– Говори по-английски, сукин сын. И говори понятно.
– Кнорр, хозяин. Это торговый корабль. С глубокой осадкой, для груза. – Он колебался, не смея показывать свои знания, но опасаясь и скрывать их. – Я их узнаю по... по форме носа. Это викинги, хозяин. У нас таких кораблей нет.
Годвин снова посмотрел в море, гнев его прошел, сменившись жестким холодным ощущением во внутренностях. Сомнение. Страх.
– Слушай меня, Мерла, – прошептал он. – Будь очень уверен. Если это викинги, я должен поднять всю береговую стражу, каждого человека отсюда до Бридлингтона. Конечно, это все только деревенщины и рабы, этим все сказано. Никакого вреда не будет, если оторвутся от своих грязных жен.
– Но я должен сделать кое-что еще. Как только поднята береговая стража, я должен послать всадников к монахам доброго святого Иоанна – к твоим хозяевам, помнишь?
Он помолчал, увидев ужас в глазах раба.
– А они поднимут конных рекрутов, танов Эллы. Здесь их держать нельзя, пираты могут обмануть, сделать вид, что высаживаются у Флэмборо, а сами будут в двадцати милях за мысом Сперн, прежде чем солдаты успеют взнуздать лошадей. Поэтому они останутся позади, откуда могут направиться в любое место, где есть опасность. Но если я их вызову, они поскачут сюда в дождь и ветер. И будут очень недовольны... особенно если в это время какой-нибудь викинг появится у них за спинами.
– Для меня это будет плохо, Мерла. – Голос тана звучал резко, Годвин приподнял малорослого раба над землей. – Но, клянусь Господом всемогущим, ты будешь жалеть об этом до последнего дня жизни. А после того, как я тебя изобью, ждать придется недолго.
– Но, Мерла, если там действительно корабли викингов, а я о них не сообщу – я отправлю тебя назад к черным монахам и скажу, что мне ты не нужен.
– Итак, что ты скажешь? Есть там корабли викингов или нет?
Раб, сморщив лицо, смотрел в море. Он подумал, что было бы разумнее вообще промолчать. Что ему до того, что викинги могут ограбить Флэмборо, или Бридлингтон, или сам собор святого Иоанна? Вторично сделать его рабом все равно не смогут. Может даже, эти заморские варвары были бы лучшими хозяевами, чем люди Христа дома. Но сейчас уже поздно. Небо на мгновение прояснилось. Он видит корабли, если даже слабые глаза этого сухопутного моряка, его хозяина, и не видят. Он кивнул.
– Два корабля викингов, хозяин. Две мили в море. К юго-востоку.
Годвин уже выкрикивал приказы, вызывал остальных рабов, велел привести лошадь, подать рог, приказал поднять небольшой отряд призванных на военную службу фрименов. Мерла распрямился, медленно подошел к юго-западному углу стены, задумчиво и внимательно всмотрелся в море. Снова небо ненадолго расчистилось, и на несколько мгновений он смог ясно видеть. Он смотрел на волны, на мутную желтую линию в ста ярдах от берега, которая обозначает длинную, длинную мель, намытую приливами; мель идет во всю длину этого пустынного, лишенного гаваней, промываемого волнами и продуваемого ветрами английского берега. Раб подбросил в воздух горсточку мха, вырванного из щели в стене, и посмотрел, как он летит. На его озабоченном лице появилась мрачная невеселая улыбка.
Эти викинги могут быть великими моряками. Но они оказались в опасном месте, у подветренного берега, когда дует создатель вдов. Если только ветер не стихнет или не придут на помощь их языческие боги из Валгаллы, у них нет ни одного шанса. Никогда больше не увидят они свою Ютландию или Вик.
* * *Два часа спустя сотня людей толпилась на берегу южнее мыса, в северном конце длинной береговой полосы, уходящей вниз к Сперну и устью Хамбера. Эти люди вооружены: кожаные куртки и шапки, копья, деревянные щиты, широкие топоры, какими они придают форму своим лодкам и рубят дома. Кое у кого саксы, короткие рубящие мечи, от которых получил свое название народ саксов. Только у Годвина металлический шлем и кольчуга, на поясе широкий меч с медной рукоятью. В обычных условиях эти люди, береговая стража из Бридлингтона, не стояли бы на берегу, ожидая профессиональных воинов из Норвегии или Дании. Они скорее укрылись бы, взяв с собой жен и что можно из добра. И ждали бы конных рекрутов, отряды танов из Нортумбрии; это они должны сражаться, за это танам и даются поместья и дома. А они бы ждали в надежде напасть на уже побежденного врага и принять участие в дележе добычи. Но с Окли, четырнадцать лет назад, у англичан такой возможности не было. Да и тогда это происходило на юге, в другом королевстве, в Вессексе, где может случиться что угодно.
Тем не менее люди следили за кноррами в море без тревоги, даже весело. Почти все они рыбаки и хорошо знают Северное море. Самые опасные в мире воды, с их отмелями и бурями, с чудовищными приливами и неожиданными течениями. По мере того как светлело и корабли викингов безжалостно гнало все ближе к берегу, до всех начинало доходить то, что давно понял Мерла: викинги обречены. Вопрос в том, что они предпримут сейчас. И произойдет ли крушение до того, как прибудут конные рекруты, вызванные Годвином, в своих доспехах, разноцветных плащах и с мечами с золочеными рукоятями. Общее мнение было таково, что после их прибытия никакой надежды на добычу не будет. Разве что отметить это место и потом тайно попытать счастья с крюками... Люди негромко разговаривали, иногда слышался смех.
– Видишь, – говорил управляющий деревушки Годвину в переднем ряду, – ветер северо-восточный. Если они поднимут парус, смогут плыть на запад, север или юг. – Он быстро начал чертить на влажном песке у ног. – Если пойдет на запад, столкнется с нами. Если повернет на север, упрется в мыс. Заметь, что если ему удастся миновать мыс, перед ним будет открыта дорога на северо-запад до Кливленда. Поэтому он и начал уже час назад пытаться повернуть. Еще на несколько сот ярдов мористее, и он был бы свободен. Но мы знаем то, чего не знают они: здесь течение. Очень сильное течение, идет вниз мимо мыса. Им все равно, чем грести: веслами или своими... – Он смолк, не зная, можно ли решиться на такую фамильярность.
– Почему он не идет на юг? – спросил Годвин.
– Пойдет. Он попробовал повороты, попробовал сдержать корабль морским якорем. Я думаю, что тот, кто у них старший, они его называют ярл, он знает, что его люди измучены. Тяжелая у них была ночь. И какой шок испытали они утром, увидев берег. – Управляющий покачал головой с профессиональным сочувствием.
– Не такие уж они великие моряки, – удовлетворенно сказал Годвин. – И Бог против них, грязных язычников, осквернителей церквей.
Возбужденные восклицая