Мы с Адой живы, и это самое главное.
Словно прочитав мои мысли, она взглянула с грустной улыбкой и стиснула мои дрожащие пальцы.
— Пойдем за мной, — беззвучно проговорила сестра и жестом попросила следовать за ней.
Опасливо озираясь, Ада все дальше уводила нас от паникующих людей и нестихающего бедствия. Крапива больно кусала кожу, сухие ветви царапали лицо и руки. Лес больше неприветлив к людскому роду, едва не уничтожившему все живое на планете. Природа из года в год трепетно воссоздает себя после катастрофы, и отныне в ней нет места жестокому человеку.
Цветы — большая редкость. Зато шипы, колючки, жгучие листья, смертельные яды — этого добра теперь в изобилии. Дикому человеку — дикий мир, воссозданный из пепла, отстроенный на костях.
— Ада, стой, — запыхавшись от долгого бега, не выдержала я. — Скажи хотя бы, куда ты меня ведешь? И зачем?
Она приложила палец к губам и прислушалась. Вдалеке вопили люди, гремел гибнущий город. Что останется от него под утро?
— Послушай… — Ветка звонко хрустнула под ногой Ады, когда она сделала шаг ко мне. Сестра крепко, до боли сжала мое плечо. — Нам нельзя бежать вместе.
Будто боясь слежки, она огляделась вокруг. Но, как и я, ничего, кроме колючих ветвей, простирающих сухие корявые пальцы в темноте, не увидела.
Ада тяжело вздохнула, и ее волнение моментально передалось мне.
— Они будут искать нового Верховного, — дрожащим голосом прошептала сестра.
Я настороженно напряглась и попыталась посмотреть ей в глаза, но Ада почему-то отвернулась, не желая встречаться со мной взглядом.
— При чем здесь ты?
— Ариадна, — очень серьезным тоном произнесла она мое полное имя. Мурашки бежали от страха, а нутро душила безумная, отчаянная тревога. — Ты помнишь, чему нас учили в школе? Что бывает, когда срок Верховного подходит к концу?
Недоумевая, я нахмурилась. Никогда не была прилежной ученицей, но элементарные вещи, конечно, знаю. Магия, едва утратив сдерживающий сосуд, выходит из-под контроля. Где-то обнаруживают утечку, а где-то — избыток. И чаще всего эти всплески энергии концентрируются в новом хозяине, который и становится следующим Верховным.
— Почему ты спрашиваешь? — вместо ответа проговорила я и с недоверием прищурилась, наблюдая за сестрой.
Потупив взор, ссутулившись в испуганный комок кожи и костей, Ада протянула мне тускло сверкнувший в скудном свете луны предмет. Гладкий материал ловил глянцевой поверхностью бледные пучки призрачного света, пробивающиеся между сплетенными ветвями, и слабо поблескивал.
Кольцо.
Я дрожала от странного предчувствия и ждала от Ады объяснений, но она лишь коротко кивнула на сверкающее украшение.
— Взгляни!
Покрутив крошечный золотистый обруч между пальцев, я заметила в объятиях металлических лап маленький драгоценный камень, а внутри него — гравировку из нескольких знаков. Символы тускло сияли в темноте, но разобрать их значение я не могла.
— Магия, — догадалась я и испуганно протянула кольцо обратно Аде.
Но та отскочила, как от огня, и спрятала руки за спину.
— Я к этому больше не прикоснусь, — заявила сестра и отступила назад. А затем чуть тише, с тоской в голосе добавила: — Хотя сомневаюсь, что меня это спасет.
— Откуда оно у тебя? — спросила ее спокойно и тихо. Я не знала, что происходит, но уже ощущала гнетущую тревогу и ядовитый страх, что стальным обручем стиснул грудь.
— Я задремала сегодня вечером, а проснулась от чувства, будто кто-то прямо в моих ладонях развел костер. Открыла глаза и увидела это, — сказала Ада трагично и кивнула, указывая на кольцо. — Я спрятала его, а сама побежала в город. Там и узнала о смерти Верховного.
