, я провалился во Тьму, но и там меня поджидал сюрприз – оказывается, с некоторых пор отец-настоятель перестал быть виден с темной стороны. Ни ауры, ни даже силуэта, словно передо мной находилось пустое место. Пришлось вынырнуть обратно, обойти откровенно веселящегося жреца по кругу. А потом накинуть на левый глаз вторую линзу и тихо присвистнуть.

– А вы изменились, святой отец, – скупо заметил я, убедившись, что ауры у него действительно больше нет.

Жрец вместо ответа поднялся с кресла, на котором дожидался моего прихода, уже другим взглядом посмотрел на молчаливого Корна и коротко наклонил голову.

– В общем-то это все, что я хотел вам сообщить. А теперь позвольте откланяться… Артур, если у тебя снова появятся вопросы, ты знаешь, где меня найти.

Я проводил растворившегося в воздухе жреца скептическим взором, но отец Гон действительно исчез. Причем ушел он не на темную сторону, а словно телепортировался. Раз – и его не стало. В том месте, где он только что был, ни иней не выпал, ни снежком не посыпало. Пространство перед ним сперва открылось, потом закрылось, и даже я не мог сказать, каким именно образом отец настоятель нас покинул.

– Проходи, чего стоишь? – в своей манере буркнул Корн, когда мы остались одни. – И дверь закрой. Из коридора сквозит.

Я только хмыкнул. Пожалуй, впервые на моей памяти перед кабинетом начальника Главного Управления столичного сыска не толпились люди. Коридор третьего этажа был сегодня на редкость пустынным, можно даже сказать, вымершим. Так что насчет сквозняка шеф почти не шутил.

– Садись, – снова велел Корн, когда я исполнил его первую просьбу. – Мне нужно задать тебе несколько вопросов.

Я покосился на него с интересом и, устроившись в том самом кресле, где недавно сидел жрец, испытующе уставился на начальство. Корн, как это нередко бывало, не торопился начинать разговор, поэтому какое-то время мы просто играли в гляделки, бодаясь взглядами почти как в первую встречу.

На всякий случай я порылся в памяти, но не сумел вспомнить ни одного прегрешения, за которые Корн мог бы зацепиться. После первохрама одна беседа у нас уже состоялась. В присутствии отца настоятеля, кстати. Причем отец Гон взял на себя труд пояснить подоплеку некоторых моих поступков, приоткрыл несколько храмовых тайн, заодно отвел от меня ненужные подозрения и недвусмысленно намекнул, что мой вклад в восстановление божественных вместилищ был настолько значителен, что даже жреческий Орден не рискнул бы его преуменьшить. Более того, обители богов отныне требовался не только хранитель, но и страж. И раз меня в этом качестве признал весь алторийский пантеон, то не дело мирских перечить божественному решению.

Корна, как мне показалось, такое объяснение успокоило, так что о жнецах при мне больше никто не упоминал. Правду об уничтожении умрунов и вампиров он из меня тоже вытянул, после чего, как и обещал, со спокойной душой закрыл то старое дело и отправил его в архив. Еще несколько деталей из моей биографии всплыли по ходу беседы сами собой, сделав рассказ отца настоятеля еще более достоверным. Затем свою лепту внес лорд Аарон Искадо, официально отдав мне сына в ученики. Наконец, в моей защите поучаствовал даже Ал. После этого шеф больше ни словом, ни делом не намекал, что его в моих объяснениях что-то не устроило.

И вот сегодня он внезапно пригласил меня на беседу. Ни Йена, ни Хокк с Триш… ни одного из начальников других участков. Только меня.

Я вопросительно приподнял брови, молча интересуясь у Корна причинами. И тот, привычно нахмурившись, вдруг положил ладонь на внушительную кипу бумаг, лежащую на самом краю стола.

– Знаешь, что это такое?

– Детали какого-нибудь важного дела?

– Результаты служебного расследования о череде двойных убийств, случившихся в столице полгода назад, – жестко ответил Корн. – Вернее, это копия, которую я должен буду в ближайшее время отправить в королевскую канцелярию.

Я откинулся на спинку кресла.

– Что в этих результатах неправильно?

– Почему ты спрашиваешь именно об этом? – прищурился шеф.

– Просто так вы не стали бы подсовывать мне эти бумаги. Значит, в них есть что-то, что не устраивает лично вас. И что не позволяет со спокойной совестью передать дело в королевскую канцелярию. Я имею к этому отношение?

Корн взглянул на меня совсем недобро.

– Данная в храме клятва не позволяет мне раскрывать подробности даже перед королем, поэтому для официального отчета версия была сильно урезана.

– А для неофициального? – насторожился я.

Шеф помолчал, а затем устало добавил:

– Как ты понимаешь, расследование велось параллельно – нашими людьми и спецами из Управления дворцовой стражи. Таков порядок, раз уж в поисках убийцы участвовали оба ведомства. Но уже по тому, что удалось нарыть моим магам, можно твердо сказать, что кое-что из твоих показаний и показаний, данных другими участниками событий, включая людей лорда Искадо, мягко говоря, не сходится.

– Что же именно в них не так?

– Если сопоставить время, в течение которого происходили убийства на Сенной, Седьмой и Сорок второй улицах… ну ты помнишь – умруны и прочая нечисть, которая атаковала нас в самый неподходящий момент, а до этого – уничтожение моргулов по двум другим адресам, то даже с учетом способности перемещаться прямыми тропами получается, что ты уже в то время действовал не один. Проще говоря, у тебя был помощник, который тоже умеет быстро перемещаться во Тьме. И который достаточно ловок, чтобы без проблем укокошить