— Думаешь, ты следующая? — Вопрос прозвенел в ночной тишине угрозой. Будто Аду ждет не корона и власть, а верная гибель.
— Не вижу иных причин, — кивнула сестра.
Знаки внутри камня пульсировали светом. Если Ада права, это наш шанс покинуть ненавистные Окраины, перебраться в Центр. Билет в роскошную жизнь, лишенную страха.
— Я никуда не поеду, — будто прочитав мои мысли, отрезала Ада.
— Почему? Мы могли бы войти в свиту Центра. Да что говорить — мы бы ее возглавили. Ада, ты теперь Верховная!
— Нет…
— Ты не можешь отказаться. Если мы не ошибаемся, вся магия теперь под твоим контролем. Без тебя остатки Нового Мира рухнут. Планета окончательно умрет.
— Нет, — снова повторила она, словно помешавшись.
— Ты с ума сошла! — Мое сердце наполнилось страхом. — Куда ты денешься теперь от короны?
— Сбегу. — Она крепче прижала к груди свой до смешного крошечный багаж. — Сбегу вместе с Аликом.
Ада не выдержала моего тяжелого укоризненного взгляда и отвернулась. Я же, недовольно нахмурив брови, серьезно спросила:
— Кто такой Алик? И почему ты бежишь с ним, а не со мной?
Ее смущенный взгляд красноречивее любых слов. Из моей груди вырвался тяжелый вздох, сердце ухнуло в груди. Пожалуй, оставлю нравоучительные высказывания при себе. Теперь есть вопросы куда более важные, нежели тайный ухажер сестры.
Например, что будет с остатками человечества, и без того исчезающе малыми?
— Ты же понимаешь, что обрекаешь всех на смерть? От Центра до Окраин.
— Это не так.
— Ада, — устало вздохнув, сказала я, прекрасно понимая, что битву проиграла. Она не слышит никого, кроме себя. — Весь Новый Мир стоит на магии. Здания, лекарства, фермерство, скотоводство, электричество… Ты обрекаешь человечество на голодную, холодную смерть под руинами.
Сестра пронзила меня обреченным взглядом, и я вздрогнула. Пусть в глазах Ады стояли слезы, но в них читалась нерушимая уверенность. Она пойдет до конца.
— Не я создала эту систему. Не я возложила ответственность за тысячи людей всего на одного человека. И не мне платить за чужие ошибки.
— Кто, если не ты? — сделала последнюю попытку образумить сестру. Но и она пошла прахом.
— Кто угодно из остальных одиннадцати.
Мои брови от изумления поползли на лоб. До последнего не верила своим ушам и думала, что ослышалась. Ада, видя мое удивление и немой вопрос, произнесла:
— Я не оговорилась. Претендентов двенадцать. Теперь ты понимаешь? Магия не подчинилась кому-то одному, она раздробилась.
— Такого никогда не было! — Кровь пульсировала в висках, пока судорожно пыталась дать хоть какое-то объяснение происходящему. Но не могла.
— Тем не менее… — Ада ловко забросила сумку за спину, а я остро ощутила, что именно здесь, на этой скверной и мрачной опушке, наши пути разойдутся.
— Что теперь? — задала вопрос, хоть и знала, что ответа на него у нас нет. Я почти физически ощутила, как на мои плечи лег тяжкий груз грядущего одиночества и страх неизвестности.
Мой дом — руины. Сестра сбегает. А сила, которая поддерживала жизнь последней горстки человечества, рассеяна на двенадцать кусочков.
— Ты вернешься в город. — Ада носком сапога вырыла небольшое углубление под сухой аркой корней. Бросила туда кольцо и присыпала землей. Вместе с этой побрякушкой она похоронила здравый смысл. — Скажешь завтра, что меня похоронило под завалами рухнувшего дома.
— Кому скажу?
— Тем, кто приедет за мной, чтобы отвезти в Центр. Они устроят отбор претендентов на трон Верховного.
— А ты?
— Уйду